Под небом Парижа

– Не кричи?! – Я еще сильнее повышаю голос. – Да кто ты вообще такой? Ты совсем с ума сошел? – От бессилия и от злости я бью его по плечу. – Как ты вообще смеешь так себя вести со мной?! Кто дал тебе право?! – Мой крик эхом отлетает от стен, я вновь замахиваюсь на него, но он ловит меня за запястье и останавливает.

– Вот поэтому я и думаю, что нам не стоит работать под одной крышей. Очевидно, ты вновь рисуешь себе сценарий, которому не суждено сбыться, и злишься.

Я чуть ли не лопаюсь от возмущения и сверлю его гневным взглядом.

– Какой еще сценарий, Алекс? По-твоему, я мечтаю вновь раздвинуть перед тобой ноги, а на следующий день услышать, что это было ошибкой? Приди в себя! – Я вырываю руку и сквозь зубы выплевываю: – И не смей ко мне прикасаться, понял? Не смей приносить мне тупые завтраки! – Я хватаю бутылку и швыряю ее в мусорную корзину, а за ней и чертову булку. – Не смей ревновать, когда какие-то себастьяны просят у меня номер. Не смей косо смотреть на Валентина. И не смей меня отчитывать и воспитывать. У тебя нет никакого права на это! А твое мнение будет последним, которым я поинтересуюсь, понял? Просто отвали от меня!

Я тяжело дышу, но нахожу в себе силы отвернуться от него. Открываю ноут, давая понять, что на этом разговор окончен. Мне вовремя приходит на почту имейл от Анны с документами, которые надо проверить, и теми, что нужно распечатать. Но Алекс не двигается с места. Я чувствую плечом его плечо и с силой прикусываю губу, чтобы вновь не начать орать на него. Мое терпение дало трещину, и я злюсь на саму себя за такую истерику. Как маленький ребенок, честное слово.

– Мне надо работать. Уходи, – грубо бросаю я и не смотрю на Алекса, но чувствую его назойливый взгляд.

Он продолжает молча пялиться на меня. От его взгляда я вся покрываюсь мурашками.

– Ты заслуживаешь человека намного лучше меня, – произносит он тихо и резко встает со стула.

Я не выдерживаю и отрываю глаза от экрана. Смотрю, как его силуэт удаляется вниз по коридору. Три года назад я бы побежала за ним, чтобы догнать и сказать, что он самый замечательный человек на земле. Что он лучший из лучших. Я именно так и бегала, пыталась ему это внушить, наивно думала, что у меня получится… Я была готова на все. Абсолютно на все. Уничтожение своей гордости – лишь малость по сравнению с тем, чем я была готова пожертвовать ради него. Но он всегда меня отталкивал. Что бы я ни сделала, как бы ни старалась. Он всегда говорил мне нет. Нет так нет. Той девочки, которой я была три года назад, тоже теперь нет. Он больше меня не растопчет. А я больше не буду пытаться его спасти. Пусть катится к черту.

* * *

Я сижу над кипами бумаг. Анна не дает мне расслабиться, я рассортировала все что могла, отсканировав, по ощущениям, документацию всего офиса. Но это даже хорошо. Пока я занята, в голову не лезут всякие непрошеные мысли. Жалею, что не взяла с собой даже шоколадный батончик. Чем я только думала, когда собиралась утром на работу? Ноги ноют от ходьбы в неудобной обуви. Живот ноет от голода. Чувствую, что раздражение растет и что готова наброситься на кого угодно с потоком ругательств и претензий. Поэтому решаю сделать передышку. До начала обеда всего лишь полчаса, я выполнила все задания, поэтому сажусь за стол с чистой совестью.

Беру телефон в руки и пишу Валентину.

«Я готова убивать!»

«Это ж твое обычное состояние, нет?»

«Был бы рядом, я бы тебе врезала…»

«Тогда круто, что я скоро буду?»

«Что? Как это?»

«Пообедаем вместе? Я знал, что тебе будет там скучно, и решил составить компанию. Принял душ, сейчас выйду и поеду».

