Стрела времени

– Фомин, организуете усиление патрулей и охраны важных объектов. Костицын, увеличьте караульные смены, а также организуйте резервную роту, с дежурством в эту ночь. Кудинов, поднимайте свой разведбат. Организуйте заслоны в установленных точках. Поделитесь своими спецами для патрулей, усильте их. Направьте несколько групп к границе. При задержании диверсантов, допрашивать на месте и доклад по радиостанции. Координируйте действия с пограничниками. По гарнизону объявить повышенную боевую готовность. Решение о выдвижении войск на позиции буду согласовывать с руководством округа. Все.

– А ты, Александр Николаевич, давай-ка связь мне, связь мне дай, – поторопил начальника связи Козырь, когда остальные вышли.

***

Сообщение НКГБ СССР И. В. Сталину и В.М. Молотову

N2279/м 17 июня 1941 г. Сов. секретно

Направляем агентурное сообщение, полученное НКГБ СССР из Берлина.

Народный комиссар

государственной безопасности СССР В. Меркулов

Сообщение из Берлина: Источник, работающий в штабе германской авиации сообщает:

1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.

2. В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 6 июня воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может.

3. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция "Свирь-3", московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские.

4. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах.

5. Важные немецкие авиаремонтные мастерские расположены: в Кенигсберге, Гдыне, Грауденц, Бреславле, Мариенбурге. Авиамоторные мастерские Милича в Польше, в Варшаве – Очачи и особо важные в Хейлигенкейль.

Источник, работающий в министерстве хозяйства Германии, сообщает, что произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений "будущих округов" оккупированной территории СССР, а именно: для Кавказа – назначен АМОНН, один из руководящих работников национал-социалистической партии в Дюссельдорфе, для Киева – БУРАНДТ – бывший сотрудник министерства хозяйства, до последнего времени работавший в хозяйственном управлении во Франции, для Москвы – БУРГЕР, руководитель хозяйственной палаты в Штутгарте. Все эти лица зачислены на военную службу и выехали в Дрезден, являющийся сборным пунктом.

Для общего руководства хозяйственным управлением "оккупированных территорий СССР" назначен ШЛОТЕРЕР – начальник иностранного отдела министерства хозяйства, находящийся пока в Берлине.

В министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании хозяйственников, предназначенных для "оккупированной" территории СССР, выступал также Розенберг, который заявил, что "понятие Советский Союз должно быть стерто с географической карты".

Верно: Начальник 1 Управления НКГБ Союза ССР Фитин

Резолюция: "Т-щу Меркулову. Можете послать ваш "источник" из штаба герм. авиации к еб-ной матери. Это не "источник", а дезинформатор. И. Ст."

***

Сообщение ТАСС от 13 июня 1941 г.

Еще до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о "близости войны между СССР и Германией". По этим слухам:

1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, и теперь идут переговоры между Германией и ССС о заключении нового, более тесного соглашения между ними;

2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредотачивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР;

3) Советский Союз, в свою очередь, стал усиленно готовиться к войне с Германией и сосредотачивает войска у границы последней.

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны.

ТАСС заявляет, что:

1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места;

2) по данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям;

3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными;

4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемое, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия как враждебные Германии, по меньшей мере, нелепо.

«Известия», 14 июня 1941 г.

***

21 июня 1941 года, 16.00, гостиница «Виктория».

Доктор весь день провел в гостинице. Из обкома не звонили, вестей от Берты также не пришло. Правда и «мальчик» в белой футболке с буквой «Д» перестал маячить у гостиницы. Впрочем, это Кранца не беспокоило. Волновало, что он находился в Бресте более суток, но ненамного приблизился к выполнению задания.

– «Извечная русская непредсказуемость», – размышлял Кранц. – «Она порой перечеркивает самые продуманные и выверенные схемы. Итак, вариант «А» срывается. Не думаю, что есть смысл переходить к силовому прямолинейному пути. Нужно отпустить ситуацию. Пусть все идет своим чередом. Очень похоже на то, что ничего не предпринимая, я быстрее всего окажусь у цели».

Доктор вынул из кармана жилетки брикет на цепочке. Стрелки показали четыре часа пополудни.

– «Пора», – сказал себе доктор.

