Акватория

Рема обрадовала эта новость, но он постарался не показывать вида.

– Ваши друзья? – перевел он тему, опасаясь проницательности своего собеседника.

– Минимусы. За пару месяцев до волны мы начали готовиться к пятому этапу… – прокашлялся Оливер. – Рановато тебе об этом.

Они вышли из туннеля, и Рем не поверил своим глазам: гора открывала кусочек неба, на котором сияли звезды, – воздух был свеж, кожа покрылась мурашками, – а на земле был небольшой городок в несколько десятков домов – полноценных, из синтетического материала. Поблизости жгли костер люди, грея у огня руки.

– Идем, – бросил ему на ходу Оливер, – покажу тебе все.

Минимусы выглядели хмельными, громко смеялись, а затем стали пинать магнуса. Нескладный, он пригибался и закрывал лицо руками. Рем покосился на них, сжимая кулаки. Оливер вел повествование: пищевая база, жилой сектор, увеселительный.

– А вот блок целителя. Повезло нам с ней! Столько раз зашивала! – обнажил он грудь, демонстрируя кривые, глубокие шрамы.

– Твари? – спросил Рем.

– Можно и так сказать, – хмыкнул рыжий.

– А там что? – указал он на свет, исходивший из пещер на другом краю города.

– Туда ходить запрещено, – отрезал мужчина.

«Мари», – догадался Рем, но сделал вид, что ему это не интересно.

Оливер отвел его в дом. На пороге их встретила и заботливо усадила за стол улыбчивая обладательница двух подбородков. Рем ругал себя за придирчивость к внешности и осуждение, и думал о том, что она может быть хорошим человеком. Еще никогда он так сильно не ошибался. Особа была сварливой и грубой.

– Кама! Прекрати мельтешить! Гость устал! – прикрикивал на нее Оливер.

После ужина мужчина отвел его в просторную комнату: новая мебель, ковер. Рем помнил, что такие укрывавшие полы изделия, перестали производить давным-давно из-за отсутствия практичности. В мире дикарей бросался в глаза пережиток прошлого. Всю ночь он лежал, думая о Мари и надеясь, что она жива.

Семиднев[9 - Семиднев – неделя.] пролетел незаметно. Рем считал дни, выводя черточки на ручке своей кровати. Дикари не вели счет дням. Он присмотрелся к жителям и разделил их на категории: стражи – всегда наготове, при городе, и ловцы – те, кто совершал набеги. Еще была Амина – целитель. Она часто с ним сталкивалась, но разговор не заводила.

Мари так и не появилась. Его держали в пещере длительное время. Ее – в два раза дольше. Он переживал, как бы девушка не лишилась рассудка.

В тот вечер Кама была сама не своя – добра и учтива. Оливер куда-то подевался. Рем подумывал предложить ему себя в помощь, но не стал торопить события. Для начала неплохо бы заслужить его доверие. Кама приземлилась на стул, жалобно затрещавший под ее весом. Ее лицо исказилось злорадной усмешкой. Рем ощутил запах самопала, и понял, что она пьяна. Женщина провела пальцами ему по руке, наклонилась и закусила губу. От омерзения у него образовался в горле ком. Она же приподняла его руку и положила на свою необъятную грудь.

– Я не могу, – выдавил Рем.

– Он не узнает, – просипела женщина, икая.

Рем вскочил на ноги и выбежал на улицу. Его дыхание сбилось, разум твердил вернуться, ведь она могла выставить все так, как будто он сбежал. Остановившись у крыльца, он съежился от холода. В доме было ненамного теплее, но все же. Вдали у костра смеялись хмельные мужчины. Однако связываться с ними он не хотел.

Рем решил прогуляться, чтобы согреться, и блуждал между домами. Все они выглядели одинаково. Он остановился напротив увеселительного здания. Дверь отворилась, и наружу вылетело подгоняемое сапогом тело. Пьяный валялся в грязи, что-то несвязно бормоча.

Он поразмыслил, потянулся к ручке двери, но кто-то прижал ее обратно. Амина укоризненно на него смотрела, и он устыдился, опуская глаза.

– Не следует этого делать, – сказала она настойчиво.

– Я не могу вернуться туда, – кивнул он в сторону дома Оливера. – Не спрашивай почему.

– Я помогу, – пообещала ему девушка и велела следовать за ней.

…У нее в доме было тепло и уютно, в гостиной потрескивал поленьями камин. Амина оглядела мужчину с головы до ног.

– Снимай одежду! – совершенно неожиданно скомандовала она.

Брови у Рема поползли вверх: второй раз за ночь им хотели воспользоваться. Он отрицательно покачал головой, девушка улыбнулась.

– Не в этом смысле. Ты сильно замерз. Нужно растереть самопалом, – смущенно добавила девушка, доставая бутылку мутной жидкости из шкафа. Рем послушно скинул балахон, чувствуя себя неуютно.

Она растирала его покрасневшую грудь, прикосновения были приятными. Рем расслабился и среагировал. Амина этого, кажется, не заметила. Ну или сделала вид.

– У магнусов есть в наличии сыворотка, которая согревает за секунду, можешь себе представить? Здесь же время движется вспять, – вздохнула она. – Для целителя это немыслимо.

– Где ты работала? – спросил он хрипло, стараясь отвлечься, и думать о чем-то неприятном.

– Я жила на острове Бонум.

– Недалеко от меня. Я – в Акве.

– Да, – улыбнулась она, – я работала на парламент и часто бывала там.

– Ни разу тебя не встречал, – ее дыхание касалось его лица.

– Готово. Ноги разотрешь сам, – передала она ему бутыль, потирая ладони.

Рем натер ноги, накинул на себя балахон и опустился в кресло у камина.

– Осторожней. Оно хорошо горит, – хмыкнула девушка, и он отодвинулся дальше. – Почему ты сбежал? – ехидно спросила она.

– Кама… хм… – Амина заливисто рассмеялась.

– Ты не первый, кто сбегает! Двое замерзли насмерть. – Она пыталась перестать улыбаться, кривя лицом.

Рем согрелся, его клонило в сон. Амина достала из шкафа другую бутылку – вытянутую, с узким горлышком, наполнила бокал и протянула ему. Он отхлебнул немного терпкого сухого вина. Впервые за долгое время Рем отдыхал, но внезапно вспомнил Мари и выпрямил спину.

– Моя подруга. Где она?

– На дикой горе запрещена дружба с магнусами, – беспечно вертела Амина бокал в руке. – Никого больше не спрашивай.

– Где она?! – крикнул он, вскакивая и разливая вино. Амина поперхнулась, поднимаясь за ним следом.

– Там же, где держали тебя. Послушай, Рем, – посмотрела она на него по-доброму. – У тебя один путь – с ними в ногу. Иначе… – опустила она глаза. – Твою подругу ничто не спасет. Она жива только потому, что новеньких отправляют в Снеж.

– Когда ее отправят? – затрясся он всем телом, в затылке стучало.

– Я, итак, сказала тебе слишком много. Надеюсь, ты меня не выдашь. – Он отрицательно покачал головой.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в дом вошел Оливер. На обратном пути он отчитал его, ведь ему пришлось обойти все дома. Рем прошел мимо Камы, косившейся на него из кухни, и лег в кровать.