Палитры смерти

– Он обещал приехать сегодня вечером после работы к нашему офису, хочет поговорить еще со мной. Вот и узнаю его имя.

Если бы в этот момент Светкины глаза вывалились из орбит и поскакали по полу, как каучуковые мячики, я бы не удивилась. Она так их выкатила, что мне невольно захотелось подставить руки, чтоб их поймать.

– Я в ванну – быстро сообразила я и ретировалась.

Приехав на работу и припарковавшись вполне удачно почти напротив входа, что редкость, мы, все так же отвлеченно беседуя, прошли к парадному входу в здание. Тощая Ирина с бледным лицом и слегка бардовыми кругами под глазами курила на входе в обществе полной рыжей женщины с лицом не обремененным интеллектом. С ними стоял еще какой -то невзрачный клерк и стрелял по сторонам глазами. Беседа явно не приносила ему удовольствие. Стараясь вести себя как можно непринужденней, мы прошли мимо. Как же далеко сейчас мне все это казалось, как нелепо и глупо! Иринина ревность, Илья со своим взбаламошенным предложением, вообще все эти животные страсти.

– А, вот она, эта залетная гусыня! —раздался резкий прокуренный баритон рыжей бестии – вышагивает тут каблуками чмокает! Ничего, добегается, будет знать, как на чужую территорию лезть.

Кто- то хихикнул. Возможно, Ирина, а может этот невзрачный клерк, в любом случае, мне было слишком безразлично. Но не Свете..

– Слушайте, вы куры облезлые, если вы тут протухли настолько в своей дыре, что никому не интересны и при первой же возможности от вас мужики сбегают на свежую кровь, ищите причины в себе! Собой займитесь, развивайтесь, а то стоите, как две дешевые торгашки из пивного ларька и скрипите не по делу!

– О нет, Света, не надо! Пошли!

Но было поздно. Рыжая грозовой тучей надвигалась на Светку, которая совершенно не думала отступать и сглаживать углы.

– Ты че там протявкала, пучеглазая! Голос прорезался?

– Это я протявкала? Да ты охренела, жирная уродина!

– Света, нет! Еще мгновение и пылающая Светлана сойдется в кровавом поединке за честь и поруганную совесть, но вдруг сзади раздался спокойный голос Ильи

– Я что- то не понял, дамы… это что здесь за баталии?

Разъяренная, но уже успевшая взять себя в руки Светка развернулась к нему и изобразила на лице нечто подобное улыбке, больше похожей на оскал. Ирина же стала гарцевать на месте, как кобыла полукровка, нелепо дергая бровями и стреляя глазами, переминая худые ноги в туфлях лодочках.

Рыжая остановилась и перестала надвигаться на Светку. —Илья Андреич..– прохрипела она, как будто заглотила вскрытую консервную банку – девочка немного дерзит. Пыталась объяснить ей, что новенькой так вести себя некрасиво в сформированном коллективе..

– Я понял..рабочий день вроде уже начался? Разговоры, пожалуй, стоит отложить и заняться счетами-выписками, не правда ли, Людмила Васильевна? Отчеты сами не сформируются. Доброго дня всем! – Илья деловито и как мне показалось, не без некоторой гордости поджал к бедру свой дипломат и зашагал вперед, жестом приглашая нас всех следовать за ним и вливаться в рабочую атмосферу.

