Восстанавливая равновесие

– Пошлите запрос во Всемирную организацию здравоохранения, в Женеву. Только едва ли они вам ответят – человеку со стороны, без всяких полномочий…

Глава 34

Полковник был беззащитен. Он ещё сам не знал об этом, спускаясь по лестнице к ожидающему его джипу в окружении четырёх телохранителей. Он был доволен собой и счастлив, не вспоминая детей, оставшихся без отцов по его вине – там, на далёкой родине полковника. Он смеялся шуткам красивой женщины рядом с ним. Женщина – это было единственное, чего не предусмотрел убийца. Лишние жертвы доставляют удовольствие только непрофессионалам. Распластавшись на крыше, он удерживал голову полковника в перекрестье прицела. Никарагуанцу настало время умереть, но это не делало убийцу богом. Он просто выполнял свою работу, работу, которая была ему оплачена. И он знал о своей жертве всё – его потерях и приобретениях, его семье с двумя маленькими дочерьми, которых полковник оставил без колебания, когда в Никарагуа начало припекать. Он спрятался на благословенном Кипре, в личине одного из командиров британской базы «Декелия» – и ни в чём себе не отказывал. Место было надёжно защищено, британские офицеры, сами того не подозревая, охраняли одного из самых кровавых палачей в истории. Они ежедневно пожимали его руку, знакомили с жёнами и детьми, приглашали на обед в свои пасторальные английские домики. «Декелия» была частью «туманного Альбиона» на жарком Кипре, она оберегала своих людей и свои секреты. Убийца достал бы его и здесь, если б возникла необходимость.

Но, к счастью, полковник любил выезжать в город. Он отправлялся в старую Фамагусту, минуя опустевшую Варошу, где всегда мог подобрать женщину себе по вкусу. Долго он у них не задерживался, но этого времени хватило, чтобы убийца подготовил всё. В том числе и пути для отхода.

К его облегчению, полковник потрепал женщину по щеке, поцеловал её в губы и начал спускаться ниже, зорко оглядываясь по сторонам. Прицел соскочил с его головы на переднее сидение джипа. Маленькая чёрная коробочка там была чувствительна даже к лёгкому прикосновению, а когда в неё ударилась пуля снайпера, она мгновенно разорвалась. Её начинки хватило на то, чтобы подбросить машину на полметра в воздух. На самом деле их было три – на сидении, в багажнике и под капотом, прикреплённая к распределительным элементам. Грохот и пламя слились воедино.

Киллер легко мог прочесть мысли полковника. «Мне повезло, этот дурак просчитался. Я опоздал, и взрывчатка только разворотила машину, не причинив мне вреда». Полковник даже не знал, что перед ним развернулся только первый акт.

Его телохранители выхватили пистолеты в мгновение ока. Они озирались вокруг, готовые пристрелить каждого, кто окажется в их поле зрения. Короткими перебежками они окружили догорающие останки машины, заглядывали в переулки, в какое-то мгновенье оставив клиента без защиты, совершенно одного.

Убийца улыбнулся, снова поймав в прицел голову с прилипшими к ней мокрыми упругими завитками. Ему доставило удовольствие видеть ужас в этих глазах, когда полковник понял, что сейчас произойдёт. Курок мягко пошёл вниз.

Киллер не стал дожидаться, пока человек внизу упадёт на спину. Он и без того знал, что не промахнулся. Аккуратно уложив части разобранной винтовки в кейс, неторопливыми движениями он зашагал к пожарной лестнице.

Шестью этажами ниже Кассия Алессандрос в ужасе прильнула к оконному стеклу. Она смотрела, как постепенно, словно в замедленных съёмках, оседает на раскалённый асфальт чернокожий афроамериканец, из горла которого била кровь. Убийца знал, что делает: яремная вена – это единственное место на теле человека, кровотечение из которого нельзя остановить. Если даже жертва не умерла от выстрела, потеря крови прикончит её в пять минут.

Господи, и это её прекрасный, мирный Кипр! Она стремилась на этот остров, точно в рай, чтобы укрыться от войны, преследующей её повсюду. Но и землю её разорванной пополам родины терзает колючая проволока, снаряды, пули… Люди везде одинаковы. Бог дал им великий шанс, и они попирают его последовательно, каждую минуту. Они стремятся уничтожить свой род. В такие мгновенья Кассия хотела быть кем угодно, хоть шестиногой таракашкой с Сатурна, лишь бы не человеком. Нет, пора возвращаться в Швейцарию, действительно пора. Многие называли её вторую родину «стерильной страной», но там, по крайней мере, не убивают под самыми окнами окружной больницы.

