Ресакрализация. Фантастический роман с элементами трансцендентной эротики

– Ва Ту доверяет ему больше, чем нам с тобой? – приподнял бровь Тобин.

– Вряд ли, – улыбнулась Наоди. – Просто Мяо очень уж давно ходит в учениках – больше пятнадцати лет. Думаю, это просто способ отметить его заслуги. Ну и потом – видишь, какие мы с тобой необязательные. Занимаемся любовью вместо того, чтобы охранять лагерь. Мяо другой.

– Да… Но пятнадцать лет! – воскликнул Тобин. – Вот почему он выглядит таким… потертым.

– Угу, – кивнула Наоди, – кроме того, у него что-то не то с наклонностями.

– В смысле? – не понял Тобин.

– Ну, он предпочитает мальчиков. Вот только в племени Ночных Леопардов уже нет таких, которые бы отвечали ему взаимностью, – хохотнула Наоди. – Видимо, поэтому он всегда так несчастен.

– Ого! – удивился Тобин. – У вас такое бывает?

– Бывает, – сказала Наоди. – Но нечасто. Вторым таким в племени был Квео – его партнер с детства. Но он умер три года назад. С тех пор Мяо стал… каким-то нездоровым аскетом. Ни семьи, ни детей. Ва Ту как-то сказал, что те небольшие способности к магии, которые есть у Мяо, связаны с этими… наклонностями.

– Хм… – протянул Тобин. – А с чем связаны твои способности?

– С тем, что я воин в женском теле. Примерно то же самое, что и Мяо, но в обратную сторону.

– Однако при этом девушек ты явно не предпочитаешь.

– Откуда ты знаешь? – лукаво улыбнулась Наоди, поглаживая его по лобку.

В ответ Тобин лишь усмехнулся и обнял ее.

– Ну, вот такая я странная, – загадочно закатила глаза она, опуская руку ниже и начиная свои возвратно-поступательные манипуляции. – Хочешь еще раз в этом убедиться?

___________________________________________________________________

С этого вечера путешествие стало для них каким-то более уютным – гораздо приятнее было шагать рядом, переглядываясь и лелея внутри ощущение совместной тайны. Не сговариваясь, Тобин и Наоди решили не афишировать свою связь перед Мяо. Догадывался он о чем-нибудь или нет – было неясно. Очевидно, догадывался. Как всегда хмурый и неразговорчивый, Мяо решительно шагал по барханам впереди их отряда…

Однако день за днем отношения в отряде становились все более натянутыми. Вокруг была только пустыня. Вода постепенно заканчивалась, еда еще оставалась, но уже подходила к концу.

На этом фоне ощутимо возросло скрытое напряжение. Как выяснилось, их связь с Наоди все-таки не осталась незамеченной. Однажды на дневном привале, когда солнце жгло особенно нестерпимо, Мяо разбудил Тобина и заявил, что тот пойдет в караул вне очереди, а он будет отдыхать с Наоди.

– Сейчас же не моя очередь. Я был часовым в прошлый раз, – сказал Тобин.

– Да конечно, знаю я, чего ты хочешь, – презрительно скривив губы, ответил тот.

– И чего же? – встав и натянув на себя одежду, откликнулся Тобин.

– Залезть в мохнатку, – отрезал Мяо и вышел из палатки.

Тобин быстро догнал его.

– Я все понимаю, ты командир нашего отряда – и так далее, но это уже перебор. Зачем оскорблять-то? Причем, на ровном месте.

– Ровном? То-то я смотрю, место давно оттопырено.

– Давай тогда разберемся и обсудим. Что конкретно тебя не устраивает?

– Ничего я с тобой обсуждать не буду. Я говорю – ты выполняешь, – отрезал Мяо, стоя вполоборота к Тобину.

– Тогда и я не буду выполнять твоих приказов.

Мяо резко развернулся и нанес удар Тобину в челюсть. Тот отлетел спиной на бархан, но мгновенно вскочил, потирая лицо. Внутри полыхала веселая боевая ярость.

Мяо сплюнул на песок, осматривая окровавленный кулак и презрительно улыбаясь.

Вспоминая опыт юношеских драк, Тобин подлетел к Мяо сбоку, и оказавшись рядом с ним, сделал подсечку – и тут же взял его в удушающий захват.