День пролетел без приключений. Я работала на автомате, не глядя отвечала на приветствия, так же не глядя ставила подписи и делала сверки и вообще, я бы сказала об этом дне, что это был день забвения и невнимания. Потому, что меня не было тут, со всеми. Все было, как во сне. Я улыбалась тогда, когда надо было сделать серьезное и встревоженное лицо. Я делала внимательное лицо, когда можно было расслабиться и превратить все в шутку. Программа выдачи эмоций и лицемерия дала сбой. Кто ты такой, тот парень с набережной? Так просто и непринужденно выбивший меня из колеи повседневности. Так просто перевернувший все с ног на голову, как будто это была всего лишь легкая настольная игра. И почему я так много думаю о тебе и не о тебе в то же время..Просто ощущаю себя в полете и невесомости. Но радостной и трепетной.. ожидание чуда или какой то сладкой покорности судьбе. Я что, влюбилась? Да не может быть…

Где то здесь был и существовал Илья со своими искрометными, многозначительными взглядами. Он несколько раз хотел подойти, намеревался заговорить со мной. Но что- то всегда мешало, отвлекало. И он уносился в потоке жаждущей офисной толпы или я фиксировала внимание на очень важных мелочах сегодняшнего дня. И это очень даже хорошо, думала я. Ну совсем мне не до объяснений. И не хотелось вовсе мне этого внимания и непонятных проявлений чувств..точнее, очень даже понятных. Но не уместных.

О да. На часах без четверти пять. Еще немного затяжного сна и я прыгну в машину, в свое личное пространство… Света сказала, что задержится сегодня немного, не разгребла отчеты и я честно говоря, не возражаю. Мне надо подумать, собраться, прийти в себя. Спасибо, моя милая занятая Света.

Что- то там снаружи… хотят от меня. Куда- то сходить, что то сверить, позвонить нескольким сотрудникам и уточнить информацию. Позвонить в центральный офис, убрать документы в папку, выключить компьютер. О, я сделала это, награда – завершение рабочего дня. Скорей, в машину, музыку на всю и домой. А, нет. Сначала надо заехать и взять бутылочку белого сухого..и сыра. И подумать, взять себя в руки, в конце концов.

Я сорвалась, как обожженая, когда на часах моего ноута увидела заветную цифру 18.00. Я самозабвенно шла по коридору, я летела и не замечала вокруг людей, стены и преграды. Скорей…

– Вероника! Наконец то… Голос Ильи раздался откуда -то из недр космической нереальности. – Весь день хочу поговорить с тобой. Можно, провожу?

– Да… нет, Илья, я на машине. До машины – проводи..

– Что с тобой? Все в порядке? Ты спешишь?

– Вроде того.. что -то голова сегодня не со мной. Болит и кружится. Хочу домой и прилечь.

– Голова.. да тут у кого угодно голова разболится, такой бардак.. То, что произошло утром, извини, я тоже виноват в этом..

– К черту то, что произошло утром. Голова раскалывается. Домой

– Да, да, я понял. Идем. Только до машины. Ты уверена, что можешь сесть за руль в таком состоянии? Может, тебя подвезти?

Мы уже подходили к дверям. Я чувствовала приближение освобождения, чувствовала покой.

– Мне уже получше. Доеду без проблем. Я в норме. Просто болит голова, не обращай внимания…

– Ккак скажешь, но…

В этот момент мы вышли на улицу. Свежий воздух проник в каждую мою пору и наполнил ее жизнью. Я глубоко вдохнула и повернулась к Илье, что -бы обрадовать его наступившим улучшением. Я хотела что -то ему сказать и уже открыла рот и набрала воздуха…

Слова так и застряли у меня в горле, а мимика стала деревянной и неподвластной. Илья повернулся вслед за моим застывшим взглядом и тоже увидел. Увидели и стояли в восхищенном оцепенении мои коллеги из отдела закупок. И кто- то еще увидел и весь мир сейчас смотрел, в страхе сделать неудачный вдох и испортить все видение. Да, именно так, весь мир сейчас смотрел на ослепительно сверкавший чуть в стороне от офисной парковки и ближе к проезжей части черный Мазератти и на его еще более ослепительного владельца, который, непринужденно и спокойно улыбаясь, расслабленно стоял, прислонившись к переднему крылу своей машины. На улице было тепло, хоть и пасмурно, солнца и не было видно за серыми тучами. Вся эта атмосфера придавала какой -то величественной призрачности этому образу красивого мужчины в сочетании с его черным стальным конем, его властная и спокойная улыбка была улыбкой повелителя мира и он знал как будто об этом, но его это нисколько не трогало. Он был прекрасно спокоен и уверен, расслаблен и знал о своем магнетическом воздействии на окружающую действительность, но ему действительно не было до этого дела. Он был искренен и непосредствен, как ребенок, задумавшийся вдруг над какой- то очень сложной для него задачей и вдруг внезапно улыбнувшийся простоте ее решения.

