Прятаться больше не с кем

– Джемовать поедете?

– Если бы. Секретное место и секретная встреча «для своих».

– Ну да, ну да. Привези мне оттуда что–нибудь, только сразу по карманам распихай, а то потом забудешь.

Что? Дэнни, ты о чём? Я разглядываю его, хочу найти признак осведомлённости.

– На месте разберёшься. Просто привези что–нибудь и всё.

– Окей, как скажешь. Мне не трудно.

– А я тогда посижу здесь, до завтра или нет – не знаю. Подумаю, в общем, о разном.

– Можешь хоть поселиться здесь – знаешь же, что я не против.

– Нет, Рэ, дома тоже есть..мм..дела.

Остальное время мы убили за обсуждением писем Уильяма Берроуза Аллену Гинзбергу. И тот и другой нравились нам с Дэнни одинаково сильно, они вызывали интерес своими жизнями, поступками, текстами – если говорить было не о чем, мы доставали Берроуза. Или Хантера Томпсона.

Без десяти семь я оставил Дэнни и пошёл к Пеликану. Я не стал как–то по–особенному одеваться – шорты, кроссовки, белая футболка и тёмные очки – о дресс–коде меня не проинформировали. По реакции Пеликана я понял, что моя одежда волнует его в последнюю очередь – он бегал с первого этажа на второй и обратно, на ходу предлагая мне то покурить, то попить, то сходить в туалет «на всякий случай», я отвечал «нет» на все его предложения. Наконец он собрался – мне так казалось – и мы в ожидании машины курили на веранде. Пеликан безостановочно хлопал себя по карманам, что–то доставал и перекладывал, ёрзал в кресле, откусил фильтр сигареты и, конечно же, сожрал его. Я привык к подобным выходкам и уже не придавал им значения – съел и съел, лишь бы меня накормить не пытался. Он бы попытался, но сейчас был не в том настроении.

У Пеликана зазвонил телефон – можно выдвигаться. Мы выходим за ворота и садимся в старый «бмв». Водитель – молодая девушка в свободной майке и коротких на–мне–нет–трусов шортах, светлые волосы и большие, на половину лица, очки.

– Добрый вечер, Пеликан. Добрый вечер..ээ..

– Рэ.

– Рэ.

Душно. Пеликан сидит впереди и беседует с девушкой. Я не вслушиваюсь, мне не очень интересно, меня клонит в сон и в итоге я отключаюсь. Просыпаюсь от чувствительного тычка в бок – раскрасневшийся потный Пеликан, нацепив свою любимую из улыбок, сальную улыбку похотливого Пеликана – зовёт меня наружу. Я выхожу из машины, потягиваюсь и разминаю конечности, зеваю и нюхаю свои подмышки – терпимо, но уже не так свежо, как двумя часами ранее. Одноэтажный дом, в окнах не горит свет, похоже, что там никто не живёт. Девушка паркует «бмв» и мы втроём огибаем дом слева и по лестнице спускаемся в подвал. Уже темно, но девушка по–прежнему в очках, широко улыбается и нажимает кнопку домофона. Из маленького динамика голос:

– По одному.

Из–за сильного искажения я не могу определить, принадлежит этот голос мужчине или женщине.

«Бмв» смотрит в камеру первой. Щелчок – и она исчезает внутри.

– Не ссы, необходимо, чтобы сюда не попал тот, кого здесь не хотят видеть.

Пеликан заглядывает в глазок камеры. Щелчок – споткнувшись о порог, он проходит в помещение. Я подхожу к домофону и смотрю туда, где должна быть камера – в темноте её не очень видно. Несколько секунд. Щелчка нет. Стою, не двигаюсь. Щелчок. Я хватаюсь за ручку двери и сразу отпускаю – слабый ток. Значит щелчка не было, размышляю я, разглядывая дверную ручку. Пеликан? "Бмв"? Закуриваю.

– Дым мешает нам идентифицировать вас. Прекратите курить, пожалуйста.

Есть, сэр. Да сэр. Оглядываюсь, ищу урну, чтобы выкинуть окурок.

– Решётка в полу.

Выкидываю.