Поначалу долговязый противник сопротивлялся, хрипя и пытаясь схватить Тобина руками за горло, но тот занял удачную позицию сбоку-сзади, находясь практически вне его досягаемости. В конце концов Мяо поменял тактику и вцепился в руки, но не смог разжать хватку. Постепенно его усилия слабели, пока наконец глаза Мяо не закатились – и тогда Тобин отпустил его.

Мяо рухнул на четвереньки в бархан, кашляя и отхаркиваясь.

– Ну что, договоримся по-человечески? – предложил Тобин, обходя Мяо спереди и протягивая ему руку. – Я продолжаю считать тебя командиром группы и выполнять приказы, а ты не лезешь в наши отношения с Наоди и не оскорбляешь. Идет?

Мяо не отвечал, тяжело дыша и дрожа. Затем тяжело сел, привалившись спиной к бархану.

– Еще раз спрашиваю – идет? – повторил Тобин, делая шаг навстречу.

Мяо неохотно кивнул, отводя глаза, и пожал протянутую руку.

– Хорошо. А сейчас я пойду в караул, как ты и просил. Раз уж ты командир, – сказал Тобин, ощупывая языком кровоточащую десну.

____________________________________________________________________

После этого инцидента, как ни странно, напряжение в их отряде спало – отношения вошли в привычную колею: Мяо оставался все таким же неразговорчивым, сохраняя достоинство на отдалении, а Тобин с Наоди продолжили вместе выходить за бархан и в ночные дозоры. Однако припасов с каждым днем оставалось все меньше – и это внушало некоторую тревогу.

Наконец, на шестнадцатый день пути, когда запасы воды совсем уже подошли к концу, Великая Пустыня кончилась – и они вышли к морю. Вернее, не то чтобы кончилась, а просто отступила, окаймляя берег на небольшом отдалении. Чтобы сориентироваться, было решено взобраться на высокий холм, венчающий собой небольшую гряду вдоль берега. Первый же взгляд, брошенный на окрестности с вершины, подтвердил, что благодаря карте и интуиции они пересекли небольшой язык Пустыни в самом узком ее месте – основная же часть бескрайних песков простиралась к югу и востоку насколько хватало глаз.

Первый мутноватый ручеек, стекавший с прибрежных холмов к морю, показался настоящим источником блаженства. Возможность напиться, помыться и охладиться, подкрепленная уходом Мяо на разведку, вызвала еще один приступ любовной эйфории, закончившейся быстрым страстным соитием в близлежащих кустах. Настроение в отряде сменилось на приподнятое. Еще несколько недель они брели по узкой кромке плодородной земли вдоль побережья, постоянно наблюдая барханы на самой границе видимости. Несмотря на вполне благоприятные для жизни условия, здешние места были почему-то необитаемы – ни одного человека вокруг. Даже претов не было. И попробовав искупаться в море, Тобин понял, почему. Вода была такой соленой, что на ней можно было лежать на спине. При попадании в глаза даже одной капли, те начинали немилосердно слезиться. Море было абсолютно мертвым. Рыбы в его водах не было. Не было видно также и птиц. Найти пропитание в этих местах было крайне сложно. К счастью, ручейки с пресной водой все-таки изредка попадались.

Еще около недели они шли вдоль берега, подъедая остатки запасов. И вот наступил день, когда последний орех, найденный на дне заплечного мешка, исчез во рту Наоди – а картина вокруг оставалась все той же. Бескрайнее море с одной стороны и барханы с другой. Угроза голода подступала все ближе, но Мяо, постоянно сверявшийся с картой, оставался спокоен, уверяя, что через день они достигнут цели.

И это действительно произошло – в зареве приближающегося рассвета их взглядам предстал сияющий огнями Город на горизонте. Тобин никогда раньше не видел городов, поэтому воззрился на это чудо в изумлении – и долго не мог оторваться.

Разноцветные огоньки, окаймляющие высокие дома и крепостные стены, казалось, были картинкой из какой-то другой реальности – живущей по своим, над-природным, законам.

– У них какой-то праздник? – спросила Наоди. – Почему они жгут огни?

– Нет, Ва Ту говорил мне, что освещение работает в греческих городах каждую ночь, – ответил Мяо.

«Ого! Для того чтобы поддерживать такое чудо каждую ночь, люди, придумавшие все это, должны быть необычайно мудрыми», – пронеслась в голове Тобина восхищенная мысль.

____________________________________________________________________

Солнце не успело еще перевалить зенит, а они уже подходили к воротам Города. Высокая стена из белоснежного камня опоясывала его со всех сторон.