Ну просто бог и его колесница, подумала я. Это непереносимое по своей эстетике зрелище, как раз этим летним днем моего затмения было чем -то из другой реальности. Мы все смертные молча уставились на это и просто любовались, боясь пошевелиться и в этот момент он повернулся и увидел меня. И вдруг мне показалось, что солнце выглянуло из за туч, но я не уверена в этом. Это было мое ощущение от его улыбки, радостно и приветливо озарившей все вокруг. Глядя на эту улыбку, казалось, что он ждал меня здесь всю жизнь и вот наконец, его мечта осуществилась. Я думаю, все мастера психологии по воздействию на людей, привлечению клиентов и умению втираться в доверие, которые чувствуют себя настолько полными зрелого опыта, что пишут книги с умными советами для закомплексованных читателей, при виде этой сияющей улыбки в благоговении бы сложили свое перо в пыльный комод на замке и пошли мылить веревку.

Он помахал мне рукой и только теперь заметил Илью, который соляным столпом торчал рядом. На мгновение его правая бровь поползла вверх, потянув на убыль эту солнечную улыбку и тучи снова угрожали нависнуть над городом, но вдруг, будто снова по- детски решив очень сложную задачу и найдя решение ее невероятно простым, он просиял, весело пожал плечами и кивнул головой, якобы спрашивая, какие действия я предприму и кого предпочту этим ненастным вечером. Такая нахрапистая уверенность в себе и своих действиях могла разозлить и даже оскорбить любого человека, если бы она исходила не от него. Снова повторюсь, все, что он делал было таким искренним и невинным и шло от самого сердца, что невозможно было даже на секунду представить какую -то подоплеку в виде гордости или тщеславия. Все, что он делал, было просто и понятно. От сердца.

Меня привел в сознание странный звук рядом. Это опомнившийся Илья что- то пытался сказать и видимо, неудачно. Получалось какое- то смешное мычание, как будто корова сунула голову в водосток и застряла мордой в решетке.

– Кажется..он тебя зовет. Он к тебе… – наконец то успех и четко произнесенное предложение. Мне немного стало жаль Илью, но никакое чувство жалости, долга и чего бы то ни было еще не могло даже на минуту заставить меня отвлечься от очарования созерцания моего нового друга. Как могла спокойно и от души извинившись перед Ильей, я пошла к своему принцу, который оценив сделанный мною выбор улыбался еще шире и поспешил грациозно открыть мне пассажирскую дверь своей колесницы, приглашая меня внутрь. Перед тем, как исчезнуть с любопытных глаз коллег в недрах роскошного салона его авто, я зачем- то повернулась и на прощанье помахала Илье рукой с невинной улыбкой. Понятия не имею, зачем я это сделала и выглядело это, наверняка, издевательски глупо, но я заразилась этой детской непосредственностью своего друга с набережной и все делала просто от души и от искреннего желания по- детски вежливо сказать —до свидания!

Удобно устроившись на кожаном сидении я вдруг начала само собой потихоньку собирать пазл. Этот чудесный юноша, имени которого я не знаю, сидевший с блокнотом на набережной и так красиво и трогательно нарисовавший меня..он же приехал за мной на этой черной Мазератти, которая, как известно многим, принадлежит тому самому художнику Максиму Выборскому, на выставке которого со мной и моими друзьями произошли такие странные вещи. Да неужели….