Щелчок. Подношу руку к ручке двери, совершаю движения, похожие на волну или на полёт раненой птицы, хватаю – дёргаю – открыто. Я захожу, Пеликан меня ждёт на диванчике напротив гардероба.

– Забыл предупредить заранее, что ты со мной.

– Да у тебя всё через очко, можешь не оправдываться. Я уже привык.

– Заткнись, а то я тебе ебальник сейчас раскрошу.

– Давай, кроши.

Пеликан замахивается, дёргается, как ребёнок, делающий первые шаги, бьёт себя по ляжке и

– Рэ, извини. Пойдём в зал.

В холле тихо, в гардеробе совсем мало вещей, и нет никого, кто принимал бы и выдавал одежду. Мы идём по коридору – метра три прямо, поворот налево, ещё три метра – Пеликан толкает тяжёлую деревянную дверь и мы входим в основной зал.

Вот блядь.. Неужели Пеликан не обманул? Во второй или третий раз в своей сраной жизни. Девушка из «бмв», теперь полностью обнажённая, но всё ещё в очках, подходит к нам с небольшим подносом, на котором я вижу две дорожки порошка, лезвие и укороченные трубочки для коктейлей.

– Кокаин. Попробуй, Рэ, но если не хочешь, заставлять никто не будет.

Я вспоминаю о Дэнни – «привези мне что–нибудь». Засранец. Мог бы и предупредить.

Пеликан пробует первым. Я внимательно слежу за его движениями, чтобы не выглядеть неопытным, но обманывать здесь некого, никто не обращает на нас внимания, пизда «бмв» тщательным образом выбрита, кожа розовая, её промежность занимает всю мою память, она держит поднос на уровне груди, грудь упругая, Пеликан завершил входной ритуал, «бмв» поворачивает поднос ко мне. «Милли» – написано на подносе. Я беру лезвие, выравниваю дорожку, нахожу чистую трубочку, вдыхаю половину дорожки в одну ноздрю и половину – в другую. Кладу трубочку обратно на поднос.

– Сегодня я ваш личный помощник и консультант,

– она смотрит на меня, но очки, возможно, я ошибаюсь —

– меня зовут Милли, как вы успели заметить. Вы можете вызвать меня в любой момент, достаточно нажать зелёную кнопку. —

Она протягивает брелок – красная кнопка, зелёная кнопка. Я шмыгаю носом, это уже не насморк, а какой–то водопад. Прошу прощения, достаю платок и высмаркиваюсь.

– Красную кнопку нажмите, если захотите поменять консультанта. Сделать это можно дважды за ночь, если последует третья просьба о замене, мы попросим вас возместить употреблённое вами начиная с этой минуты. —

Ограничения. Вроде и безобидные, и справедливые, но – ограничения. А не пойти бы тебе ко мне на хуй – сил прибавилось, уверенность в себе превратилась в самоуверенность, нет, нет, я буду держаться, я пришёл не за скандалами.

– Это главное. Чуть позже я подойду к вам и отвечу на любые возникшие вопросы. Наслаждайтесь!

Милли развернулась и скрылась в одной из дверей, ведущих из зала непонятно куда.

– Рэ, это она тебе рассказывала, я уже в курсе. Можешь общаться с кем хочешь и о чём хочешь.

Я кивнул, Пеликан пошёл к одному из столов, за которым сидели четверо. Стол был пуст, если не считать четырёх же непочатых бутылок воды на нём. Они давно знакомы – искренние улыбки, естественные, не наигранные рукопожатия. Что их объединяет с таким типом, как Пеликан? Ухоженные парни, разве что не срут исходящим от них лоском уровня жизни сильно выше среднего. Не буду заморачиваться. Возьму пива и осмотрюсь.

Подхожу к барной стойке, но за ней никого нет. Оглядываюсь по сторонам. Музыка играет на таком уровне громкости, чтобы расслышать собеседника и не напрягать голосовые связки, музыка не делает из общения пародию на него же, нет необходимости кричать, даже если всего–навсего хочешь сказать «да».

Пока я раздумывал, как взять пиво – холодильники стояли в пространстве за барной стойкой – подошла Милли.

– Если хотите взять напитки, обогните барную стойку с любой удобной вам стороны и откройте холодильник. В этом плане у нас самообслуживание.