Маленькие камешки переворачивают повозку

– Сначала покажу тебя Вечной Сотне, затем пройдёшь испытание на магические способности и в завершении – первый урок по истории Империи.

– Что за «Вечная Сотня»? – Экипаж остановился.

Мы вышли. Огромных размеров площадь из сияющего от отражённого света мрамора, по краям которой стоят какие-то каменные статуи гигантов. Широкие! Высокие!! С земли даже не видно их головы!!! Посреди площади бирюзовая дорожка, ведущая к входу во дворец.

– Это половина Вечной Сотни. Пятьдесят каменных големов, подчиняющихся только приказам тех, кто сидит в Парламенте. По одному на каждого члена. Парламент осуществляет всю власть в Империи. Они же заведуют армией. Големы – последний рубеж обороны и самое грозное наше оружие.

– Это «сотня», но почему она «вечная»?

– Каждый нынешний член, это потомок тех, кто составлял Парламент в момент, когда его учредил Император. С тех самых пор ни одна династия не прервалась ни разу.

– Ого. А ещё и Император есть? Кто он?

– Его нет. Давно уже нет. Последняя Императрица умерла, не успев оставить преемника, поэтому Парламент принял всё бремя власти на себя.

– То есть этот полтинник смог, а она не смогла? Это как так? Императрица же должна быть первым человеком у вас, разве нет?

– Этот полтинник – самые последние мрази. Ни одна из династий не прервалась лишь благодаря правилам, которые они самим и приняли. Одно из этих правил гласит, что им разрешено, более того, даже рекомендуется, брать в мужья или жёны близких родственников по крови. Они верят, что дети, рождённые от такого союза, лучше владеют магией и поэтому могут увеличить мощь големов. В нынешнем Парламенте сплошь и рядом продукты инцеста.

– Точно мрази… а показывать меня им обязательно?

– К сожалению. Они слишком сильно боятся приближающегося вторжения, поэтому хотят увидеть своими глазами того, кто будет рвать свою задницу, чтобы не порвалась их.

– Понятно.

Мы подошли к парадному входу. Стража у ворот, не глядя ни на меня, ни на Ми, открыла перед нами створки и тут же закрыла, как только мы оказались внутри. Море свободного пространства, высокие потолки, украшенные различных форм люстрами, стоящие чуть ли не на каждом углу статуи, висящие на стенах портреты и картины (какие-то люди, какие-то битвы) – роскошь, как она есть. Даже город кажется бедной деревушкой, в сравнении с этим. Пройдя через несколько помещений, оказались перед очередным входом.

– Они там. Готов?

– Да не особо, наверно.

Ми открыла дверь. В центре круглого помещения стоит серебряный трон, он пуст, если исключить лежащую на сиденье корону, тоже из серебра. Под потолком висит огромное существо: его шея, живот и хвост обмотаны цепью, крылья, пронзены крюками. На равном удалении от центра, вокруг него разместились, видимо, пятьдесят парламентариев, каждый из которых восседает на золотом троне. Пахнет чем-то приторным. Не видя большинства из них, я чувствую на себе их взгляды – как будто перед ними дерьмо. Ми даже кажется милой, если сравнивать её с ними. Сделав несколько шагов, мы остановились.

– Я привела Вашему вниманию того, кто поможет нам остановить вторжение. Он такой же, как и Война. Уверена, что именно они будут теми, кто позволит нашей армии отразить…

– Девчонка, как ты смеешь приводить сюда, в священную обитель власти и, несомненно, сердце нашей могучей Империи, какого-то недоноска, от которого несёт животным дерьмом за гексон? И ты говоришь, что он один из трёх? Скорее от тощей собаки в какой-нибудь жалкой деревеньке будет больше толку, чем от этого. Ты думаешь, мы здесь просто так сидим?! – Я всё не могу понять, кто из них это говорит. – Ты думаешь, что у нас нет других забот, кроме как смотреть на это. Вышвырни его в ближайший отходник и готовь армию.

– Как скажете…

– Кто из из вас, уродов, это говорит? – Я идиот, но оскорблять себя не дам. – Покажись мне лично. Или ты, дерьмо блохи, думаешь, что если я тебя не вижу, то и сделать тебе ничего не смогу? Мне плевать на тебя, твоих паскудёнышей, что ждут тебя дома. Да на всех сидящих здесь мне плевать – потроха червя на рынке стоят дороже любого из вас. Если вы думаете, что сможете остановить вторжение, то давайте. Когда за вашими задницами придут, то мы с Войной будем неистово ржать в ваши заплаканные, измалёванные в крови, говне и слезах рожи. Хотите жить…

– Ха-ха-ха-ха-ха!!! – Ми почти разорвало от смеха. Она наклонилась, схватилась за живот, но продолжала смеяться. Совсем рехнулась? Ей понадобилось время, чтобы успокоится. – Позвольте мне его увести? – Сквозь слезы и лёгкое хихиканье, произнесла она.

