Воскрешение: Роман

– Воевал, – ответил он. – Только что там рассказывать. Воевали. Победили.

Он подошел к?телевизору, сделал погромче. На экране уже горячо пожимали руки, чуть ли не обнимались. «Мир», – подумала Арина. Все ее детство это слово произносили так часто – в?школе, по телевизору, в?песнях, – что оно давно потеряло всякий смысл. А?сейчас ей пришло в?голову, что, наверное, как-то так мир и?выглядит; эта мысль ее удивила. Слово стало выпуклым. «Мир», – одними губами удивленно повторила она.

Арина неожиданно обнаружила, что за окном уже темно, а?сама она почти засыпает.

– Я?пойду, – сказала она.

– Спокойной ночи, – ответил дедушка. Ей снова показалось, что он думает о?чем-то другом, тяжело и?напряженно.

Бабушка поднялась с?дивана и?взяла ее за руку.

– Я?сама, – удивленно возразила Арина.

– Пойдем, пойдем.

Вопреки обыкновению он рано лег спать.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила его Аня.

– Нет. Просто устал. Ты же понимаешь, все это создает очень много лишней работы. Будем надеяться, что вправду к?лучшему. Да и?этот болтун все-таки не один решает. В?случае чего его притормозят.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Не волнуйся, – ответил Илья. – Все правда нормально. Почитай еще.

Аня выключила свет, но он все равно не уснул, долго ворочался, кровать казалась жесткой и?неудобной. «Изнеженные мы стали», – подумал он, но потом все же уснул. Сон, поначалу размытый, постепенно начал приобретать более отчетливые контуры. Ему снилось густое и?синее море, и, погружаясь в?сон, он еще успел подумать, что это, наверное, именно то никогда им не виденное море, о?возвращении к?которому молились его деды, а?иногда почему-то даже отец. Но потом Илья понял, что море было другим; во сне он не мог объяснить, почему именно, но твердо знал, что оно другое. На берегу возились какие-то люди с?тросами, и?их цепочка уходила все дальше в?море; они стояли по щиколотку, по колено, по плечи в?воде, но и?медленно двигались в?сторону суши. Вслед за ними из-под воды выползало огромное деревянное сооружение, похожее на крайне топорно сделанную лошадь. Ее голова поднялась над водой, и?он с?удивлением понял, что это действительно голова лошади. За ней из воды поднялся тяжелый конский круп; потом стали отчетливо видны копыта. Две цепочки уцепившихся за канаты маленьких людей тащили этого нелепого гигантского коня. Конь медленно поднимался над водой, постепенно обнажая свои чудовищные очертания. Неожиданно Илье стало страшно. Он вздрогнул и?проснулся.

Илья понял, что мешало ему все эти дни, все эти недели, как песчинка в?глазу, которую и?не увидеть, и?не коснуться, а?без зеркала и?платка толком и?не избавиться. «Их обманут, – подумал он. – Их уже обманывают. Не только этого улыбающегося нарцисса. Все мы стали слишком изнеженными». От бессилия перед изощренным чужим коварством и?гигантским колесом истории ему стало так душно и?горько, как будто приснившееся ему будущее уже наступило. Он встал, подошел к?окну, отдернул штору. Городское небо было темным и?бессветным. «В?Валентиновку бы сейчас, – тоскливо подумал он, – там хотя бы звезды». Проснулась Аня.

– Ты не спишь? – обеспокоенно спросила она.

– Сплю. Какая-то ерунда приснилась.

– Опять про войну?

– Нет. Просто ерунда. А?почему про войну?

– Тебе теперь стала часто сниться война.

– Старею, наверное, – ответил Илья, попытавшись выразить улыбку голосом; он понимал, что на фоне чуть светящегося прямоугольника окна его лица она не видит. Вернулся в?постель.

Как ни странно, на этот раз он быстро уснул. Но ему действительно приснилась война. Это было восемнадцатого октября, в?то утро его, тогда еще лейтенанта, прикомандировали к?какому-то полковнику, который должен был отвезти в?Москву документы. Почему-то отвезти их надо было кому-то из аппарата правительства, не по военной линии. «Если меня убьют, – сказал полковник, – папку вы все равно довезете. Как вы это сделаете, меня не интересует. Вы все поняли?»

