Потомки Солнца. Том I. Мать и Колыбель

– Что вы здесь делаете? – выдохнула она шёпотом.– Дядя или брат могут услышать вас.

– Я пришёл за своей перчаткой,– довольно отозвался тот.

– Да чего вы мелочны,– усмехнулась девушка.– Не приходите сюда более.

– Эта перчатка мне памятна.

– У вас есть вторая.

– Я могу подняться к вам в комнату.

– Сомневаюсь…

Анар фыркнул и решительно направился к задней двери дома.

– Нет, стойте! – торопливо воскликнула девушка.– Если я отдам вам перчатку, вы уйдёте и более не потревожите меня?

– Я буду приходить столько, сколько мне будет угодно,– последовал ответ.

– Не терплю грубиянов!

– Я – исключение, сударыня. Вам нравится моё общество. А мне нравится ваше общество. Так зачем мучить друг друга?

– Чего вы хотите от меня? – вздохнула Акме, краснея.

– Спустись. Прошу вас.

Акме скрыла улыбку, вздохнула и кивнула. Не заплетая чёрные, как смоль, волны волос, в светлом платье, она раздобыла ключ от задней двери и осторожно выскользнула на улицу.

Анар со сложенными на груди руками был похож на изваяние. На призрак, сокрытый во тьме ночи.

– Вы были вчера на площади? – спросила Акме.

– Был. И всё видел.

– Погибли люди.

– Градоначальник был предупреждён об опасности и нами, и вашим дядей, но он всё равно не отменил танцев. Пусть живет теперь со своей тупостью. В столицу Эрсавии доложено обо всём. Градоначальника вскоре снимут с поста.

– Почему эти монстры пришли в Кибельмиду? – спросила Акме.

– Я думаю, они заинтересовались фокусами твоего брата,– небрежно бросил Анар хрипло.– Ничего подобного я ещё не видел.

Сердце Акме затрепетало от ужаса.

– Что я должна сделать, чтобы ты никому ничего не рассказывал про моего брата и про его свет? – ледяным тоном спросила Акме.

Анар усмехнулся и хрипло выдал:

– Так вот, где твое слабое место, красавица! Твой брат! Кто бы мог подумать?..

– Что тебе нужно в обмен на молчание?

– Ты сразу стала сговорчивой. С Селимом бы была другой.

– Ты называешь себя моим хранителем, сам же не шелохнулся, пока тот монстр появился на площади.

– Я находился далеко. А Селим – ближе,– парировал тот, но примирительным тоном.– Теперь этот болван уехал, и я смогу уберечь тебя от любой беды.

– Ага, конечно! – презрительно отозвалась Акме.– Ты горазд лишь навещать меня по вечерам, во тьме ночи. Как вор!

– И тебе это нравится,– ввернул Анар.– Ты выходишь ко мне по любому зову, говоришь со мной, сидишь со мной рядом и совсем меня не боишься.

Анар неожиданно взмахнул рукой, и на голову и плечи Акме, словно сон, опустился молочно-белый шелковый палантин. Завидев, как на свет? переливаются расшитые золотом края, девушка пришла в восторг. Анар склонился к ней и тихо объяснил:

– Я не знаю никакую другую девушку, которой так хорошо бы шёл белый и золотой.

Акме медленно сняла с себя палантин, протянула ему и тихо произнесла:

– Я не могу это принять.

– Ибо он от меня? – понимающе ухмыльнулся Анар, сложив руки на груди.– Иной причины нет. Я вижу, что тебе понравилось.

Анар откровенно смеялся над девушкой, непомерно ее зля.

– Извольте более меня не тревожить! – холодно выпалила она, развернулась, оставив палантин на лавке у колодца, и зашагала к дому.

Анар в два шага догнал ее, схватил за руку, властно процедив:

– Я не окончил разговора, Акме Рин.

– А ну пусти! – тихо воскликнула она, пытаясь вырваться.– Слишком вольно ведешь себя с членом семьи эрсавийского дворянина!

– Значит, ты выбираешь Селима?

– А что если и так? – фыркнула Акме.

Анар, не отпуская её, к ней приближая тьму своего капюшона, которая казалась ей всепоглощающей гибельной дырой, тихо парировал:

– Что скажешь теперь?

Он протянул руку, и чёрная материя спала с его лица, но черты его оставались под защитой тьмы. Он не колебался и поцеловал её.

Мягкие губы его нежно оживили сердце, медленные осторожные прикосновения затруднили дыхание, вкус поцелуя вскружил голову. Анар сильными руками обвил её талию и прижал к себе. Но, очнувшись, он мягко отстранился и насмешливо выдохнул:

– Какая податливая. Просто прелесть!

Сердце девушки сжалось. Она наотмашь ударила наглеца по лицу. Голова Анара откинулась, капюшон слетел, но ярость так ослепила Акме, что она даже не обернулась, чтобы попытаться получше его разглядеть.