Ответа не последовало. Меня убьют, да?

Ми взяла меня за руку и быстро вывела на улицу. Только за нами закрыли ворота, как она снова начала громко смеяться.

– Ха-ха-ха-ха!!! Ты бы видел его рожу! Готова поспорить, что за всё время существования Парламента, никто так не оскорблял этих идиотов! А ты хорош! Ха-ха-ха! Этого не достаточно, чтобы мне понравиться, но в моих глазах ты немного вырос.

– Меня ведь не убьют за эти слова?

– Забудь, что я только что сказала – ты вернулся в исходное положение.

– Какое положение?

– Бесполезного-придурка-мямлю. Пошли.

Мы вернулись обратно в экипаж и снова куда-то поехали.

– Теперь куда?

– В главный храм Церкви Семи богов. Там находится специальное помещение, в котором и узнаем, полный ты бездарь или же нет.

– Ты говорила что-то про магию. Это оно?

– Да. Всё в нашем мире пропитано магией. Благодаря ей появилось всё живое. Благодаря ей мир до сих пор не развалился на части.

– Так и что это такое эта «магия»?

– Это сложно для понимания. Она как воздух, как свет, как темнота. Она всё и ничто одновременно.

– Объяснила.

– Когда будешь проходишь испытание, получишь представление.

– Для чего она нужна?

– Есть разные стороны её применения. Для тебя первоочередную важность имеет боевые возможности. Поедем, расскажу немного. Так как магия многогранна, то и стихий у неё предостаточно. Каждая стихия позволяет в определённой степени воздействовать на окружающий мир. На сегодняшний день для повсеместного использования разрешены следующие стихии: огонь, ветер, молния, свет, земля и вода. Для каждой из стихий есть своё слово, позволяющее сконцентрировать магию определённого типа. Например, «Са». – Лучи света начали, будто притягиваться к Ми, образуя вокруг всего её тела подобие одеяния из света. – Но использование магии в таком виде сильно ограниченно. Чтобы придать ей необходимую форму, необходимо следующее слово. «Сфа». – Ми сложила лодочку из ладоней. Весь свет, находящийся вокруг неё, плавно перелетел к ладоням и образовал сияющую сферу. – С помощью двух слов можно создать нечто подобное. Далее всё зависит от твоих возможностей контролировать потоки магии. Если ты этого не умеешь, то у тебя в ладонях просто светящийся шар. Но если сделать так, то получится страшное оружие.

– Так ничего… а где сфера?

Ми показала пальцем на крышу экипажа: аккуратное, обожжённое по краям отверстие размером со сферу.

– Это только малая часть.

– А… можно использовать только одну стихию за раз?

– Более опытные маги могут использовать две стихии и одну форму магии. Лишь немногие способны использовать две стихии и две формы – это требует запредельной концентрации и превосходных навыков. Однако есть одно «но». Некоторые стихии соединяясь, дополняют друг друга, и получается более мощная магия. Например, если соединить огонь и ветер, то получится огненный шторм; воду и молнию – широкомасштабная атака, то есть сможешь поразить молнией всех, кто окажется в воде или рядом с её источником; свет и земля позволяют благословить пространство вокруг заклинателя и использовать потоки магии для лечения или нанесения урона всем, кто использует или был сотворён с помощью магии тьмы.

– То есть магию тьмы использовать нельзя.

– Нет, больше нет. Во время одного из прошлых вторжений, эту магию использовал один из генералов, чтобы воскресить всех убитых на поле боя. Он был сильным магом, но глупым: помимо своих павших солдат, он воскресил и всех вражеских. Мёртвое тело не чувствует боли, не знает страха, не спит, не ест – это просто машина для убийства. Если бы служители культа святой Справедливости тогда не помогли, то Империи, возможно, уже бы не было.

– Что за культ? Справедливость же, вроде, один из богов.

– Богиня, идиот. По крайней мере, была ею до того, как умереть. Она также была одной из вас, но из-за её особенности, она очень сильно похожа на людей. Если бы она отрубила себе кисть, то не смогла бы вернуть её на место, ведь обычные люди так не могу. Если бы у неё это получилось, то это было бы несправедливо. Поэтому, когда она погибла в бою, защищая отступление служителей своего культа, то ни как не смогла возродиться – ведь обычные люди умирают только один раз.

– Погоди, погоди, погоди. Война, Справедливость… они такие же как я. Тогда я кто?