Золото Саламандры

Впереди шли Бенсил с Тарсилом, за ними – Ксист с Эдвином, а замыкал группу Грэм. Это был изгибающийся коридор со ступеньками, прорезанный в скале. Его ширина позволяла спокойно идти по нему двум людям одновременно, при этом не толкаясь локтями. Поначалу хватало света, идущего от входа, но по мере удаления от него, становилось всё темнее, пока не наступила кромешная тьма. Немного времени спустя, каждый успел запнуться по несколько раз, поминая при этом трёх идиотов, ни один из которых не догадался захватить с собой факел. Только Грэм шёл молча, не произнеся ни единого звука, – ему и так было всё видно, и он недоумевал – чего это впереди идущие без конца спотыкаются.

Вскоре вдали забрезжил свет, и шагать стало веселее. Коридор неуклонно забирал чуть влево, и они уже не могли сказать, – насколько сместилась лестница, и где они выйдут на поверхность, относительно тримарана. Освещения было уже достаточно, чтоб рассмотреть стены и сами ступени, занесённые вековой пылью и местами потрескавшиеся. Ксист заметил, что кое-где из трещин пробивается бледно-зелёная трава и мох. Такой цвет бывает у растений, когда их угораздит вылезти в таком месте, куда не заглядывает солнце. И зачем, спрашивается, им понадобилось взойти на голом камне, где в неглубокой трещинке случайно задержалась жалкая горстка земли? Каким ветром сюда занесло крохотное семя, из которого потом появился росток? Чем он вообще питался тут всю свою жизнь? Может дождевой водой, которая стекает по мёртвым каменным ступеням во время ливня?..

Да… Природа всегда берёт своё… Что бы ни делал человек, она рано или поздно всё переделает на свой манер, уничтожив все неживые творения людей. Дождём и ветром обратит в руины самую прочную каменную башню, и камни расколет крохотными ростками, а получившиеся обломки в пыль разотрёт корнями растений. Природа – это сила! Только она вечная, а всё остальное – бренное! Хвала Создателю, сотворившему такое чудо!!!

Тут Ксист поймал себя на том, что у него отродясь не было подобных мыслей, и вдруг рекой понеслись в уме возвышенные чувства… С чего бы это?.. Ой, не к добру!..

Разгадка вскоре наступила. Они вышли из тоннеля и очутились на вершине скалистой окружности, обрамлявшей бухту, в которой остался тримаран. Выход представлял собой немного возвышавшуюся над землёй арку, под которой начинались ступени.

Первым делом они дошли до обрыва и посмотрели вниз – на тримаран. Он оказался слева от них, а канал, по которому они приплыли, располагался напротив. Это означало, что они прошли четверть окружности, поднявшись при этом на приличную высоту. С такого расстояния «Хаяр» – где-то там – далеко внизу – был особенно похож на нелепую детскую игрушку. Немного полюбовавшись на открывшийся морской пейзаж, компаньоны отправились в противоположную сторону, – куда вела единственная, наполовину заросшая, вымощенная булыжником, дорога. И чем дальше от обрыва убегала дорожка, тем больше она терялась среди сгущавшейся растительности.

Незаметно заросли кустарника и одиночные деревья преобразовались в настоящий лес. Дорога стала чаще исчезать под зелёным ковром, а вскоре от неё и вовсе остались лишь небольшие островки посреди леса. Местами было просто невозможно продираться, и Грэма выдвинули вперёд в качестве дорогоутаптывателя.

В таком порядке они прошли совсем недолго, и Великан вдруг начал проявлять признаки беспокойства. Он шумно втягивал ноздрями воздух и тихо ворчал, но продолжал двигаться в прежнем направлении. Один раз он всё же обернулся и, демонстративно шмыгнув носом, указал рукой вперёд, при этом коротко рыкнув, с чисто звериной наивностью веря в людскую понятливость. Однако он заблуждался, потому что братья немедленно обратились к Эдвину за разъяснениями, которые он тут же дал:

– Грэм почувствовал что-то необычное.

– Что необычного он мог почуять в лесу на необитаемом острове? – не удовлетворились ответом бедокуры.

– Запахи… – резонно объяснил тот, после чего братья отстали.

