Жизнь точки на карте

– Позвольте ваш паспорт, заполненную декларацию. Вещи поставьте на конвейер, – тёмная резиновая лента втянула скромную дорожную сумку Хилари в аппарат для просвечивания. Таможенник быстрым взглядом сверил фото на паспорте со стоящим перед ним оригиналом.

– Могу я узнать цель вашего визита, мисс Орти?

– Бизнес, – показав отличные белые зубы, немного хищно улыбнулась женщина. – И немного отдыха. Лазурный берег исключительно приятное место для расслабления.

Таможенник кивнул, не ожидая ничего иного. Да и багаж приехавшей был в полном порядке – ни оружия, ни наркотиков. Он вернул паспорт владелице.

– Желаю приятно провести время во Франции, мисс Орти. Следующий!

– Благодарю вас, – нехорошо улыбаясь, Хилари забрала сумку, прошла насквозь здание аэропорта, чтобы выйти на освещённую ярким солнцем улицу, утопающую в тропической зелени. Женщина помахала рукой. – Такси!

«Мерседес» с жёлтой табличкой Taxi Nice с готовностью затормозил у самых её ног, и Хилари забралась внутрь, всецело полагаясь на судьбу в поисках Криса Хантера. А пока ей требовался отдых. И телефон.

– Едем в Монте-Карло. «Отель де Пари».

Водитель смотрел на неё со странным выражением.

– Мадам, вы уверены, что сможете получить там номер? В городе происходит такое… Может быть, поищем что подешевле?

– Я сделала заказ по телефону, – оглядывая из окон машины Английскую набережную и толпы народа на улицах Монте-Карло, она задумалась над замечанием шофёра. – Так что же происходит в городе?

– Мадам… вы не знаете? «Формула», мадам, Гран-при Монако. Все жители города на автодроме.

– Ах, это! Но мне казалось, этап состоится завтра.

– «Ах, это», мадам! – водитель был оскорблён в своих лучших чувствах, импульсивный и порывистый, как большинство франков. – Для нас «это» так же свято, как иконы Пресвятой Божьей матери. Жан Алези, «Феррари», Ален Прост…

– Друг мой, я уважаю ваши святыни, – Хилари улыбнулась, оценив по достоинству его энтузиазм. – Но иногда моему бизнесу они очень даже вредят. Я в Монако исключительно по делам. Сколько я должна вам?

Она не солгала водителю и, выбираясь из машины и проходя через холл к стойке регистратора, продолжала обдумывать встречу, которая должна была состояться у неё здесь. Большая удача, что Жан-Марк Альйо, крупный французский оптовик и основной представитель её фирмы во Франции, пожелал разрешить возникшие между ними проблемы именно в том месте, где она могла заодно посмотреть в глаза бессовестной скотине Крису Хантеру. Нет, он не выдал её секрета Майклу Ондраде. Вместо этого он поведал его всему миру.

В ожидании внимания регистратора Хилари оглядела застеклённый холл отеля, украшенный красивой кремовой кожей и тропическими растениями. Холл был пуст, портье дрожал от возбуждения, впиваясь взглядом в экран телевизора. Звук был включён на полную мощность.

– Мсье! – не дождавшись реакции, Хилари постучала по стойке. – Мсье!

– Простите, мадам, одну секунду. Сейчас, сейчас… Великолепно, фантастика! Он побеждает, побеждает!

Поскольку все эти зажигательные реплики портье выдавал на горячем и страстном итальянском, Хилари забеспокоилась о преодолении языкового барьера:

– Parlez-vous francais? Me comprenez-vous?[3 - Вы говорите по-французски? Вы меня понимаете? (франц.)]*

– Qui, madame. Я понимаю вас. Простите – квалификационные состязания, – в своё оправдание портье кивнул на крошечный экран телевизора, ревевший гулом моторов и тысячами голосов.

– Неужели все люди здесь – такие же сумасшедшие? – Хилари против воли рассмеялась.

– Увлечённые, мадам, – деликатно поправил её портье. – «Формула» и туризм – источник наших доходов. Но мы искренне переживаем и то, и другое. Я прошу прощения за свою невнимательность. Не хотелось бы, чтобы у вас сложилось впечатление, что персонал нашего отеля не заботится об удобстве гостей.

– Как вас зовут? – прервала его Хилари.

– Фелипе Арбоне, мадам, – тот с виноватой улыбкой ещё раз пожал плечами. – Могу я узнать ваше имя, чтобы проверить сделанный заказ?

– Без сомнения. Меня зовут Хилари Орти, я приехала из Сиднея – города, не столь увлечённого автоспортом. Мой секретарь должна была заказать у вас номер.