Через минуту Кранц был на улице. Летний город утопал в зелени. Горячий, но свежий воздух приятно опускался в легкие, наполняя их одновременно теплом и ароматом. Доктор уверенно шагал двигался по улице Гоголя. Потом свернул на улицу Долгую, между домами вынырнул на Миллионную, с нее пересек парковую зону и вышел на Вознесенскую улицу, где повернул налево и, пройдя еще где-то с километр, вновь оказался на улице Гоголя.

Здесь он вошел в книжную лавку, и остановился у витрины. Разумеется, петляя по улицам Бреста, доктор, прежде всего, исполнял стандартную процедуру проверки. Нет ли «хвоста». Но существовала и другая причина. Нужно было насколько возможно хорошо изучить центр города. Запомнить его по приметам, контрольным точкам. Очень скоро, а точнее уже завтра, многие дома будут разрушены. А ориентироваться необходимо. Нашлась и третья причина полуторачасовой прогулки Кранца. Убить время.

До встречи с резидентом оставалось еще немного. Поэтому доктор неспешно стал изучать содержание книжных полок. Занятие оказалось нескучное. Доктор подошел к первой попавшейся полке, чуть ниже уровня глаз и взял первую попавшуюся книгу, незаметно поглядывая сквозь витрину на улицу. Первой книгой стало увесистое изложение IV-го тома "Капитала" (Теория прибавочной ценности) 1923 года, издательство «Пролетарий»; за ним в руки Кранца попала тоненькая книжка «Прощание с Горьким» Гослитиздат, 1936 год; потом «Дорожное дело. Учебник для дормастеров. 1934 г.»; полистал доктор книжку под названием: «Конституция. Основной закон Союза Советских Социалистических Республик, на 11 языках Союзных республик. ОГИЗ 1936 год»; наконец, он с удивлением открыл «РУССКАЯ ЛЕТОПИСЬ 14 том. Никоновская 1918 г.», но удивление вызвала не древняя рукопись.

Кранц дернул плечом, поставил летопись обратно. Затем перешел на два шага вправо вдоль полки, взял в руки небольшую, в мягком переплете книжку и прочитал: «Проказники-зверушки. Сказки. Москва, 1923 год». Доктор открыл страницу посередине и начал читать вполголоса:

– Так, что тут у нас. Ага – «Лисята», рассказ. Рыжик и Буян могли очень ласково улыбаться и казались очень милыми и хорошими.

Дверь в лавку открылась, и в ней появился парень лет 25. Ничего подозрительного или примечательного в этот короткостриженном, под «бокс», спортивного сложения юноше не было, за исключением одного. Хлопчатобумажные брюки были внизу подвернуты, а из подворота торчал стебелек, маленький, зеленый стебелек травы.

– Но на самом деле они были совсем не таковы. Однажды в холодный зимний день, когда на улице лежал глубокий снег, тепло одетые Буян с Рыжиком вышли на прогулку. Казалось, они поджидали кого-то, – прочитал дальше Кранц.

Видимо зацепился стебелек где-то во дворе. Мелочь. И что на нее внимание обращать. Но что-то привлекло внимание доктора. Он продолжил читать:

– Зайдя за угол большого дома, лисята стали скатывать снежки и складывать их в кучу, пересмеиваясь и перемигиваясь между собой.

Все! Пазл сошелся. Парень одет в коричневую куртку на пуговицах. Жарковато, но не критично. Только под воротником виден край синей футболки.

– Вот-то будет потеха! – захихикал Буян. – А все ты, Рыжик! Мне бы никогда этого не придумать! Рыжик засмеялся, – Кранц неслышно вырвал лист из книжки, после чего, положил книгу на место. Лист убрал в карман. – «Голову даю на отсечение, под курткой буква «Д», – подумал доктор.

Кранц спокойно вышел из лавки. До встречи в “Парке культуры и отдыха имени 1-го Мая”, бывшем Либавском парке (переименован в январе 1941 года), оставалось менее получаса. Необходимо было установить: дважды увиденный доктором парень это случайность или слежка. Хотя доктор практически не сомневался. Он быстрым шагом прошел по улице Гоголя. В районе пересечения с улицей Славянской, замедлил шаг и, затем, остановился. Достав из кармана брюк листок, смял его и бросил на углу. После чего, повернул на улицу Славянскую направо.