Парадоксальная Золушка

– А это они радужного стула обдриставшихся единорогов наелись. В детстве. С тех пор поумнели, ко всему прочему. Правда, вспоминать об этом не любят.

– Вот как. Я думала такое только в Тёмных Землях возможно.

Сушка оттеснила коллегу по эскорту и вложила голову в руки крёстной, уже привставшей, чтоб пойти дальше. Вынужденная продолжить Мифет приняла прежнюю позу и, воткнув палочку в декольте, начала в две руки массировать область за ушами настойчивой кошки.

– Она просто ни разу не видела как ты злишься. – В нудной манере Золушка констатировала внутри сознания. – Там половина обитателей Тёмных Земель обделается.

– Я думала у нас мир.

– Да мир, мир. Хочешь, отметель Фестархов ещё раз.

– Между прочим, я для дела и без удовольствия.

– Как будто я выработку эндорфина не заметила.

Пока Золушка в полном умиротворении болтала сама с собой, Мифет встала на ноги и продолжила путь к крестнице. Кошачьи перестали откровенно мешать, но и оставаться у двери отказались, последовав позади феи подобно собакам. Через дюжину шагов крёстная заметила, как две кучки неряшливо разбросанных платий преобразились в остальных обитателей дома. Эмеральда стояла на трёх конечностях, одной рукой держась за бок ниже рёбер. На полу с вытянутыми ногами сидели её дочери, вращая головами медленно и бесцельно.

– Ух! – Мифет улыбнулась и заговорила с восхищением. – Выглядит так, будто у вас произошла горячая классовая дискуссия.

– Не в точности. Дискуссия всё-таки подразумевает множество мнений, а этот спор иссяк уже после первых аргументов. – Крёстной, в отличии от приёмных родственников, Злобушка отвечала живо, без холода в голосе. Закончив фразу, девушка поочереди напрягла мускулы предплечий.

– Сама уважаю такие аргументы, – Мифет одобрительно закивала головой, – есть в этом что-то возбуждающе первобытное.

Сместив ладонь в район левой почки, Эмеральда распрямилась с тяжёлым вздохом. Свободной рукой она тут же принялась разглаживать причёску и поправлять одежду, поэтому уже через несколько секунд выглядела опрятно как до падения. Удовлетворив светские инстинкты, мадам осмотрела дочерей, скользнула взглядом по Золушке, восседающей в хозяйском кресле и, наконец, переключила внимание на обладательницу самого яркого в радиусе по крайней мере пяти километров платья.

– Вифрон? – Тон Эмеральды звучал без малейшей дружественности. – Ты то что забыла в этом доме? Здесь тебя удовлетворить никто не сможет.

– Как толсто. – Фея отреагировала равнодушно. – Впрочем, что ещё можно услышать от самой безотказной дырочки шестого района.

– Я с тринадцатого!

– В данном контексте муниципальная география вторична.

– Скажи, Мифет Фломовна, что ты здесь делаешь?

– Я пришла не к тебе.

– Я догадалась к кому ты пришла. Но что ты здесь делаешь в семь часов утра?

– Эмеральда, угомонись. – Злобушка вклинилась в диалог медленно и повелительно. – В этом доме вопросов ты больше не задаёшь.

– Я вдова героя и ты не смеешь со мной так разговаривать.

– Я тоже вдова героя, а то, – Фея приглушила сияние платья и показала на крестницу, – сирота героя. Просто нашим героям памятника напротив дворца не поставили.

– И я сирота героя. И Терсия ещё. – Хамская манера разговора Сегилы узнавалась бы и с заложенными ушами. – А мама вдова двух героев. Значит… на троих у нас четыре голоса.

– Так стоп. Мы тут не в демократию играем, а живём капитализмом. – Злобушка прищурилась, скривила губы и высказала с начальственной надменностью. – Дом мой, и дважды вдова больше здесь не командует.

Фея миновала мать двоих детей и мачеху одной, через пять шагов достигнув крестницы. Последняя не осталась сидеть в кресле подобно королеве, а встала и уважительно поклонилась старшей по возрасту гостье. Мелькнув гримасой удивления, Мифет кивнула в ответ и заговорила совсем негромко:

– Золушка, меня рано утром пчёлка уведомила, что долг списали. А после ещё шмель прилетел с дарственной на площадь в королевском торговом центре и второй с контрактом на четыре миллиона. Я не из скромных, но по моим меркам этого немножко много.

– Это еврейским девушкам немножко много, потому мужиков и обрезают. А ты, крёстная, заслужила. – Злобушка мягко погладила собеседницу по плечу и подбадривающе покивала головой.

– Спасибо, моя дорогая. Кстати, как у тебя бал прошёл.

Тем временем Эмеральда, внешне отошедшая от последствий драки, слушала так внимательно, что даже закрыла глаза. В непосредственной близости, не проявляя сколь-нибудь видимой активности, стояли дочери.

– Интересного было мало, как ты и предупреждала. – Девушка махнула ладонью и её тыльной стороной потёрла кончик носа. – Ещё и дорога назад нервной оказалась.

– Пробки?

– Турбулентность!

– Ты же там ничего не натворила?

– Ничего противозаконного…

– Просто мне на кристалл из дворца столько вызовов поступило, что мана упала на четверть.

– Чёрт!

Злобушка выругалась так громко, что мачеха открыла глаза и подпрыгнула. Изогнутые лёгкой улыбкой губы девушки вытянулись короткими ниточками, брови опустились вниз, сократив видимый размер глаз, а на лбу показалась пульсирующая вена.

– Не думала, что он меня так быстро найдёт.

– Кто? – Фея выглядела совершенно растерянной и говорила будто провинилась.

– Личинка монарха.

– Кто???

– Топ мажор королевства, его светлость Копт.

– Если будет легче, я ни одного вызова не приняла.

– Поздно. Триангуляцией эфира нас уже нашли.

– Постой, ты с принцем познакомилась?

Ответный визит

Вдруг через быстро отворившуюся дверь в комнату ворвалась Маца. Не смотря на запыхавшийся вид, жёлтый шерстяной комок ускорился в направлении людей, пулей преодолел пятнадцать метров по ковру, прыгнул через собратьев по семейству вблизи левой ноги Мифет и, приземлившись на свободном пятаке вблизи хозяйки, принялся показательно вышагивать сначала левой передней, правой задней лапами, а затем правой передней, левой задней, будто пародировал упряжный аллюр лошади.

– Что это значит? – Сегила спросила еле слышно, рассматривая чудаковатые движения животного через зону видимости между феей и приёмной сестрой.

– У нас гости!