Вскоре и до людей стал доходить дурманящий дух, так встревоживший Великана. Это был запах жареного мяса, наполнивший рты изголодавшейся четвёрки обильной слюной. Они понеслись на этот грубый дух, позабыв обо всём. Там могла быть хоть целая армия врагов, – им было наплевать. Голос желудка заглушил голос разума. Они как полоумные неслись по лесу, не замечая никаких препятствий, и Грэм едва поспевал за ними.

Впереди стало появляться больше просветов между деревьями, и совершенно неожиданно для себя бегуны выскочили на открытое пространство, сразу же встав на месте, будто бы наткнулись на невидимый барьер.

Их глазам открылась долина, утопающая в зелени. Пологим спуском убегала вниз дорога, приведшая их в этот райский уголок, и они стояли на вершине каменистой ленты, не решаясь сделать шаг. То, что отпугивало присмиревшую четвёрку, раскинулось уродливым пятном на том конце дороги. Теперь им стало ясно, – куда она вела.

Это были развалины древнего города, и, судя по тому, насколько растительность поглотила руины, разрушен он был тоже в древности. Справа от города поблёскивало отражённой небесной голубизной обширное озеро, и это заглушало тревогу, рождаемую видом погибшего людского творения. Здесь умерла цивилизация. Сама жизнь покинула это место. Города ведь просто так не бросают. За них бьются до последней капли крови, на смерть идут, не размышляя. Значит, тут произошла трагедия, и злопамятные развалины ничего не позабыли, – ни лиц живущих здесь когда-то горожан, ни криков нападавших разорителей…

Тогда-то Ксист и припомнил странные мысли, невесть откуда явившиеся в его голову, когда они шли по тоннелю. Глядя на руины, год от года уступавшие натиску сил природы и почти полностью поглощённые первозданной зеленью, он осознал, что зрелище, представшее его очам, – есть не что иное, как подтверждение тем умозаключениям, навеянным откуда-то извне. Как будто некто далёкий и могучий решил зачем-то подготовить разум простого рыбака к правильному восприятию всего происходящего… Ей-богу, так и было!.. Теперь Молчун не сомневался в этом. Но кто мог сотворить подобное, а главное – зачем?..

– Ксист, что это за город был? – спросил Эдвин.

– Понятия не имею, – пожал плечами Молчун. – Я никогда не слышал о нём.

– Однако именно ты привёл нас сюда, – с каким-то потаённым смыслом заметил Эдвин.

– Это была чистая случайность! – уверенно начал Ксист, но осёкся. Возникло подозрение: «Такая ли уж случайность?.. А вдруг…»

– А ты уверен, что случайность? – вслух высказал его сомнения эшмериец.

– У тебя есть основания подозревать обратное? – с волнением в голосе спросил Молчун.

– Эй! Вы о чём? – вмешался Бенсил.

– О том, парень, что нас привели сюда! – сердито бросил Эдвин. – Кто-то воспользовался головой Ксиста, чтоб заманить нас на этот остров!

– Молчун, по-моему, наш кузнец перегрелся, – невинным тоном заметил Бенсил.

– Кто знает, Хитрый. Может, он и прав… – потряс своим ответом всех Молчун.

– Значит, ты сам почуял что-то? – стараясь сдерживать волнение, осведомился эшмериец.

– Да, что-то было, – сознался Ксист. – Но я не знаю – что.

– Хватит говорить загадками! – испуганно взмолился Тарсил. – Объясните всё нам.

– Я ж говорю, – я сам ничего не понимаю! – отмахнулся Ксист.

– А я почти уверен, что нас вели! – хвастливо заявил Эдвин. – Достаточно было взглянуть на Ксиста, когда мы в бухту заходили. Он выглядел и вёл себя, как неживой. Как будто им управляли со стороны, захватив тело и подавив рассудок.

– Ну, ничего себе, сходили за водичкой!.. – воскликнул Шустрый.

– И что теперь нам делать? Ни водой, ни едой мы пока не запаслись, а уходить с пустыми руками – равносильно самоубийству, – озабоченно спросил Бенсил.

– Чего мы, в самом деле, испугались? Нас четверо, вооружённых до зубов, да ещё Грэм… а он один десяток заломает за мгновенье. Пошли, возьмём – что нужно, и айда на тримаран! – предложил Тарсил. – Вы только принюхайтесь, – как пахнет!..

– Здесь пахнет колдовством! – отрезал эшмериец. – Понятно же, что только магией можно влезть другому человеку в голову. А с колдуном сражаться… Нет уж – увольте!