– Она сделала это! – радостно объявил мсье Арбоне с таким видом, будто сей факт стал сюрпризом для него самого. Хилари только вздохнула с видом великомученицы.

– Пожалуйста, дайте мне ключи от номера. Я немного устала.

– Конечно. Конечно, мадам, – теперь портье суетился, компенсируя свою прежнюю нерасторопность. – Вас сейчас же проводят в ваш номер и помогут с вещами.

– Не беспокойтесь, – Хилари забрала карточку с электронным ключом со стойки. – У меня с собой всего лишь одна сумка.

Портье улыбался во все тридцать два зуба.

– В таком случае я желаю доброго дня мадам.

– Спасибо. Да, кстати, мсье, – Хилари обернулась уже от лифта, с трудом сдерживая желание рассмеяться, – могу я пользоваться бассейном отеля?

– Ну разумеется, мадам! Вы можете спуститься в бассейн и в спа-центр на лифте в любое время суток, бассейн крытый, с термальной или с морской водой на ваш выбор.

– Там много посетителей?

– Не думаю, что много, мадам. Сейчас дамы и господа едут в Монако смотреть «Формулу-1», а не загорать и купаться, – рассеянно пояснил портье, вновь настраивая свой телевизор.

Как много журналистов и репортёров приходится на один квадратный фут этой страны… Ей ещё повезло, что всё их внимание сосредоточено на участниках международных соревнований, а не на любопытствующих туристах. Она пошла на большой риск, соглашаясь встретиться с Жан-Марком Альйо именно здесь и сейчас, не имея, собственно, в запасе никаких контраргументов. Договор с «Торговым домом Альйо» был для неё слишком важен, для неё и для её бизнеса – впрочем, для самой Хилари эти понятия были едины. В её жизни не было ничего, кроме работы, а мужчины не стоили жертв. Даже если она готова была чем-то пожертвовать, не размениваться же на мелочи… Такому же принципу Хилари Орти следовала и в бизнесе.

Впрочем, это не значило, что она отказывалась от маленьких удовольствий, даруемых жизнью, таких, как этот неожиданный, но очень приятный отдых в Монако. Крепкие руки массажиста, плеск бирюзовой воды в бассейне и покой, покой… До встречи с Жан-Марком Альйо оставалось ещё два дня, и женщина намеревалась потратить их с пользой.

Максимально открытый бикини цвета водорослей отлично подчёркивал золотистый загар её тёплого тела и густоту чёрных волос, небрежно сколотых в узел на затылке. Удобно расположив ноги на подставке шезлонга, Хилари прикрыла глаза. Но заснуть под звуки тихой классической музыки, льющиеся из скрытых колонок, ей не удалось: прехорошенькая девушка, судя по всему, француженка, с экзальтированным выражением на юном личике, подбежала к огромному – шесть на шесть футов – экрану, установленному в спа, и включила звук до предела, восторженно впитывая в себя звуки голоса, эхом отражающегося от стен. Затем она нехотя обернулась:

– Простите, я вам не мешаю, мадемуазель?

Хилари собиралась ответить резкостью, когда насмешливое лицо на экране полностью поглотило её.

– О! – удовлетворённо заметила девушка. – Я вижу, вы тоже любите его. Mon Dieu, он прекрасен! Мой дорогой Жак, – она погладила изображение по лицу, – mon amour. Мы будем вместе, je le sais. Я знаю это…

Хилари только вздохнула: в конце концов, это выбор мужчины – с кем быть. Одно интересно: сколько всё-таки масок в запасе у Криса Хантера – Ли Торнтона – Жака? И как его зовут в новой ипостаси?

– Qui est-ce? – собственное горло показалось ей очень сухим.

– Кто это? – посмотрела на неё с возмущением юная фанатка. – Конечно же, Жак. Жак Строумер. Англичане его называют Джеком. Он лучший гонщик во всем мире.

Предположив, что встретила в Хилари родственную душу, блондинка присела на край её шезлонга и зашептала, понизив голос, выдавая самое сокровенное.

– Он такой… такой мужественный, такой красивый! Я вся дрожу, когда вижу его… И представляете, он живёт в нашем отеле!

– Правда? – Хилари с удивлением и новым интересом взглянула на девушку. Она и не предполагала, что гора придёт к Магомету так скоро.

– Конечно, правда! – возмущённо пискнула поклонница гоночной звезды. – Сьют CharlesGarnier на втором этаже! Специально для него даже повесили флаги Williams на террасе сьюта, хотя это идёт вразрез с политикой отеля. Но это же ради Него… – девушка эротично прикрыла глаза ресницами.