– Погоди..тебя зовут Максим? – я не нашла ничего более уместного и потому сказала первое, что возникло в голове. Выпалив свой вопрос я повернулась к нему.

Он только сел за руль и захлопнул свою дверь и даже не успел тронуться. Я была так близко от него, что могла без напряжения дотянуться левой рукой и потрогать его за локоть, например. На нем было очень стильное голубое поло, которое невероятно шло к его фигуре, немного худощавой, но подтянутой, слегка тертые джинсы, но явно не от старости и замшевые кроссовки. Весь его образ был таким гармоничным и свежим, не вызывающе броским и притягательным. Под коротким рукавом скрывалась часть крупной татуировки непонятного мне значения с изгибами, хищными зрачками и стрелами. Он повернулся ко мне и посмотрел своими глубокими глазами, в которых могла утонуть и погибнуть безвозвратно целая испанская флотилия. Что уж так говорить обо мне, маленьком хрупком суденышке, пробивающем себе путь сквозь бурные воды стихии и стараясь оставаться на плаву лишь затем, что так было угодно божеству подводных глубин..

– Интересно и неожиданно. Ты, оказывается, начинающий экстрасенс?

– Нет, я всего лишь начинающий аналитик. Я приехала в этот город, а тут только и разговоров, что о неком Максиме – художнике и его необыкновенной выставке. И что приехал и перемещается здесь этот Максим на черной Мазератти. И когда мы с тобой познакомились… если можно так сказать… ты нарисовал меня. Отсюда я извлекаю такие выводы, если я не права, то извини.

Он замолчал и перестал улыбаться на какое- то время и казался погруженным в мысли.

– Ну допустим это так и у меня у единственного в мире такая машина и рисовать что- то умеет только этот Максим и не оставляет другим ни малейшего шанса что -либо накалякать в блокноте. Это как -то может повлиять на твое решение поехать со мной ужинать? Кем бы ты хотела, что -бы я был – этим самым Максимом с картинами и выставками, или просто чудным незнакомцем с набережной, который, как мне хотелось бы надеяться, смог тебя немного удивить. Второй вариант мне представляется романтичней.

Он не улыбался и мне было не по себе. Как будто это был не обычный разговор двух едва знакомых людей, а копания в недрах неприятных воспоминаний его прошлого. Мне очень хотелось разрядить обстановку и сделать так, что бы он снова стал улыбаться, эта улыбка мне нужна была, как жизнь.

– Я..я..бы хотела, что бы ты был тем, кто ты есть. В любом своем ампула ты мне… интересен. И одинаково романтичен. И я хотела бы провести с тобой вечер и..ужинать. или не ужинать, мне без разницы..даже просто чипсов погрызть с видом на воду.

Что я говорю, какие чипсы… но у меня получилось. Лицо его разгладилось и он снова открыто и легко улыбался. Тучи рассеились, я почувствовала себя обласканной солнцем на земляничной поляне. Напряжение спадало и я начинала ощущать легкость в общении с ним. Мне хотелось знать о нем все и рассказать о себе все. Странный порыв, но ощущение того, что он становится для меня слишком многим и слишком важным вползало в мое существо, как дурманящий дым.

– Ну раз с видом на воду, то как скажешь. Есть у меня одно место на примете..там очень вкусные чипсы.

Теперь я тоже улыбалась от уха до уха.

– Так значит, ты Максим, профессия – художник. – я вертела в руках изящный бокал с белым вином и игриво улыбалась. Мы сидели в очень уютном ресторанчике прямо на берегу Волги и в окна было видно медленное и плавное дыхание волн огромной реки. Передо мной в тарелке плавал гигантский лангуст в кремовом супе цвета солнечного настроения и мои любимые ржаные гренки, которые я не знаю зачем по привычке заказала, но есть вовсе не собиралась ввиду наличия чеснока. Просто хотела показать… какая я дерзкая что ли. Смешно.