Прятаться больше не с кем

Спасибо, Милли. Я пробежал глазами по полкам – кроме пива были и другие виды алкоголя. Хотелось «Гинесса» с густой тёмной пеной, ледяного, как тон Милли.

– Последнее разъяснение. Вам захочется секса – это не вопрос, а утверждение – поэтому скажу, что все девушки здесь добровольно и они спокойно могут отказать вам, если сочтут вас неподходящей краткосрочной парой. Девушки останутся трезвыми до окончания встречи, если вам отказали, не пытайтесь действовать силой или настаивать каким–либо другим образом – мы вышибем вас отсюда и ваша репутация в этом зале не будет даже предметом для разговора. Естественно, попасть сюда позже вы больше не сможете.

«Гинесс» хорошо гармонировал с кокаином, вкус раскрывался ярче, оттенков было больше, я молча слушал Милли. Я молча хотел Милли. Читал её очки, но сквозь отражение вглядывался в себя.

– Это всё. Не стесняйтесь вызывать меня – мне неплохо за это платят.

Милли на полсекунды приподняла очки и подмигнула. Я пересел со стула на мягкий кожаный диван около барной стойки и стал смотреть по сторонам, не думая о целях тех, кто здесь находился.

Милли была не одна – я насчитал ещё девять «помощников и консультантов», таких же обнажённых, но некоторые были без тёмных очков. Одна из них присматривала за тем столом, где сейчас расслаблялся Пеликан. Были и такие же одиночки как я – к ним подходили другие «Милли» с подносами, на которых лежали различные порошки или таблетки. Люди слушали музыку, разговаривали и пока что никто не пытался трахнуть «свою» помощницу, по крайней мере – прилюдно.

Пеликан наговорился с лоснящимися парнями, встал из–за стола, закурил и стал оглядываться. Я вжался в диван, допивая остатки «Гинесса». Он заметил меня, махнул рукой и крикнул, что сейчас подойдёт. Необязательно, подумал я, понаблюдаю за вами всеми со стороны, понаблюдаю, но ничего не происходит, подумал я. Подумал я – подумал я. Я потерялся в воображаемом диалоге, рассматривал пол, выложенный разноцветной мозаикой, квадратные плиточки с неровными краями, мудилы плюют жвачку на пол, остаются чёрные кляксы, чёрные ботинки..надо мной навис Пеликан.

– Ты в порядке?

– Да. В полном.

– Тогда продолжим. Отказаться ты не можешь.

Не могу?

– Можешь, конечно, попытаться, но я бы не советовал.

Ты до хуя советуешь, как я посмотрю. Так и делай сам в точности так, как говоришь. Милли садится рядом со мной на диван, ставит мне на колени поднос.

– Марки. ЛСД. Марихуана. Гашиш. Кокаин.

Она делает паузу после каждого наименования. Я размышляю, к какой части меню имеет отношение Пеликан.

– Выбирай, Рэ.

Беру кислоту. Опыта с ней у меня тоже ещё не было. Милли улыбается, теребит правый сосок, предлагает выбрать Пеликану. Он берёт то же, что и я. Милли уходит. Закидываемся. Пока могу, иду к холодильнику и беру два «Гинесса» – себе и себе.

– Что здесь делают все эти люди? Они не похожи на нариков, не похожи на тех, кто пришёл за еблей.

– Успел ты заметить или нет, здесь поровну мужчин и женщин, не все из них знакомы друг с другом, но процессы, запускаемые атмосферой этого места,

Свет приглушённый, но позволяет разглядеть лица, одежду, сверкают украшения и бокалы, свободного места чуть больше, чем людей – всем хватает воздуха, пространства, времени может не хватать, но мне об этом ничего неизвестно.

– сводят сам акт знакомства к формальности – не нужно придумывать, зачем ты хочешь познакомиться или поговорить, желание – вот что имеет вес. Наркотики

Наркотики. Как они сюда попадают в таком количестве? Почему без них невозможно собрать присутствующих? Они пришли за наркотиками или наоборот? Скорее наоборот, а Милли, а ещё девять других «Милли», жираф на вертушках, «Гинесс» истекает пеной как эпилептик, я слизываю пену, мне мало, я прислоняюсь к губам эпилептика, всасываю, втягиваю в себя то, что ещё есть у него внутри, он корчится, судороги и спазмы, прикусывает себе язык, нет, ко вкусу крови я равнодушен, мне нужна плотная густая пена.

– не главное, их не обязательно принимать, есть алкоголь, есть соки, вода, я не знаю, легко можно обойтись сигаретами и разговорами. Мы все можем быть полезны друг другу. Например,

Пеликан, ёб твою, уйми свою зубную трещотку, ты так сильно крутишь головой, что меня уже тошнит. Зачем ты вставил сливы вместо глаз? Они же прорастут тебе в голову.. Они, они же.. Перестань хлестать меня ветками – кожа уже отслаивается, кто за нами уберёт?

