Стрела времени

Для обеспечения режима секретности и быстрого выполнения задания оказать содействие в транспортировке сотрудника в г. Минск.

Особое внимание обратить на недопущение провокации и распространения слухов о предстоящей войне.

Командующий Западным особым военным округом генерал армии

Д.Г. Павлов»

Михаил Николаевич зачитал шифровку вслух. После чего, в кабинете повисла тишина.

Нарушил молчание начальник НКГБ Сергеев.

– А я знал. Догадывался, что настало время наиболее секретные архивы передать в Минск. Только утром сегодня подписал приказ о подготовке и эвакуации секретных документов. Завтра рано утром эшелоном они будут направлены на Минск, в НКГБ БССР. Вы товарищ Онищенко может уехать с ними.

Сопровождать секретные документы Сергеев поручил ст. лейтенанту госбезопасности Василю Савельичу Курусю. Не знал в этот момент начальник Управления, что поезд задержится в Барановичах. А рано утром 22 июня во время обстрела эшелона немецкими самолетами под Минском ст. лейтенант Вася Курусь погибнет.

– Благодарю, товарищ Сергеев, – Онищенко с удовлетворением наблюдал, какое впечатление произвела на партийных работников шифротелеграмма. Несмотря на то, что время поджимало и следовало поспешить, он ничем не выдал своего нетерпения. Напротив, лениво подошел к графину с водой, нарочито медленно налил в граненый стакан воды, и, размеренно, небольшими глотками выпил.

– Папка, о которой идет речь в шифротелеграмме, находится здесь, – Тупицын указал на сейф. – Но ключи от сейфов с партдокументами хранятся у секретаря горкома. Так по инструкции положено.

Это был неприятный сюрприз. Онищенко поморщился.

– И в чем дело? Вызовите его.

– Это да. Но зачем вам документы сегодня, если вы поедете завтра, – заметил Тупицын.

– Товарищ первый, давайте каждый будет выполнять свои приказы. Сейчас не время для дискуссий, – резко одернул Онищенко.

– Я, разумеется, приглашу секретаря горкома, но прежде чем выдать документы, я должен удостовериться в ваших полномочиях, – ответил Тупицын.

Тупицын набрал номер секретаря горкома. Телефон молчал. Позвонил кадровику Степанищеву и поинтересовался, где сейчас находится Коротков. Выяснилось, что сегодня Коротков почему-то не явился в горком.

– Надо думать, что с ним что-то случилось, – так пояснил Степанищев.

– Извините, товарищ Онищенко. О Короткове нет никаких известий. Ключи имеет только он, а попасть в хранилище с партийными документами как-то иначе мы не сможем.

– Что значит, не сможем? У вас должны быть запасные ключи, – удивился корреспондент.

– Ключи в единственном экземпляре, – соврал Тупицын.

– Это же не швейцарский банк. Взломайте дверь и дело с концом, – не унимался корреспондент.

– Если бы это был банк, было бы проще. Дело в том, что в здании, где размещается обком и горком партии, раньше, когда Брест входил в состав Польши, находилась так называемая «Изба скарбова» (казначейская палата), и здесь оборудована комната для хранения всякого рода ценностей и золота, – спокойно отвечал Тупицын. – Капиталисты умели надёжно хранить ценности. В этом хранилище и находятся теперь наши партийные документы и секретные папки. В том числе та, которая вас интересует.

Онищенко посмотрел на Сергеева, потом перевел взгляд на Овчинникова. Те оставались невозмутимы. Стало ясно, секретную папку ему сейчас не выдадут.

– Скверно, очень скверно – подумал корреспондент. – Что же вы будете делать, в случае эвакуации?

– Эвакуацию никто не объявлял, – заметил Тупицын.

– Ну, а если?

– Я такие вопросы обсуждать с вами не буду. Но если вас очень интересует, то вот, товарищ Сергеев может доложить, – Тупицын указал на начальника НКГБ.

– Отсек, где все хранится, представляет собой комнату из железобетонных стен, а дверью туда служит дверь от сейфа с множеством секретов. Такую комнату невозможно ни открыть, ни поджечь, ни подорвать, – пояснил Сергеев.

– Покажите мне эту дверь, – потребовал Онищенко.

Корреспонденту предоставили такую возможность. Он оглядел дверь взглядом профессионала.

– Изготовлена из крупповской стали. Двубортный замок. Часовой механизм. Держится на цельнометаллической плите, вмурованной в стену, – шептал про себя Онищенко.

Даже поверхностного взгляда хватило, чтобы убедиться в бесперспективности открытия двери быстро.

– Ищите Короткова, я приеду завтра, – бросил Онищенко и направился к выходу. Шифротелеграмму он положил в карман пиджака.

– Извините, товарищ Онищенко, – спохватившись, произнес Тупицын. – Шифротелеграмма не вызывает у меня никаких сомнений. Но порядок требует, чтобы вы предоставили документ, подтверждающий ваши полномочия.

– Разумеется, Михаил Николаевич. Когда у меня будет доступ к папке, я предъявлю вам мандат. Я остановился в гостинице «Виктория», что на углу Шоссейной и Белостоцкой. Как появится Коротков, сообщите мне.

С этими словами Онищенко вышел.

***

Семен и Лиза с головой ушли в ремонт автомашины. Лиза проявила нешуточный интерес и, кажется, познания в технике, что немало удивило Мамина. От нечего делать он стал прохаживаться вдоль борта. Где-то затарахтел мотоцикл и через некоторое время к машине подъехал ИЖ с коляской. За рулем сидел давешний майор из комендатуры. Он был без своих помощников.

– Здорово, столица, – прикрикнул майор, выключая зажигание. – Сломались?

– Ерунда. Уже починились, щас поедем, – весело отозвался Семен.

Майор привстал, хотел было слезть, но его взгляд упал на трех бойцов, которые недавно спрыгнули с ЗиСа.

– А это, что такое? Ремонт что ли какой? – спросил он и опустил обратно на «сидушку».

Два бойца стояли рядом с электроопорой, а третий, взобравшись на самый верх, недвусмысленно срезал провода.

Майор завел мотоцикл и покатил к бойцам.

Мамин развернулся и подошел к Стебунцову.

– Ну, что, Семен, закончил?

– Да, товарищ Мамин. Однууу секундочкууу, – ответил Семен, по локоть запустив руку под капот.

Лиза стояла рядом, на щеке чернела полоска сажи.

– Испачкалась, – Мамин пальцем потер щеку девушки. Его взгляд через плечо Лизы упал на майора. Тот уже доехал до бойцов, спешился и разговаривал, тыча рукой вверх на столб. Неожиданно один из бойцов выбросил руку вперед и ткнул майора в грудь. Это произошло так стремительно, что Алексей на секунду опешил. Мамин ожидал, что майор от толчка отлетит назад, но майор остался на месте, как пригвожденный. Прошло еще одно мгновение, и майор стал оседать на землю.

– Твою мать, – выругался Мамин. – Твою мать!