От фронта до Москвы ехать было всего ничего; так что если что и?мешало, то в?основном тыловые проверки, хотя какой уж тут был тыл. Как обычно, все грохотало. На дорогах был хаос. Чуть за полдень они были в?Москве; город казался полупустым, только что не брошенным. Как выяснилось, правительства в?Москве уже не было; почти весь аппарат эвакуировали в?Куйбышев. Так что и?им тоже пришлось ехать в?Куйбышев. Они ехали по Москве, а?воздухе висела черная гарь; в?бесчисленных каминах, печках и?буржуйках жгли документы, а?пепел вытряхивали прямо в?окна. Не по сезону холодный ветер разносил черный пепел вдоль улиц. В?душе выло тяжело и?горько. Несокрушимая машина вермахта должна была вступить в?город со дня на день, может быть завтра, хотя, может, и?через три дня. Илья продолжал спать, а?его сон заносило грязным снегом, наполненным черной бумажной гарью; он спал и?не мог проснуться.

Часть четвертая

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Скажи мне, где все прошедшие годы

И?кто расколол копыто дьявола,

Научи меня слышать пение русалок

Или избегать жалящей зависти.

    Донн

« 1 »

Встретились случайно, но, встретившись, обнаружили, что оба никуда не торопятся, так что зашли в?ближайшую пирожковую, почти напротив метро.

– Я?очень рад, – сказал Андрей, когда они устроились за столиком, поставив перед собой две чашки «напитка кофейного» и?тарелку с?пирожками, – что на этот раз ты вернулся насовсем. Петр Сергеевич за тебя очень волновался.

Сергей кивнул. Было видно, что он рад встрече, но продолжает о?чем-то думать, как будто он здесь и?не здесь одновременно.

– Да.

– И?для Кати очень важно, что родители будут всегда рядом.

– И?это правда. То, что она почти постоянно была без нас, меня очень мучило. Отец от нее не отходил, но все равно ребенку нужны родители.

– А?вы никогда не думали забрать ее с?собой?

Сергей изумленно на него посмотрел:

– Андрей, ты это серьезно?

– Прости.

Они отхлебнули по паре глотков кофейного напитка, еще немного посидели молча.

– Но я?вижу, что ты не рад?

– Чему ж?радоваться, когда собираешься совершить подлый поступок. Пусть не лично подлый, но коллективно – да. Мы же обещали их защищать, там миллионы людей, которые с?нами так или иначе связаны, женщины, уже почувствовавшие себя людьми, дети, научившиеся читать, а?теперь мы их всех предали и?собираемся бросить на растерзание исламистам. Странная причина для радости.

– А?наших мальчиков тебе не жалко?

Сергей снова поднял на него глаза, теперь уже безо всякой симпатии.

– Андрей, – ответил он, стараясь оставаться спокойным, – ты там не был. А?я?был. И, как ты знаешь, долго. Пусть большую часть времени и?на нашей территории. Мне каждого из них жалко. Поверь. А?я?их видел. И?мертвыми тоже. И?искалеченными. И?сошедшими с?ума.

– Но?

– Ты правильно продолжаешь. Но мы с?тобой историки. А?я?еще и?востоковед. Я?же к?вам тогда скорее случайно прибился. И?мы оба знаем, что если закрыть калитку и?сделать вид, что проблему можно оставить за околицей, то она скоро придет и?постучится в?дверь. Или в?окно. Это уж как карта ляжет.

– Или исчезнет сама собой, – не согласился Андрей. – Как историки, мы с?тобой знаем, что такое тоже возможно. И?ничуть не менее вероятно. И?тех и?других примеров в?истории множество. Тем более что воевала там с?вами не страна и?даже не единая организация, а?довольно бесформенное сборище с?очень разными интересами. Вы что, еще восемь лет хотите с?ними воевать?