«Ты просто меня спасаешь… Хотя меня на обед позвал айтишник из компании».

«Симпа? Если что, я могу не ехать».

«Нет, что ты. Приезжай! Мы друзей на члены не меняем».

«Не знаю насчет тебя, но моя гетеросексуальная сущность уж точно».

«Ой, да ладно. Вот скажи, если сам Райан Гослинг захочет переспать с тобой, ты скажешь ему: “Прости Райан, но я по девочкам”?»

«Когда дело касается Гослинга, то все по Гослингу!»

Я усмехаюсь, и он добавляет:

«Так и быть, 98 % гетеро и 2 % оставлю красавчику Райану».

«Ты бы кинул меня ради него, да?»

Валентин присылает фотографию Райана топлес.

«Определенно».

«Я так и знала, вот она, твоя дружба!»

«Детка, поверь, он одержал нечестную победу».

«Хочешь сказать, я круче Гослинга?»

«Я хочу сказать, что сиськи Райана я видел, а твои нет… Один нюд – и все может измениться!»

Я фыркаю:

«Не в этой жизни».

«Вот поэтому мне придется дрочить на Гослинга».

«Почему в общении с тобой так часто всплывают слова “член” и “дрочка”?»

«Я бы мог зачесать что-то о своем высоком уровне сексуального влечения. Но все гораздо проще. Я особь мужского пола. Поверь, это все объясняет. Просто я озвучиваю все то, о чем другие думают».

«То есть все мечтают получить фотку моих сисек?»

«Без шуток, на самом деле не все. Мне нравится наша френдзона. А если ты пришлешь мне их… Боюсь, желание затащить тебя в койку будет выше желания дружить с тобой».

«Значит ли это, что желание все же есть, но ты выбираешь дружбу?»

«Повторим пройденный урок. Я особь мужского пола, а ты девушка… Как думаешь, какой правильный ответ?»

«Спасибо, что не назвал меня особью».

«Правильный ответ. Мальчик + красивая девочка = мысли о сексе. Кто говорит обратное – врет».

«Неправда, я никогда не думала о сексе с тобой».

«Потому что ты все время думаешь о сексе кое с кем другим, Марион. Поверь, он тоже об этом думает, даже если тебе кажется обратное».

«Не хочу о нем».

«Не будем. Я выезжаю, буду у тебя через двадцать минут».

Я откладываю телефон и смотрю в окно. На самом деле Валентин прав. Очень долгое время я была зациклена лишь на одном человеке. В чем он не прав, это в том, что мне нужен был лишь секс с ним. Я хотела его полностью. Душу и тело. Последнее у меня было. Однако он и этому не позволил продлиться хоть сколько-нибудь долго.

В затылке покалывает, словно кто-то сверлит меня взглядом. Я поворачиваю голову и натыкаюсь на внимательный взгляд Алекса. Руки по привычке в карманах. Он стоит в другом конце коридора. Я расслабленно откидываюсь на спинку стула и кладу ногу на ногу. Его взгляд скользит по моим щиколоткам и поднимается выше… к коленкам и выше… к бедру. Я продолжаю в упор смотреть на него. Он постепенно поднимает взгляд и смотрит мне в лицо. Я бы отдала все что угодно, чтобы понять, о чем он сейчас думает. Вспоминает ли тот вечер три года назад? То, как он целовал меня, как ситуация вышла из-под контроля? Наши прикосновения и потребность друг в друге взяли верх, разрушая все табу и сомнения. Но не надолго… Я проснулась, он сидел в кресле. Не глядя мне в глаза, сказал, что это была ошибка и больше она не повторится. Он вознес меня на седьмое небо, он же и вырвал мне крылья. С костями и кровью. С размаху опустил меня на землю. Алекс не пожалел меня. Растоптал. Исполнил мою самую сокровенную мечту, а после стал моим самым страшным кошмаром. Я вышла из его квартиры, еле передвигая ноги. Голова была как в тумане. Слов не было, слез не было. Было так больно, что никакой крик не вырывался наружу. Он засел глубоко внутри меня, выжигая изнутри.