С наступлением темноты

– Если вы меня развяжете, я отклоню свое желание придушить вас.

Рональд резко засмеялся.

– А ты забавный, – хлопнул два раза, – развязывайте его, но не отпускайте.

Стража двинулась на меня. Полы их черных мантий развивались с каждым шагом, лица были скрыты под капюшоном. Как только они подошли, веревки ослабели. Мне дали возможность встать и размять кисти. Удивительно, парни не принялись сразу хватать меня за руки, чтобы удержать. На запястьях остались красные следы от веревок. Логично, что на ногах то же самое. Даже если бы я и захотел убежать— не смог бы. Я в ловушке.

– Пройдем за мной, Руэн. И я тебе всё объясню, – продолжил мужчина, вставая со стула и уходя из комнаты.

Я послушно пошел за ним— мне больше нечего делать.

Мы шли по коридорам, больше напоминающим подземные проходы замков, пока не вышли к лестнице, ведущей в светлую гостиницу. Я зажмурился. Слишком резкий переход света. Теперь я мог лучше оглядеть Рональда. На нем сидел черный деловой костюм, серая рубашка. Его лицо чуть бледнее моего.

– В твоем распоряжении ванная на втором этаже, стража тебя проведет туда, – он улыбнулся мне.

Если он надеялся, что я быстро поверю его дружелюбности, то пусть надеется дальше. Я не настолько тупой и наивный: он меня похитил и усадил в подвал, какое уж тут доверие.

Двое парней провели меня по освещенным светлым коридорам, стены которого были украшены картинами разных стилей: барокко, классицизм и немного импрессионизма. Странный вкус у владельца.

Дойдя до двери, я думал, что они зайдут вместе со мной, из-за чего успел сильно понервничать, но нет, они остановились и ждали.

– Вы можете идти, – сказал я, приоткрывая дверь.

Тишина. Молчат, засранцы.

– Ну и ладно, – с этими словами я зашел внутрь и запер дверь.

Ванная была небольшой, но куда более уютной, чем та, что мне предлагали в общежитии.

Стены белые, где-то виднелись золотые узоры. На одной из полок лежала чистая одежда. Это навело меня на мысль посмотреться в зеркало, что я и сделал.

Увидев свое отражение, я чуть было не вскрикнул. Когда меня так жизнь успела помотать?! Соленые волосы, прилипшие ко лбу, еще можно понять. Но откуда столько грязи на лице и одежде? (Это хорошо видно, так как на мне светло-голубая рубашка и белая футболка). Неловко, если Элиза с Ланой застали меня в таком виде. Отмывшись под теплой водой, я принялся за одежду. Мне дали черную рубашку и белые брюки. Одетый и умытый, я вышел из ванной. Двое парней все еще стояли здесь, видимо, так и не сдвинулись с места. Потом они молча повели меня дальше по коридорам. В итоге мы пришли в просторное помещение, похожее на столовую. За длинным ухоженным столом сидел один лишь хозяин и ждал меня. Я присел рядом с ним и стража – наконец-то! – ушла.

Накрыто было множество блюд: от жареного мяса до салата с креветками. Странно, но от вида этой всей богатой еды меня начало подташнивать. Аппетит просто пропал. Это точно были не ядовитые яблоки?

– Бери еду, не стесняйся, – сказал Рональд, взяв хлеб к мясу.

– Спасибо, водой обойдусь, – я налил себе в стакан немного воды.

– Что же? Неужели, ты не проголодался?

– Видимо, так сработал удар по голове, от которого я до сих пор не могу найти. Кстати, о этом. Зачем Вы сначала держали меня в подвале, если могли принести в гостиную?

Он прекратил жевать.

– Я вовсе не хотел навредить тебе, Руэн. Просто знаю существо, живущее внутри тебя, и то, насколько оно опасно.

– Вы не рентген, чтобы меня насквозь видеть.

– Я вижу не кости и не органы. Я вижу твою душу.

– Плохо видите. Моя душа уже час молит об освобождении.

Я начал его раздражать; он нахмурился. Скоро выйду на чистую воду.

Но вдруг мужчина поправил галстук и, на мое удивление, сказал:

– Твоя душа требует остаться здесь.

– Здесь? С человеком, которого я не знаю? Вряд ли.

– Не человеком. Эльфом.

Я пригляделся. Врет он, у него уши не заострённые.

– Уши пришлось обрезать, – словно ответил на мой вопрос Рональд.

Если уши обрезаны, значит, есть проблемы со слухом. Поэтому он никуда не ступает без своей стражи— они что-то вроде поводыря.

– Что Вы от меня хотите? – сразу к делу перешел я.

– Выведи нас к амулету.

И он туда же! Да не знаю я, где ваш этот амулет!

– Я не знаю, где он.

– Знаешь, просто еще не разобрался, как твоя чуйка устроена. А пока разбираешься, проживешь здесь.

– Если я захочу сбежать?

– Тут же поплатишься за это. Либо ты, либо твоя подруга, – спокойно, словно каждый день такое говорит, отчеканил мужчина.

У меня мурашки пронеслись по телу. На какие ужасные злодеяния способен этот эльф?

– Но без меня Вы не найдете амулет.

– А ты думаешь, что единственный, кто способен его чувствовать? Только ты повелся на наши махинации.

Можно было не так обидно доложить о том, что я болван.

8 глава. Слуги

Сказать, что в этом особняке было множество комнат – это ничего не сказать. Несколько раз я в них путался, стража меня преследовала – не вздохнуть. Но самым непонятным было то, что мне запрещалось покидать свою комнату ночью. И то, что в ней не было окон. Я присел на кровать и снова задумался. Почему в это ввязали именно меня? Человека из простой семьи, где отец рабочий, а матери и вовсе нет? Чувствую себя героем дешевого романа.

Часы пробили три. Всё, что я слышал – планомерное тиканье. Мне казалось, что это единственное стабильное явление здесь. Тик-так, тик-так. Остальное спряталось за гробовой тишиной. Никогда бы не подумал, что так сильно захочу к себе в общежитие или домой к отцу. Отец… Мудрый мужчина, переживший в своё время развод родителей, смерть жены, а теперь имеющий лишь сына-неудачника, у которого, кроме отличных оценок, больше ничего нет. И всё же, он искренне любит меня. А я люблю его. Но мачеха – это полная противоположность. Не знаю, почему она до сих пор с отцом, но, видимо, их отношениям мешал только я. И Волох.

Я упал на мягкую кровать. Моя спина явно к этому не привыкла, как и моё сознание к происходящему. Закрыл глаза, пытаясь уснуть. Это единственное, что мог себе позволить. Я глубоко вздохнул и сложил руки на груди. На ум пришла Элиза. Рональд сказал, что навредит ей, если я осмелюсь сбежать. Из-за меня ей вновь придется отдуваться. Не похож я на их спасителя, на которого возлагают так много надежд.