Зорох

Тогда я спросил духов: «Зачем вы прячете их от меня?» И духи ответили: «мы прячем их не от тебя, а от своих собратьев – мертвых духов возрожденных тьмой». «Зачем воскресшие духи ищут их?» – спросил я. «Чтобы направить реку будущего в нужное им русло» – ответили они.

– И что это значит? – спросил Хелкат Карр. Годы не научили старого вождя разбираться в туманных откровениях ясновидцев. Чем труднее было их понять, тем больше он пугался, и этот страх быстро перерастал в злость.

– Духи показали мне два ручья в глубоких руслах, – объяснил старик, – и велели выбрать тот, которому суждено стать полноводной рекой, и тот, которому предстоит пересохнуть.

– Ну и выбрал бы, – недовольно произнес вождь. – И стоило нас из-за этого собирать?

– Эти ручьи, став рекой не наполнят озера, не напитают равнины, они потекут к краю света, и сорвутся в бездну. Не простое решение.

– Так говори уже из чего нам выбирать, – раздраженно бросил вождь.

Немного помедлив, старик ответил:

– Нам надо решить – убить нам сыновей Краогора, или погибнуть самим.

– Убить? – переспросил вождь.

– Что бы вам ни нашептали духи, мы не станем убивать своих! – подал голос Краогор. – Они уже взрослые, и скоро станут полноправными членами племени. Живые в отличии от мертвых могут приносить пользу. Они станут охотниками! Они станут воинами! Они сделают клан сильным!

– Везучий прав, – сказал вождь. – Мы стареем. Орлиным когтям нужна свежая кровь. Сейчас не время избавляться от детей. Тем более от мальчиков.

– Пусть живут… Пусть живут… – подали голоса сразу несколько воинов клана.

– Дожидаться пока они станут воинами, все равно, что ждать, когда развалятся горы и, прорвав кожу на спине Земли, поднимутся новые, – сказал один из трех «Сынов», до сих пор не проронивший ни слова. – Если мы оставим им жизнь, то накличем на себя гнев всех горных кланов. Мы видели озера полные мертвой рыбы, и берега усыпанные дохлыми оленями с раздутыми животами. Вороны, которые клевали им глаза, поднимались в небо, и бесчувственно падали вниз. Голод и болезни придут к нам с низин. Чтобы избавиться от напасти кланы Высоких гор принесут в жертву всех своих близнецов, и того же потребуют от нас.

– Надо жить по закону, – сказал кто-то негромко.

– Если кланы потребуют близнецов, то отдадим, – уже громче поддержали его сразу несколько голосов.

– Все бы так и было, – покачал головой ясновидец. – Но после того страшного видения, к нам пришло еще одно. Из-за него мы здесь собрались. Мы видели орлов в пламени! – произнес он значительно. – Сыновья Краогора избраны.

– Что это значит? – спросил старый вождь.

– Им суждено объединить племена Высоких гор, – ответил третий Сын.

– Ценой большой крови, – добавил старший из ясновидцев. – Народы пяти горных вершин поклонятся им. Вождям кланов придется поделиться властью или умереть. Прежде чем настанет Большой мир, погибнут тысячи воинов. Надо выбирать. Если мы убьем близнецов сами, то избежим войны. Если не сделаем этого, то за какие-нибудь пять лет, многие из тех, кто пришли сегодня на совет, чтобы отдать свой голос Великому огню, лишатся жизни.

– Краогор великий воин, – недоверчиво произнес Хелкат, – но это мои наследники будут править «Орлиными когтями» после меня. Сыны старых духов что-то перепутали. Мои дети давно выросли и в боях доказали свою храбрость и силу. Это они объединят кланы! Им суждено изменить Свет!

– Подчинить все кланы одному, это великая цель, – подал голос кто-то из старейшин. – Мы ждали этого тысячу лет.

– Вы не понимаете, – старший из «Сынов» покачал головой.

– Да какая еще цель?! – крикнул другой. – Вы что не слышали? Смерть придет к нам с низин. Ни один клан не поддержит нас, если мы не отдадим Жертвенному вулкану своих близнецов. Нас всех в конце концов перебьют!

– Вот, – старик ткнул в его сторону пальцем. – Послушайте его, он понимает. Надо думать…

Все вдруг заговорили одновременно, совет загудел, как пчелиный рой.

– Это мои сыновья объединят кланы! – грозно крикнул Хелкат, и ударил себя в грудь. – Это их судьба и больше ничья!

– Конечно… конечно, – успокаивал вождя старик. – Но сейчас надо решить, что делать с этими двумя…

– А давайте убьем мальчишек, – раздался чей-то неуверенный голос из темноты, и вдруг стало тихо, только Хелкат продолжал стучать себя в грудь, и что-то бормотать под нос.

– Убьем, – уверенней повторил кто-то другой.

– А что будет, если мы убьем их? – спросил третий. – Сын старого духа открой на всю правду. Ты сказал, что обе реки срываются в бездну. Какие беды повлечет за собой убийство соплеменников?

