Стезя Ерсака. По следам охотника

И без того бледное лицо Боянка побелело еще сильнее, от понимания каких бандитов занесло к ней в дом. Она молча кивнула и стала обильно опаивать Вука отварами, чтобы расслабить его разум и начать очищать рану.

Агнеша ужасно не хотелось на это смотреть, и она вышла на улицу, подышать свежим воздухом, насколько это было возможно. Деревня была сильно загажена, мало того, что недавно, видимо, прошли дожди и все дороги размыло грязью, то и дело там и тут сновали свиньи, гуси, собаки, гадили везде и ужасно воняли. Не особо тут, похоже, следили за хозяйством.

Жители выглядели хмуро и недобро поглядывали на Агнешу, которая плелась по направлению к шумному трактиру. Вука бросать было точно нельзя, и она очень надеялась, что во дворце не начинают охоту за его или их головами.

Деревня выглядела совсем уж нищей. Дома все кривые, грязные, люди такие же. После величественного княжеского дворца и окружающих его городов было даже как-то странно наблюдать такую картину, хотя поодаль от столицы такое было везде.

Зайдя в трактир, она побрела к пустеющему в углу столу и попросила принести подавальщица самой сносной браги, что у них водится. Есть не хотелось, после увиденного на улице и на ноге Вука особенно.

Погрузившись в свои мысли, Агнеша даже не заметила довольно странную посетительницу в походном плаще, плотно закрывающем ее лицо. Девушка проплыла мимо столов, и неожиданно села напротив Рыжей.

– Там другие свободные столы есть, – не поднимая головы огрызнулась Агнеша.

– А мне нужен был именно этот.

Сильный фруктовый запах ударил в нос.

Агнеша на рефлексе резко вскинула руку вперед и схватила девушку за горло. Капюшон сполз на затылок, показывая испуганное лицо Алевтины. Краем глаза Агнеша заметила подавальщицу, которая шарахнулась от ее детства, и едва ли не разлила всю брагу.

– Поставь. – Скомандовала Рыжая, и девушка, оставив кружку, тут же убралась из их поля зрения, – Сука ты…

Алевтина безуспешно пыталась вдохнуть и цеплялась тонкими пальцами за руку Агнеши. Рыжая только сильнее сжала ладонь, чувствуя, как под ней пульсируют артерии. Приятно было чувствовать преимущество, понимать, что она буквально голыми руками может выдрать ей гортань.

Упиваясь своей силой, она не заметила, как посинели губы у Алевтины и побледнело лицо. Девушка едва смогла похлопать Рыжую по руке, намекая, что она сейчас задохнется и пора бы прекратить. Агнеша недовольно вздохнула, но все таки ослабила хватку и отпустила колдунью. Так или иначе ей нужны были ответы, а не мертвая девка.

Алевтина стала жадно хватать воздух и растирать шею. Кожа сильно покраснела, а от пальцев остались синяки с кровоподтеками.

Рыжая потянулась к кружке и стала медленно пить. Алкоголь был ужасным на вкус, с запахом затхлости и послевкусием сырой земли.

– Рассказывай. – приказала Агнеша, даже не смотря на Алевтину. – Казимира мертва?

– Мертва, – просипела ей колдунья в ответ.

Агнеша помахала рукой в воздухе, беззвучно требуя объяснений и продолжения рассказа.

– Как ты правильно подметила, – она намекнула на свою едва не сломанную шею, – я заранее знала, что это произойдет. И если ты хочешь обвинить меня в этом, то зря, Казимиру я предупредила.

– И что же, она ничего не предприняла? – Агнеша удивленно приподняла брови, но потом, поразмыслив, успокоилась. Это было похоже на Казимиру. Слишком добрая, чтобы верить, что с ней так могут поступить просто так.

– Я не знала, что они собираются ее убить… Я знала, что они хотят снять ее с должности, хотят предать и подставить, но не это, – Алевтина было всхлипнула, но Рыжая почувствовала, насколько наиграны были эти эмоции, и брови ее сошлись на переносице. Она не верила ей.

– Почему не предупредила никого из нас?

– А толку? Там было больше дюжины колдунов, мастеров своего дела. Чтобы бы им сделали два мечника?

– Например, рассказали бы Княгине и предотвратили произошедшее, – это было больше риторическое утверждение, Агнеша и так знала, что, скорее всего, княгиня была в курсе замыслов общины. Если бы она хотела что-то предотвратить, она бы это сделала.

– Княгиня была согласна с их планом… Она посчитала, что Казимира стала ненадежной и плохо справляется с обязанностями, хотя вряд ли она знала, что ее убьют, – Алевтина, наконец, прекратила теребить свое горло и стала нормально разговаривать.