– я отсосал тем парням, каждому, теперь могу выебать их маленькие жопки. Или вот, вон та девушка, с

Как ты будешь ебать их? У тебя ни одного сучка нет, да перестань ты уже размахивать своими ветками!

– татуировкой на шее, в зелёном платье – видишь? Спец по недвижимости, поможет мне с арендой помещений под магазины. Соответственно, возьмёт себе хороший процент, но деньги у меня есть. Слушай, какие формы может принимать твоё абстрактное мышление? Какие

Никакие.

– образы оно воспроизводит? Напряги свои орешки и постарайся запомнить хоть что–то. Скоро увидимся.

Оно осыпало меня листьями и ушло.

Образы воспроизводит. Я закуриваю, снимаю обувь и ложусь на диван. Дэнни. Жму зелёную кнопку. Появляется Милли. Такая же свежая, её пизда на уровне моих глаз, но что–то мне сейчас не до проникновений. Милли садится на корточки. Только не какай здесь, пожалуйста, ты испортишь мне вечер. Она гладит меня по голове и спрашивает, что я хочу.

– Нужно собрать посылку для Дэнни.

– Дэнни?

– Да, мой друг.

– И что вы или он хотите видеть в этой посылке?

– Я не знаю. Что–нибудь, лучше таблетками и травой.

– Хорошо, я скоро принесу. Вам нравится здесь?

– Скорее да, но, вы понимаете, моё восприятие сейчас искажено.

– О, ничего. Отдыхайте, я скоро буду.

Будь, Милли. Хоть кто–то живой есть в этой пустыне.

Остальное помнится смутно – музыка, Пеликан, стоящий с микрофоном в центре зала и демонстрирующий свои коленки, нечёткие видения, галлюцинации на фоне мозаики пола, путешествие до холодильника и обратно длиною в несколько дней, Милли на самокате, Милли, стоящая на голове и удерживающая поднос на ногах, Пеликан сидит на диване рядом со мной, у него в руках шприц, Милли перетягивает ему левую руку, Пеликан ставится и сползает на пол, я проваливаюсь под диван и вижу руку Пеликана – из дырки капает кровь, Милли отсасывает вибратору.

Я проснулся дома у Пеликана – сижу в кресле, в одежде, в обуви, в руке зажат бумажный пакет. Ну пиздец, ничего не соображаю, картинка прошедших суток не складывается, я воняю потом, прокисшим пивом, тело затекло и болит.

Так и сижу какое–то время с открытыми глазами, пытаюсь привыкнуть, окна не зашторены, солнечно, но уже точно не утро и не день. Не надо дёргаться, уговариваю я себя, никаких рывков, вся одежда пропиталась потом и липнет к телу, я в гидрокостюме, на дне, но не в море. Накатывает сильная усталость, но зато я снова чувствую руки и ноги, лениво болтаю той рукой, в которой пакет. Он перевязан резинкой, открываю его – «что–то» для Дэнни, таблетки и трава в отдельной упаковке. Отвлекаюсь на храп Пеликана – он ворочается, бьёт руками по кровати, на подушке тёмное влажное пятно. Храпит и фыркает как жирный суслик.

Конверт. «Для Дэнни от Милли». Хм.. Они знакомы? Так..Дэнни вроде понял, куда я еду. Конверт не запечатан. «Честность – вот что нас объединяет». Я расскажу тебе, Дэнни, конечно расскажу. Достаю две фотографии, на одной – растрёпанный Дэнни, спорит, что–то доказывает Милли, она снисходительно улыбается. Ничего не происходит. На второй Милли держится за левое бедро, из–под пальцев видна кровь, Дэнни в кадре уже нет. Милли голая, рот открыт, она стоит в зале возле одного из столов и смотрит куда–то в сторону – может, зовёт на помощь. Фотографии сделаны камерами наблюдения. Складываю снимки обратно в конверт, убираю в пакет, затягиваю его резинкой. Думать не хочется.

Как только я собираюсь уходить, просыпается Пеликан. Говорю ему, что ухожу. Он явно не понимает, что я хочу ему сказать, опухший, приподнялся на одном локте, шлёпает губами, не в состоянии выразить свою единственную мысль. Пока – кричу я ему и изображаю пальцами шагающего человечка.

– Брррм, нмнмнт.

– отвечает он мне. Прощай, придурок – я делаю вторую попытку.

–

Локоть не выдерживает собственного веса Пеликана и он снова в лежачем положении, головой на подушке. Дышит, пердит губами как конь. Ну поперди, тебе всё равно, а я уже наслушался. Беру вторую подушку и бросаю ему на голову. Закрываю дверь и хромаю к себе домой. Где Милли, когда она так нужна?

Party 6