– Перемены грядут, хотим мы или нет. Если мы убьем их, то проживем чуть дольше. Но нам никогда уже не быть великими. Старый хозяин на пороге нового Света. Я предупреждал, что выбор труден. Если оставим им жизнь, то развяжем войну, а если убьем – старые духи отрекутся от нас. Нам придется искать новых покровителей. Мы останемся живы, но никогда больше не вернемся в долины. Кланы «Острых камней» и «Черных стрел» поклоняются воскресшим духам; со временем они займут наше место и навсегда останутся внизу. Полвека мы будем бедствовать и чахнуть, пока остатки племени ни примкнут к другим обескровленным высокогорным кланам.

– Ты предлагаешь жизнь, – сказал Краогор, – но жизнь без будущего. Жизнь позора и голода.

– Не я – боги дали нам два ручья. Я всего лишь прошу вас выбрать из них тот, который станет рекой.

–Ты видел только два ручья, но может был и третий? – спросили у него.

Пророк безнадежно мотнул головой.

– Нет.

Совет продолжался еще несколько часов. Мнения разделились. Краогор снова и снова брал слово и повторял, что лучше умереть молодым с копьем в руке, чем стариком с позором в сердце. Может, мы и погибнем, защищая их, но только подумайте: дети Орлиных когтей станут властелинами гор. Новый Мир объединится вокруг нашего клана. Наш долг поддержать их!

Неожиданностью для него стало то, что Сыны старых духов были на его стороне, а верный друг Хелкат настаивал на том, что убийство детей это меньшее из зол.

– Они нам сейчас только навредят, – говорил он. – Если острые камни, и другие кланы с низин хотят забрать их жизни, то пусть дают выкуп. Как это было всегда. Лишний скот и новые топоры нам сейчас как раз не помешают. Вот где я вижу настоящую выгоду. Найя молодая здоровая жена, она родит Краогору еще ни одного наследника. Нирон и Акрон не нужны. Пророки ошиблись – если кому-то и суждено объединить кланы, то это будут мои сыновья. Тиагор лучший охотник племени. Майгор в одном бою убил пятерых из клана «Ледяных». И вы думаете с такими воинами нас кто-то прогонит наверх? Никогда! Это мы спустимся еще ниже и займем Мглистые долины! Со Старыми духами или без них, но мы сделаем это, как делали это раньше!..

Этой ночью Найя не сомкнула глаз. Дожидаясь решения совета, она наблюдала за заревом Великого огня. Ей все казалось, что костер вот-вот погаснет, и это мучительное ожидание, наконец, закончится, но стоило ночному небу чуть потемнеть, как пламя разгоралось с новой силой, освещая верхушки сосен оранжевым светом.

Из шалаша доносилось беззаботное сопение спящих детей. Найя то и дело отгибала завешивающую вход лосиную шкуру, вглядывалась в их лица, будто ожидая, что что-то плохое может с ними случиться прямо сейчас. Но ничего не происходило, и, немного успокаиваясь, она снова обращала взор в ночное небо, напрягая зрение и слух.

Странные, противоречивые чувства испытывала Найя к своим чадам. Потерять их для нее было равносильно смерти. За каждого легко отдала бы свою жизнь, но когда в их взглядах, улыбках и фигурах она узнавала черты мужа, человека, убившего брата, и взявшего ее силой, то ненавидела собственных детей так же как его.

Когда Краогор вернулся было уже светло. Не говоря ни слова, он забрался в шалаш, и, укутавшись в оленью шкуру, завалился спать. В другой раз Найя не посмела бы побеспокоить мужа, но сейчас нервы были на пределе, и, готовая к любому, даже к самому страшному наказанию, она склонилась над ним и уверенно толкнула в плечо.

– Что ты делаешь? – удивился разбуженный муж.

– Какое решение вы приняли? – спросила Найя.

– Что ты себе позволяешь, женщина? – прорычал Краогор. Он потряс головой – не снится ли ему это? Убедившись в том, что это явь, схватил девушку за руку, и подтянул к себе.

– Какое решение вы приняли? – настойчиво повторила она. Подобная дерзость непростительна. Но Найя не похожа на остальных женщин клана. И может быть именно из-за ее тяжелого непокорного характера Краогор и выбрал ее из многих других. Долгое время он разглядывал ее красивое холодное лицо, будто пытаясь прочесть мысли. Он еще и сам не знал как накажет ее за дерзость. «Утром, все утром» – решил он, и с показной злостью отбросил в сторону тонкую девичью кисть. Усмехнувшись чему-то, снова отвернулся к стенке шалаша. Найя не уходила. Чувствуя взгляд, он повернулся обратно.

– Я их родила и имею право знать, какая участь им уготовлена, – решительно произнесла девушка. – Наши судьбы связаны, и если совет бросит их в огонь, то и я последую за ними.

– Ты просто выносила их в себе. Это могла сделать для меня любая другая женщина. Ваши судьбы никак не связаны, – сердито произнес Краогор. – Ты всего лишь кувшин в котором бродило мое вино. Им предначертано стать великими вождями. Их судьба парить орлами в солнечном небе, а твоя молиться Старым духам во мраке Глубокой пещеры.

– Значит, они будут жить, – облегченно выдохнула Найя.