– В этом я с тобой согласен, – поддержал его Ксист. – И если уж нас сюда заманили, то запах пищи в таком месте не может быть ничем другим, кроме очередной приманки. А раз он идёт со стороны города, значит, нам туда соваться не стоит.

– Ох, как жалко! – огорчился Тарсил. – Такой запах! Такой запах!.. И так есть хочется…

– Терпи, проглот! Всем хочется! – совсем не посочувствовал Молчун.

– И пить хочется! – сварливо крикнул Шустрый. – Я высох, как старый пень! Вон же озеро! До него рукой подать…

– Может, и правда, – рискнём? – предложил Эдвин. – Туда и обратно! Воды наберём, и на «Хаяр». А съестное поищем на других островах, или на большой земле.

– Решено! – согласился Ксист. – В город не пойдём. Рванём напрямки – через лес!..

Добраться до озера «напрямки» не удалось. Деревья стояли довольно кучно, и компаньонам пришлось изрядно повилять, пока они не оказались на крутом обрывистом берегу. Зато, спустившись к воде, они компенсировали все прежние муки, утолив жажду полной мерой. Даже, несмотря на то, что вода была отвратительна на вкус и отдавала серой, это доставило им несколько приятных минут, в итоге грубо прерванных посторонним вмешательством…

Как раз в тот момент рыбаки и Эдвин клеймили Грэма, забравшегося в озеро, разными прозвищами и старались попасть в него мелкой речной галькой, пуская её «блинчиками» по водной глади. Зверь нарвался на такое обращение за то, что полез в воду, взбаламутив её до того, как заполнили все фляги. Для людей купальный сезон ещё не наступил, а зверю было всё нипочём. Он радостно плескался прямо в кольчуге и шлеме, с весёлым рыком увёртываясь от скачущих по воде плоских камешков и стараясь обрызгать бегающих по берегу четверых олухов, совсем позабывших, где они находятся. Гвалт подняли такой, будто на водопой пришло стадо изрядно подпитых слонов, и поэтому неудивительно, что появление над обрывом незваного гостя застало их врасплох. Вернее, это была гостья, обратившаяся к ним нежным голоском, произнося слова нараспев:

– Так во-о-от вы где! А я-то всё гадаю, – куда ж вы подева-а-ались?..

Если незнакомка хотела произвести впечатление на публику, то ей это удалось более чем успешно. Все, включая Грэма, замерли с открытыми ртами и поедали её глазами. Она была юной красавицей с неестественно-золотыми волосами, доходящими до плеч. Стройную фигуру облегало ярко-красное, длинное платье с золотой вышивкой, из-под которого выглядывали бархатные остроносые туфли, сделанные в тех же тонах. Единственным, что не вписывалось в доминирующую цветовую палитру, являлись её глаза. Они были столь необычного, яркого изумрудного цвета, что это было видно издалека. Они больше всего завораживали в её облике, сделав бравых путешественников на несколько минут недвижимыми.

Всё в этой юной особе было необычным, начиная от внешнего вида и закачивая самим фактом её присутствия на необитаемом острове, пользующемся к тому же дурной репутацией. Держалась она очень уверенно, совершенно не удивляясь появлению шумной компании, один из которых вообще не являлся человеком. Наверное, она была первым живым существом, которого присутствие Великана абсолютно не взволновало, что весьма обеспокоило Эдвина, привыкшего к адекватной людской реакции на своего питомца. Такое пренебрежение к народным традициям с её стороны, пробудило в эшмерийце множество подозрений…

– Ну что смотрите? Поднимайтесь сюда, – весело заявила девушка. – Будем знакомиться.

Это вывело команду из замешательства, и все полезли наверх, где их ожидала незнакомка. Даже Грэм вышел из воды и, прошлёпав по песку, быстро вскарабкался вслед за остальными на крутой берег.

– Меня зовут Сэлина или просто Сэла, – представилась девушка, когда вся компания была в сборе. При этом, обращаясь как бы ко всем, она не отводила глаз от лица Ксиста, поэтому ему волей-неволей пришлось отвечать за всех. Смущаясь от такого прямолинейного настойчивого взгляда, он, слегка подрагивающим от волнения голосом, стал в первую очередь представлять друзей, указывая рукой на каждого называемого:

– Это Бенсил и Тарсил, это Эдвин, тот волосатый здоровяк – Грэм, а меня зовут Ксист.