Гавриил. Только ветер

– Я тебя слушаю. – оборвал его мужчина.

– Нужен кто-то, кто всегда успокоит, кто покажется капелькой меда в бочке дегтя. – сделал вывод Гавр.

– Раз ты достаточно взрослый, чтобы понимать это, то должен понимать, что работа постепенно становится частью души. – мечтательно, глядя в потолок, сказал Яков.

– Достаточно умный, а не взрослый, это не одно и то же. Не хочу об этом думать. Если ты мое успокоительное, то я не хочу крошить тебя и класть под микроскоп. Главное, что это действует.

– А ты мне нравишься. Ковырнуть там, не трогать здесь, там приподнять. Ох уж эта завеса неясностей, страстей и мук. – все с тем же мечтательным взглядом говорил мистер добрый. – Как ты думаешь, скольким мальчиками он делал надрезы? Ответ: немногим. Но это останется нашей тайной, малыш.

– Надрезы? Он проткнул мне колено! Этот алкаш вогнал под чашечку свой нож. – воскликнул мальчик, толпящийся народ вокруг него вдруг на мгновение обернулся, потом пошел своим ходом.

– О как! Ох уж этот старый пень, – удивился Яков. – обычно он делает надрез по коленной чашечкой, чтобы проверить… Вообще-то мы только однажды ошиблись.

– Мгм. Понятно. – мальчика это не заинтересовало. А зря.

– Теперь тебе к кардиологу, мой старый рассыпающийся пень, – ему показалось, что это смешно.

– Ха-ха, очень смешно, мое сердце будет биться после того, как падет последняя империя. – ответил мальчик.

– Только не в твоем теле, малыш. – подумал Яков.

– Ве, что это за спрэй? Такой липкий. – возмущенно вымолвил мальчик. Одеваться и раздеваться. Это раздражало мальчика, особенно делать это, чтобы дойти от одного кабинета к другому. Но разве приличный человек не одевается, чтобы вынести мусор?

– Не волнуйся, это не надолго. – успокоил его грубоватый женский голос. Это была одна из немногих толстых женщин, что Гавр видел в этом здании, сейчас и потом. Однако от нее шло такое тепло… Мальчик кивнул. Спустя пару минут он вышел. Необъятная женщина позвонила.

– Виктория. Привет. Все сходится. Мальчик тот. Но ему нужно подрасти. А что с Алисой, так…

– Все понятно. Алиса – не твоя забота. – ответил голос из трубки. Необъятная женщина положила трубку на рычаг. И всхлипнула. Алиса была такой красивой и нежной, такой умиротворенной. Всем нравилась, хотя им запрещено привязываться к детям. Но Алиса! Алису любил даже Николай. Но теперь ее нет. Ее тело прахом развеяно по ветру, а единственное, что осталось от нее находится внутри одного высокого седого мужчины, ненавистного к своему отцу. Ее сердце.

Мистер добрый со своим спутником уже куда-то шли.

– Вы забрали меня, чтобы я прошел диспансеризацию? – пошутил мальчик.

– Прости, у меня нет ответной шутки на это, малыш. – виновным голосом ответил Яков, – В общем, еще пара кабинетов и все кончится, – мальчик бросил испуганный взгляд на мужчину. – Да чего ты? Я об этом этаже, мне он тоже не нравится, эта хвоя и тоска в воздухе. – Но тоска, витающая в воздухе здесь, не шла ни в какое сравнение с тем, что ждало мальчика.

6

Парой кабинетов они, конечно же, не обошлись, и к четырем часам пополудни мальчика выжали, как могли: морально и физически. Вроде бы его ничего не пугало, но тут он увидел бледного мальчика, одетого в какую-то рясу по колено белого цвета. Светлые волосы, зеленые глаза… И радужки с золотистой каймой. Гавриил и раньше наблюдал, как угасает жизнь, но то были животные и обычные люди, а этот казался таким родным и близким, хоть мальчик его совсем и не знал. Наверняка такой же, как и он сам, глаза не врут.

– Ну все, малыш, – порадовал Яков мальчика. – теперь ты «заселишься» на седьмой этаж, там много новичков, ну и не совсем новичков… В общем все они сравнительно недавно здесь.

– Сегодня я впервые увидел такого же, как я. Это так удивительно… и печально, – голос мальчика задрожал. – ведь он умирает, я вижу! Я всегда это знаю. Я вижу, что ты действительно добрый. Я вижу… ты надеешься на встречу в будущем. Теплую, дружескую встречу. Хоть и знакомы то мы…

– Малыш, это моя работа, и мы с тобой в ближайшем будущем вряд ли еще увидимся. После того, как я провожу тебя до палаты… До комнаты, да. Это больше напоминает уютную детскую комнату. Как в летнем лагере. Понимаешь? – успокоил мистер добрый мальчика.

– Не понимаю. Никогда там не был. И теперь уже… не буду – ответил мальчик, слезами налились его глаза.