На площади завыли полицейские сирены, здание госпиталя сотрясли тяжёлые, многочисленные шаги. Кассия Алессандрос ещё раз взглянула через стекло на убитого. Она знала его. Один из офицеров с базы «Декелия», он часто навещал живущую напротив Сафрону. Она была его любовницей, но никто не сказал бы этого сейчас, глядя, с каким спокойствием и даже лёгкой улыбкой женщина разглядывает лежащего на асфальте мертвеца. Сафрона встряхнула чёрными волосами, последний раз улыбнулась своему бывшему любовнику и вошла в дом.

А военные вперемешку с полицией метались по площади. Кассия знала – они должны найти виновного. Пусть даже им станет не настоящий убийца этого человека. Схватят какого-нибудь несчастного киприота, сунут ему в руки оружие, подготовленное заранее, и устроят суд. Военных можно было понять: ни одна база – «Эпископи» или «Акротири» – не доставляла им столько беспокойств, как «Декелия». Это мирное на первый взгляд поселение кипело изнутри. Скандалы, драки, жалобы и судебные дела. «Врисули» – лагерь для беженцев на территории «Декелии» – лишь добавлял хлопот. И неблагоприятных строк к отчёту. И на фоне всего этого убивают одного из высокопоставленных офицеров базы, находившегося с мирным визитом у благонадёжной подданной Турецкой Республики Северного Кипра. Убийцу необходимо найти.

Кассия Алессандрос пришла к тому же выводу. И одновременно пришла в ярость. Она не позволит какому-то заезжему ублюдку разрушить переговоры об объединении острова. Она не считала себя киприоткой, но это дело было так важно для Нумы! Хлопнув дверью, Кассия выбежала в коридор.

Пот выступил капельками на лбу убийцы. Его планы рушились. Он не ожидал, что машины военных окажутся так близко и первым делом блокируют именно здание больницы. Да к тому же какой-то кретин походя запер двери, через которые он планировал отступление. А второй путь не был надёжен до конца. Спускаться приходилось с огромной осторожностью, маленькими перебежками. Один раз он с трудом увернулся от офицера с автоматом наперевес, который прочёсывал палаты в поисках киллера или оружия, которым было совершено убийство. Он даже перестал дышать на то мгновенье, когда казалось, что англичанин смотрит прямо на него. Но потом офицер отвернулся и пошёл дальше. Убийца понял, что его снова спасло феноменальное качество большинства людей, не исключая и военных – смотреть, но не видеть.

Киллер задумчиво осмотрел себя. Одетый во всё чёрное, плотно прилегающее к телу, он обязательно привлечёт внимание в больнице, этом царстве белоснежных накрахмаленных халатов. Пожалуй, ему тоже следует обзавестись халатом и, например, стетоскопом на шею.

Оглядевшись по сторонам, он скользнул в приоткрытую дверь ординаторской. Потянулся к висящим на вешалке халатам, на секунду утратив бдительность.

– Вы арестованы, – проговорил обезличенный женский голос с проскальзывающими в нём нотками металла. Между лопаток уткнулся немного округлый, твёрдый предмет, напоминающий дуло пистолета. – Вы арестованы за незаконное вторжение на территорию больницы и, если не ошибаюсь, убийство того бедняги на площади. Я подержу вас под прицелом до прихода военных, они заберут вас и решат, что делать. А пока расслабьтесь, поставьте ваш кейс. Думаю, что именно в нём вы храните ваше оружие.

Киллер искренне пожалел, что не имеет привычки носить пистолет в наплечной кобуре. Сейчас бы он ему пригодился. Он медленно наклонился, опуская кейс к своим ногам. Дальше движение было молниеносным. Подсечка, удар – и он уже лежит поверх женщины, очки которой отлетели в сторону, а руки были раскинуты.

Эту кожу и эту грудь он узнал бы и через сто слоёв одежды, с закрытыми глазами.

– Кассия? Это ты? Ты – та самая женщина, что угрожала мне оружием?

Оба они одновременно взглянули на правую руку Кассии, которая до сих пор сжимала пробирку с округлым донышком.