Агнеша развела руками, тяжело вздохнула и жадно отхлебнула из кружки. Только сейчас она позволила себе признать произошедшее. Неприятная горечь подступила к горлу. Не то чтобы она умела переживать, плакать от отчаяния по ушедшим и биться в истерике от утраты, но где-то внутри стало очень плохо и тяжело. Казимира не была ей чужой, подруга и наставница, приютившая ее под свое крыло, когда у Агнеши возникли трудности с колдовством.

Больше всего ей во всей этой ситуации было жалко Вука. Они столько лет были близки как друзья, и когда только смогли обрести свое счастье как пара, все закончилось так. Не каким-то убогим расставанием, как у них с Агнешей, а так.

Она внимательно посмотрела на Алевтину. Она выглядела напуганно и растрепано, взгляд уткнулся в ноги, а на ресницах блестели крупинки слез. Мерзость. Меньше всего хотелось называть ее именем. Она могла позволить им хотя бы попрощаться, если бы предупредила.

– Куда вы теперь? – тихо спросила Алевтина, не поднимая головы.

– Я еду разбираться со своими делами. А этого буду таскать с собой, пока на ноги не встанет, – Агнеша нахмурилась, не хотелось ей разговаривать с этой девушкой о своих планах.

– Какие дела? – будто назло любопытствовала Алевтина.

– Ебать тебя не должно, тварь! – вспылила Агнеша, не вытерпев, громко стукнула кружкой об стол и встала, – проваливай, сука, пока я тебя отпускаю.

Как же Агнеша хотела разбить ее морду об стол в этот момент. Сидит такая! Глаза на мокром месте! Пытается болтать, будто ничего не произошло! Не то чтобы она сильно винила Алевтину во всем произошедшем, но злиться на кого-то хотелось.

Но Алевтина не отстала. Агнеша затылком чувствовала, как колдунья идет за ней по пятам, придерживаясь дистанции. Хотелось развернуться и сломать ей нос, чтобы перестала совать его куда не надо, но она терпела. Все таки Алевтина тоже было жертвой во всем этом замысле, и хотя бы смогла уберечь Вука, который, вероятно, попытался что-то предпринять и тоже был бы мертв.

Агнеша зашла в избу травницы. Вук спал на ее тюфяке. Испарина проступила на его лбу, а ноги и руки то и дело схватывала судорога. Рана была покрыта какими-то мазями, которые сильно пахли травами.

Боянка подняла на нее глаза и помотала головой. Дело было плохо, как Агнеша и догадывалась. Рыжая устало потерла переносицу и снова вышла на улицу. Находится в душноте, пропахшей смертью, болью и страхом, было просто невозможно. Алевтина, разумеется, никуда не делась и стояла неподалеку.

– Че ты хочешь? – огрызнулась на нее Агнеша и подошла ближе. – Че ты тут караулишь? Я тебе уже все сказала, иди к своим ведьмам обратно, строй свои подлые козни…

– Не хочу, – Алевтина тяжело вздохнула и посмотрела на нее так грустно, что захотелось придушить ее на месте, – у меня есть дела поважнее тут.

– Какие нахрен дела? Че тебе от нас надо? – Агнеша чувствовала, как злость снова вспыхивает в груди и кулаках.

– Ты мне о своих не рассказываешь, и я не обязана, – продолжала юлить Алевтина.

– Не обязана?! Сука я тебя сейчас все волосы выдеру, ты либо нормально со мной разговаривай, либо я закончу то, что начала в корчме, – Агнеша сорвалась с цепи и снова вцепилась в глотку колдуньи, прижав ее к стене избы. Алевтина жалобно заскулила и стала хлопать ее по руке.

– Отпусти! Расскажу, пусти! – взмолилась она, и Агнеша слегка ослабила хватку, но руки не убрала. – Пусти!

– Хватит, говори или… – Агнеша свободной рукой коснулась навершия меча, намекая на дальнейшие действия.

– Люблю я его! – неожиданно заверещала Алевтина и зашлась слезами, да так искренне и по-настоящему, что Агнеша от удивления разжала руку и отпрянула от нее.

– Брешешь, сучка, – Агнеша недовольно прищурилась, пытаясь считать эмоции Алевтины и понять, на сколько это правда.

– Правда люблю, – она утирала слезы рукавом и едва дышала, пытаясь объясняться, – я ему позволяла пользоваться собой, пока он страдал по тебе… постоянно…

Агнеша пренебрежительно скинула брови. Сколько еще человек он должен заставить страдать из-за его невозможной влюбленности по отношению к ней? С таким раскладом можно было подумать, что к Казимире он пристроился тоже от безнадеги и жалкой попытки заставить Агнешу хоть как-то приревновать. Мерзость. Его собачья привязанность доставляла немало хлопот.

– Ладно, – Агнеша развела руками и тяжело вздохнула, пусть так. Оставайся. Кому-то придется зализывать его раны.

Алевтина просияла лицом, похоже, ее потуги и правда были искренними.

– Кстати о ранах, – начала она ни с того ни с сего, – я знаю, как ему можно помочь.