Нумизмат. Роман

– Этого не может быть! – воскликнул Дмитрий Сергеевич и от волнения встал на ноги, словно он сам, а не его ученик не виделся двести лет с возлюбленной Матильдой. – Может меньше?

– Нет, в этом году ровно двести лет, как случай разлучил меня с Матильдой. Я каждый день отмечал!

– Я представляю, какой сейчас пожар пылает у вас в груди. Но что же послужило причиной разрыва? Скажите, мы с Егором Игоревичем сгораем от нетерпения узнать об этом. Да, Егор Игоревич?

Рублев кивнул.

– Рассказывайте, почему вы молчите?

– Это тяжело для меня. Я собираюсь с мыслями.

– Какая тонкая натура. Обязательно выйдет толк! Непременно выйдет!

– Как сейчас помню, – начал Иван Иванович, – 26 мая 1805 года, Милан. Корсиканец Наполеон Бонапарт короновался на итальянский престол, возложив на себя корону ломбардских королей, – сказал Иван Иванович и замолчал, закрыв глаза.

– Что случилось, Иван Иванович, какая роковая случайность разлучила вас с Матильдой? – взволновано сказал Дмитрий Сергеевич, и представляете, даже взялся за плечо Рублева.

– Страшная случайность, мой господин!

– Мы поняли, что она страшная, назовите ее?

– Нас разлучили солдаты, приветствующие своего короля!

– Что значит солдаты? – всплеснул руками Дмитрий Сергеевич.– Они открыли по вам огонь, и вы несли на руках Матильду, израненную смертоносными пулями, девушка задыхалась и в предсмертной агонии шептала, что она вас любит?!

– Нет, мы просто потерялись.

– Что значит, просто? Не было даже пушек, из которых вы палили картечью?

– Нет, – грустно сказал Иван Иванович.

Дмитрий Сергеевич, расстроенный, сел в коляску, и, широко раскрыв свои зеленные глаза, сказал:

– Реальная жизнь бывает настолько серой, что имя ей – страшная вещь!

– Да, мой господин.

Дмитрий Сергеевич встал на ноги, кони заржали.

– Я все равно счастлив за вас и за Матильду. Вы встретитесь, и вам поможет в нашем деле!

– Это циничный расчет, мой господин, я так не могу, – решительно сказал Иван Иванович.

– Мне приятно слышать такие слова от своего ученика, но, Иван Иванович, это не циничный расчет, а дело, которое совмещает в себе как полезные, так и приятные вещи. Вы – счастливчик! Работа, которая доставляет пользу и радость душе, самая лучшая работа на свете! Так что вперед, за радостью и пользой во благо общего дела. И прошу вас, не затягивайте встречу с Матильдой надолго, помните о деле, а то я знаю, что с мужчиной могут сделать двести лет тягостного и волнительного ожидания волшебного мига, имя которому близость. И, конечно, не спешите. Слова Цезаря: пришел, увидел, победил здесь не уместны. Двести лет- это прилично! Любая женщина обидится, если вы мало уделите ей внимания после такого длительного разрыва, не говоря уже о Матильде. Она ведьма, а значит, тонкая ранимая натура. Такая может и отомстить.

– Дмитрий Сергеевич, они еще не встретились, а вы уже стращаете, – вмешался Рублев.

– Вы знакомы хоть с одной ведьмой? – возмутился Дмитрий Сергеевич недовольный, что его перебили.

Рублев приготовился что-то ответить, но ему не дали сказать, опередив на миг.

– Предупреждаю заранее, директор вашей школы Изольда Гильотинова – не ведьма, хотя и неоднократно к нам просилась.

Не подходит? – удивился Рублев, вспомнив жгучую брюнетку, которая наряду с неземной красотой обладала просто жутким характером. Вечно на всех вопила и на каждом педсовете устраивала действо, которое по напряжению и накалу страстей затыкало за пояс Варфоломеевскую ночь. Разумеется без жертв.

– Ну, отчего же – подходит.

– Тогда почему не взяли?

– Вот сведет в могилу еще с десяток учителей и обязательно возьмем!

Рублев раскрыл рот.

– А что вы хотели?! Всех подряд в ведьмы не берут, ими становятся, а не рождаются, и только так, и ни как иначе. Иван Иванович, за дело и не обижайте Матильду. Если солнце поддерживает жизнь на земле, то женщины, и только женщины ее дают и продляют!

– Слушаюсь, мой господин, – сказал Иван Иванович и растворился в воздухе.

– А мы, Егор Игоревич, наведаемся к Александру Александровичу Боброву и Борису Борисовичу Аистову, которые в показаниях Лёни проходят под именами Лелек и Болек.

– Я их знаю, могу показать, где искать.

– Егор Игоревич, вы опять не возьмете в толк элементарные вещи. Их не нужно искать, они вон, как ни в чем не бывало, сидят на своих рабочих местах и наживаются на невежестве граждан.

Рублев завертел головой. Мрачный серый переулок и ни одной живой души.

– Да не вертите вы головой! Просто будьте внимательней.

Рублев замер, изо всех сил напрягая слух.

– И не напрягайтесь так сильно, расслабьтесь!

Рублев сделал глубокий вдох, выдохнул, успокоился и стал прислушиваться к каждому шороху.

Десятки голосов закружились вокруг Рублева.

– Так почем ложки? – спрашивал мужчина.

– Двадцать рублей за пару, – отвечала женщина, – берите недорого.

Разговор двух мужчин.

– Сколько книги?

– А сколько не жалко?

– Десять рублей!

– Мало! Книги хорошие.