– Со… со мной… – открыл я глаза, и новый толчок изнутри вызвал вторую, более мощную струю прозрачной жидкости. – О-о-ох, – простонал я и сделал, наконец, глубокий вдох.
Зрение стало проясняться, и я увидел молодую женщину, поддерживающую меня за руку.
– До лавочки дотянете?
– Спасибо, мне уже лучше, – ответил я ей и сделал несколько шагов.
– Сидите, а я врачей позову.
– А вот этого не надо.
– Почему?
– Долго объяснять. Минутку посижу и поеду домой… Да не смотрите на меня так…
– Давайте тогда я вам такси вызову?
– Ну, если вам не трудно… – согласился я. – Честно, лучше, – скорчил улыбку, больше походящую, видимо, на гримасу.
– У меня такое впечатление, что вы залили в пустой желудок литра три воды.
– У меня тоже… Только в… – осекся я.
41. Когда я вышел из машины у своего дома, то уже был в норме, вроде бы, физически. А в голове чавкала даже не каша – настоящий кисель. За сутки, за какие-то сутки все так перемешалось, что я действительно ощущал себя заблудившимся в «трех соснах».
Казалось, что мои родные и близкие, коллега Мишка, врач-реаниматолог, медсестры и, естественно Артем устроили мне какую-то мистификацию, жестоко разыграли меня. Но в сумме это не укладывалось ни в какие логические объяснения. Ошибся-то этажом я. К тому же многие задействованные лица не знали друг друга. А Артем просто испарился. И запись на диктофоне, моим голосом, по заверению Михаила.
Выходило, что история замыкается на мне… Или начинается с меня… Или… И если каким-то непонятным образом я «нащебетал» тридцать часов на диктофон… Но когда?! Неужели я схожу с ума. Ведь тот, у кого «поехала крыша», не замечает этого, не отдает себе отчета, что, мол, вот, до, скажем, пятнадцати тридцати я был абсолютно нормальным человеком, а в пятнадцать тридцать одну – принимайте «неадеквата» в «палату номер шесть».
И если со мной это произошло, то когда?.. Неужели когда вчера поднимался в больничном лифте? Ну, может чуточку раньше… Ладно Артем, но родная дочь… И раз я все это осознаю и даже, хрен с ним, допускаю, что я зашизил, то вряд ли сошел с ума я. А если со мной все в порядке, то…
Нет, этого не может быть, чтобы столько людей одновременно… И почему, собственно, «белое» или «черное», «да» или «нет»? Бывает, что и парадоксально складываются обстоятельства, не имея однозначного ответа, – и «да», и «нет», и… беременна, и не беременна… Это, конечно, загнул…
Так, спокойствие, только спокойствие, как говорил Карлсон, который живет на крыше. Начать осторожно разматывать клубок, с первого взгляда, противоречий. И не поддаваться на провокации. Ничему не удивляться и ничего никому не доказывать. Плоская Земля? – пусть будет плоской. Хоть квадратной… хоть круглоугольной, блин…
И не торопиться. Прояснится, не сейчас, так потом. Просто пока зацепиться не за что, точнее, эмоции мешают и… да, дурацкие аксиомы, вдолбленные в детстве – «не пересека-аются»…
Я сделал три глубоких вдоха-выдоха и направился в подъезд. Преспокойно поднялся на лифте, вышел, достал ключи от квартиры и… ни один не пролез в замочные скважины – за-ме-ча-тель-но-о!!! Зашибись!!! Но стало интересно. По-настоящему, черт побери!
И чего я тыкал ключами, когда все дома? Вот, олух! Я улыбнулся и нажал на кнопку звонка.
42. – Ой, ну наконец-то! – воскликнула моя жена, открыв дверь. – Мы так волновались. Что так долго? Я тебе звонила, а ты не отвечал.
– Е-мое! – воскликнул уже я и стал хлопать себя по карманам. – Точно. Сразу видно, что давно в метро не ездил. Стибрили, наверное, мобильник.
– Как же так?
– Бывает, – ответил я, хорошо зная, что «аппаратик» преспокойненько лежит себе во внутреннем кармане вместе с диктофоном. – «Отключить надо, чтоб не проколоться на пустяке. И спрятать понадежнее. Выкинуть…»
– И правда, чего по пустякам расстраиваться?
– Проголодался я, однако. Съел бы чего-нибудь…
– Это мы мигом устроим. Тебя ждали, не садились еще ужинать.
– Вот и славненько, – потер я ладошку о ладошку.
– Только руки как следует вымыть.
– Могу даже искупаться для пущей стерильности, – пошутил я.
– А-а, зятек дорогой вернулся, – выглянул Даниилыч.
– Куда ж я от вас денусь.
– Да и от нас не так легко избавиться, – хмыкнул тесть. – Кира, да оторвись ты от телевизора. На стол пора чего-то поставить.
– А?
– Ага…
– «Ага» хватит тебе.
– Я ж в гостях и на пенсии, Кирочка. Ира, ты слышишь, что мать твоя говорит?
– На ваше поведение посмотрим, – ответила моя жена.
– А чего на него смотреть?.. Мишка твой звонил, – заговорщически тихо бросил мне тесть, оказавшись рядом. – Вы что, поссорились?
– Это ему так показалось, наверное.
– Так ты ж ему, плотоядному, бананов принес, да еще и на меня с Иркой сослался, будто мы его знаем, как закоренелого вегетарианца.
– Уж и пошутить нельзя, – подморгнул я тестю.
– А-а, так… Слышали?!
– Ничего никто не слышал, – сказала Ира. – Ты еще руки не вымыл.
– Момент, – исчез я в ванной. – «Куда б тебя запихнуть? – подумал я, нащупывая мобильник и оглядывая ограниченное пространство. – Сюда… Нет… Во-от твое временное убежище, дружок… А sim-карту мы из тебя вытащим, на всякий случай…»
43. Не успел выйти из ванной, как услышал звонок в квартиру…
– Здравствуйте, здравствуйте, мои милые друзья, – услышал я. – Решил зайти мимоходом. Извините, что без приглашения, но я ненадолго.
– Лев Измайлович, мы всегда рады вас видеть. Вообще-то вы не так часто балуете нас своими визитами, – голос жены.
– Ирочка, это минус или плюс?