Вершитель

И они полезли наверх – Ольга первая, Олег следом.

На верхушке дуба осмотрелись, Олег увидел то, что искал, но Ольга опередила отца.

– Вон, – она указала на гнездо.

Олег с улыбкой напомнил:

– Этой весной жди жениха.

Ольга заалелась, глаза сверкнули:

– Почем ты знаешь, отец?

– Ререг свил гнездо в ветвях трех дубов, значит, совсем скоро пророчество сбудется.

– Когда? – едва слышно спросила Ольга.

– Осенью, дочка. Осенью. А это тебе от матери. – Олег разжал левый кулак. Ольга увидела оберег – ключ с венком из разноцветных перьев.

Ольга бережно поцеловала материнский оберег и прижала к груди. Она никогда бы не заподозрила отца в слабости.

– Я думала, ничего от матери не осталось.

– Только это и сберег на память, – признался Олег.

* * *

…Неприятности не заставили себя ждать: Царьград бросил Киеву вызов.

– Ромеи страх совсем потеряли: наших купцов не пропустили в город, взяли под стражу, а товар конфисковали. А это наши купцы, наш караван, наш товар! – возмущался Гуды на совете военачальников.

Он кивнул Труану, тот подал знак страже у входа. Тяжелая дверь в гридницу отворилась, впуская худого, сутулого мужчину.

– Рассказывай, – велел Гуды вошедшему. Тот с опаской огляделся. Не встретив возражений, начал рассказ:

– В Царьграде мы сошли с кораблей и направились вместе с толпой в город, но стража остановила нас. «Василевс указал, – объявил старшой, – отныне входить в город русы должны только через дальние ворота, без оружия, в сопровождении императорского слуги и не более 50 человек кряду». По указу василевса нас разоружили и взяли под стражу. Позже объявили, что в Царьграде русы могут селиться только в указанном месте, чтобы василевс всегда мог послать чиновника переписать наши имена. Под охраной нас отправили в лачугу за городскими стенами, сказали «до особого распоряжения». Поблизости не было воды, и мы сильно страдали от жажды, от вшей и блох. В баню не выпускали, кормили как рабов. Мы потеряли счет дням, а участь наша не менялась, мы по-прежнему ждали «особого распоряжения». Многие сделались больными. В город нас не пускали, а тех, кто нарушал запрет, брали под стражу, били, а потом требовали за него выкуп. Дальше так не могло продолжаться, и мы решились на побег. Бежать удалось не всем. Многие ослабели, и несколько человек ромеям удалось схватить. Слышал я, казнили их потом, – закончил рассказчик.

– Может, вы не платили дани в Херсонесе?

– Платили! Как не платили? Мы платили в Херсонесе дань!

Последние слова купца были встречены возмущенными выкриками:

– Смерть ромеям! Смерть василевсу!

– Ромеям это с рук не сойдет, – подвел черту Олег. – На молодой луне принесем жертвы богам, и если будет на то их воля, выступим на Царьград.

Пришлось ждать новомесячия[20 - Начало лунного месяца.]. Когда народилась молодая луна, жрецы совершили обряд, славили и задабривали бога войны Перуна, после чего принесли в жертву теленка.

Дым от жертвенника тонкой струйкой восходил к небу, и это был хороший знак.

Жрец Гаян осушил чашу с магическим напитком и рассек животное пополам.

Тем временем Олег растер в порошок чернильный орешек. Обмакивая в порошок палочку, написал на правой руке: «ярац адебоп». Это были написанные наоборот слова «победа царя».

Вынув внутренности теленка, Гаян положил желчный пузырь в огонь. Пузырь выстрелил жиром, и служители храма истолковали знамение двояко: бог принимает жертву, но предостерегает.

Развеять сомнения должен был оракул. Жрецы привели оракула, подали ему чашу с магическим напитком.

Далее Гаян достал из туши теплую печень, и приложил одну ее долю к надписи на руке Олега. На доле отпечаталось только одно слово – «царь».

– Пойдешь на Царьград, найдешь свою смерть, – изрек оракул.

Глаза великого волхва Вещего Олега предостерегающе сузились:

– Это мы еще посмотрим, – прошептал он.

Не желая верить оракулу, Олег сам решил спросить у богов их волю и, если понадобится, изменить будущее.

Три дня волхв ничего не ел, после этого принес в жертву Перуну своего Гнедого.

Испив магического напитка, Олег погрузился в транс. И было Олегу видение: Царьград, дворец василевса, праздничные столы и крылатый черный змей. Змей протягивал Олегу серебряный кубок с вином.

Видение смазалось, растаяло, обессиленный Олег забылся сном и проспал до следующего вечера. Сон Олега был тяжелым, мрачные духи Отраженного мира преследовали и терзали волхва, лишая покоя. Проснувшись, Олег чувствовал себя разбитым и не сразу смог подняться с расстеленной на сундуке медвежьей шкуры, на которой уснул. С каждым разом погружение в транс требовало все большего напряжения сил.

Когда ясность мысли вернулась, Олег без труда разгадал видение: змей не мог быть никем иным, как врагом. Кубок в его руках нес смерть. Его хотят отравить – какая еще нужна причина, чтобы наказать Царьград?

… Собрав воевод, Олег объявил о своем решении.

И снова разошлась весть о походе по всем городам и весям. И стали стекаться под Киев искатели приключений.

Лагерь разбили под Вышгородом.

Старые проверенные воеводы Фарлаф, Веремуд, Рулав, Актеву, Гуды, Стемид и молодые – Карлы, Инегелд, Руалд, Карн, Фрелав, Фост, Руар, воевода Годим из Любеча, ростовский Потаня – все привели в лагерь дружины. Новички и ветераны готовы были идти под рукой киевского князя Олега Вещего на край света.

Весной снова протрубил рог, и вышли русские дружины на быстроходных ладьях в Скифское море мстить обидчикам. И было их числом две тысячи.

Под охраной Асмолда и Свенелда с дружиной Игорь с Ольгой остались в Киеве.

Олег возглавил тьму и повел драккары на Царьград.

Припомнили Гуды и Актеву обещание Олега: «еще вернемся сюда и прибьем щит на ворота Царьграда».

Обходили по суше пороги, спускали ладьи на воду и налегали на весла. Вот и лиманы пройдены, вот уже соленые брызги летят в лицо гребцам.

На спущенных парусах вошли в бухту Золотой Рог.

Василевс Лев VI Мудрый своими глазами наблюдал с крепостной стены устрашающее зрелище: по суше, в обход закрытого цепями прохода викинги вкатили к городским стенам две тысячи боевых ладей. Скрипели колеса, развивались стяги, бряцало оружие. Льву Мудрому показалось, он слышит запах пота и крови.