– Я пацифистка, – с угрюмым выражением доктор вырвала у него свою руку. – А ты, Сентуриа, вижу, опять взялся за старое.

– Может быть, от отчаяния? – предположил киллер, продолжая лежать на ней. – Несколько месяцев назад меня отвергла любимая женщина…

– Не пытайся свалить всю вину на меня! – вспылила Кассия. – Ты предал моё доверие, Сентуриа, и я не желаю тебя больше видеть! Слезай с меня и пошёл прочь!

Зная, что, как бы она ни была разгневана, кричать Кассия не станет, Айк поднялся, светскими движениями стряхивая с себя пыль.

– Мне нужна твоя помощь, Кесс. Меня ищут.

– Ну и прекрасно! – Кассия отвернулась. – Надеюсь, на этот раз тебя всё-таки расстреляют.

– Это более чем возможно, – подтвердил Айк. – А перед этим будут пытать, намереваясь выйти на заказчика.

Плечи Кассии дрогнули.

– Пытать?

– Да, – Айк улыбнулся, полагая, что тронул её. И в итоге едва не упустил молниеносного движения женщины к двери.

– Полиция!

– Что ты делаешь, идиотка? – прошипел Айк, прижимая всем телом женщину к стене.

Та посмотрела на него с нескрываемой ненавистью.

– Хочу, чтобы тебя арестовали. И пытали. Хочу, чтобы ты наконец-то сдох!

– Ты упустила свой шанс, детка, – Айк просунул колено ещё глубже между её ног и с интересом увидел, как вспыхнули гневом глаза Кассии. Губы женщины обозначились ярче на бледном лице, и Айк не удержался.

О силе своей страсти к Кассии он знал давно, но никак не думал, что сама Кассия так бурно ответит ему. Она вцепилась в него обеими руками, обвила ногой его бёдра, плотно прижавшись лобком к животу, и целовала, целовала. Если так можно было назвать агрессивные движения её тела и рта. Казалось, дай Кассии волю, и она начнёт вырывать из него куски зубами. И так же яростно она оттолкнула его.

– Если ты хотел доказать мою слабость к тебе, ты сделал это. Но нечего выставлять меня дурой! Секс ещё ничего не значит. Спокойствие в моей стране куда важнее. И в доказательство этого я отдам тебя англичанам.

– Наоборот, Кассия, – движением руки Айк остановил её патриотический порыв, – ты поможешь мне спрятаться. И выведешь из госпиталя. Иначе я скажу британцам, что именно ты помогала мне в организации двух террористических актов, которые произошли недавно в центре Вароши. Они даже разбираться не станут, поверь.

– Мерзкий шантажист! – прошипела Кассия, в упор глядя на невозмутимое лицо киллера. – С дочерью Никоса Алессандроса и с сестрой Нумы Алессандрос – станут. К тому же я всё ещё сотрудник ВОЗ. Международного скандала никто не захочет. Так что проваливай.

– Кесс, этот человек был убийцей, – настойчиво проговорил позади неё Айк. – Он был полковником в Никарагуа и любил расстреливать пленных своими руками. А когда то же самое угрожало ему, он сбежал. Сбежал – и три года уже осквернял своими шагами землю твоего прекрасного острова. Никому до его преступлений не было дела – ни Богу, ни англичанам…

Женщина молчала. Айк вздохнул.

– Что ж, если ты на их стороне, мне ничего не остаётся, кроме как сдаться. Зачем жить, если в мире не осталось справедливости?

– Стой! – в ярости рявкнула Кассия. – Я не знаю – как, но ты каждый раз ухитряешься вызвать во мне жалость. Пойдём, – взяв его за руку, Кассия протащила киллера в сияющее белизной помещение неподалёку. Оглядевшись, Айк понял, что перед ним операционная.

– Ложись! – Кассия указала ему на длинный и узкий стол, накрытый прозрачной плёнкой. Включила ослепительно яркую лампу над ним.

Айк попятился.

– Надеюсь, ты не собираешься вынести меня нарезанным на куски из этого госпиталя?

– Надейся, – почти грубо бросила Кассия, прилаживая к лицу стерильную маску. – А пока разденься до пояса и ложись.

Чуткий слух киллера уже различал тяжёлые шаги совсем близко, поэтому Айк повиновался без слов, хотя Кассия Алессандрос совсем не успокоила его. Да она к этому и не стремилась. Движения её были чёткими и очень точными. На лицо Айка лёг прозрачный колпак.