Они вернулись в тот же лифт (на этом этаже была единственный лифт), поднялись на седьмой этаж, Яков достал какую-то пластиковую карточку, показал ее охраннику на входе, тот открыл дверь в коридорчике между лифтом и этажом-диспансером (если это так можно было назвать, ведь мальчики отнюдь не были больны), проводил мальчика к стойке-посту медсестры, отдал женщине карту мальчика, та почитала, положила перед собой, затем позвонила.

Яков предложил сесть на диван, который расположился слева от стойки, мальчик согласился.

– Ну вот и все, мы разлучаемся, хоть провели вместе мало времени… – начал Яков.

– Не надо вот этого. Ты похититель. Есть плохие работы… ээ, профессии, а есть хорошие, угадай, к какой относится твоя. – прервал его мальчик, – но все же я не хочу расставаться, у тебя добрая душа, просто тебе выпала такая судь… Так, значит ты просто обязан! – осенило Гавра. – Нет же, ты же просто вынужден выполнять свою работу, вот и все. Кто-то из них тебе родственник, да? Это ведь наследственное? Верно? Можно же освободиться, ну ж…

– Успокойся малыш, от этого не освободишься, теперь уже никак, – разочаровал мальчика мистер добрый. – да, я вынужден, но ничего не попишешь, мне приходится делать то, что делаю. – Одновременно мужчина разъяснял многое и… не разъяснял. Ох уж эти взрослые, не хотят отвечать на вопросы, не хотят ничего менять. Гавриила это расстроило.

– Ага, я спокоен. Ты отнял у меня все, я спокоен. – сказал сквозь зубы мальчик.

– Я у тебя ничего не отнимал. Никого! Никогда! – с этими словами Яков встал и пошел к дверям коридора, который ведет к лифту.

– Давай, парень, вставай, пойдем, – сказал мальчику грубый голос. Гавриил отвернулся от мистера доброго, нашел источник звука – темнокожий мужчина.

– Вау, никогда так близко не видел таких! – воскликнул про себя мальчик.

– Понятно. Кей, опять попался какой-то идиот, – этими словами мужчина вернул мальчика в этот мир. – Ну ты посмотри только, а!

– Сам ты идиот, делай свою работу, для чего ты еще нужен?! – мальчик и не ожидал, что скажет это вслух, но сказал.

– Ах ты засранец, пойдем, теперь меда в твоей жизни не будет, это точно. – все тем же грубым, и теперь уже со злыми нотками, голосом продолжил мужчина.

– У меня от него изжога. – издевался мальчишка.

Темнокожий мужчина и другой, Кей, как его назвал первый, взяли мальчика под руки, левый поставил мальчику укол. Они его подняли, ноги опять скребут полу, потащили в противоположную от лифта сторону. Перед Гавриилом стелилась пелена, он обернулся, увидел Якова, он стоял и наблюдал мальчиком. До последнего. Гавр отвернулся, закрыл глаза, положил челюсть на грудь, а по носу стекала слеза.

7

После того, как мистер левый и мистер правый ушли от седоволосого человека со шрамом на груди, раздался звонок. Мужчина обычно не торопился поднимать телефонную трубку, шел всегда так, будто идет проверять почту в ящике: спокойно, размеренно. Но сегодня не тот день… не та ночь. В окно сквозь шторы пытались пробраться первые лучи света, и спальная вышла из полумрака, свет был приглушенным, все казалось плохой картиной, написанной маслом – все размыто и свет как-то неправильно падает… Мужчина поднял трубку.

– Господин Аркадиа! С вами все в порядке? Заглушили? – поинтересовался голос на том конце провода.

– И тебе доброй ночи, Николай. Все в порядке. – ответил седовласый мужчина. – Виктория все-таки хорошо выполняет свою работу.

– Спасибо, господин, я право тронут…

– Но не ты, ты плохо работаешь. Ты должен приезжать каждый раз, когда я ловлю занозу, когда я чихаю от переизбытка перца, когда мои глаза омываются рекою от потоков ветра! – спокойным, но твердым голосом сказал Аркадий.

– Я все понял. Правда. Такого больше не повторится. – виновным голосом ответил собеседник, – я нашел мальчика, он невероятно силен.

– У тебя все невероятно сильны, однако умирают за пару лет. Будь внимательней, Николай.

– Нет. Я уверен. Вам будет интересно на него взглянуть. Я не зря делаю работу! – гордо произнес Николай. – Его зовут Виктор Ан…

– До имен мне нет дела, в чем особенность? – поинтересовался Аркадий.

– Он – источник. Вы же понимаете. Самый настоящий источник. Его хватит на целый десяток, а то и больше. – воскликнул Николай.

– Да, говорун. Я верю. Я уж не помню, кого ты пометил. – но Аркадий все помнил. И он уже понял, о ком идет речь. – когда ты его привезешь? Одну девочку вскоре привезут. Ее сердце очень сильное. Да. Я чувствую, – но он не чувствовал, так уж ему выпало – лгать всю жизнь. – но она ни на что не годится, она и умеет, что лишь любить и любить, никаких выдающихся достижений. К тому же, она итак задержалась на сколько можно.