Красавица и чудовище

– Это точно?

– Точно.

– Потому что, если вы…

– Говорю вам, я не делал этого.

– Вы понимаете, что любое ваше слово, все, что вы скажете здесь, в полиции, позднее может быть использовано как свидетельские показания? Вам это понятно? Если вы обманываете меня, мистер Харпер, советую вам хранить молчание, советую вам не отвечать ни на один вопрос.

– Я не вру. Не убивал я ее.

– Уверены на все сто процентов в своих словах?

– На всю сотню.

– Так как вы хотите вести себя?

– Если я не стану отвечать на их вопросы, они решат, что это я убил ее.

– Не обязательно. Я потребую, чтобы в протокол внесли ваше заявление о полной непричастности к этому преступлению. В протоколе будет совершенно четко записано, что вы согласились отвечать на вопросы исключительно по своей доброй воле. Если таков ваш выбор. Вас уже ждут, что скажете?

– Ну что ж, пусть будет так, – решил Харпер.

Допрос (или «беседа», как принято называть это в благовоспитанной Калузе) проводился в кабинете Блума, по соседству с капитанским. Кроме Блума, Харпера и меня, там находился полицейский с магнитофоном фирмы «Сони». Харпер посмотрел на магнитофон, потом перевел взгляд на Блума и спросил:

– Хотите все записывать?

– Да, сэр, – подтвердил Блум.

– Все-все, что скажу?

– До последнего слова. Ваш адвокат объяснил вам, что эта запись может быть использована в качестве свидетельских показаний?

– Да, вроде бы говорил. Это по правилам, чтобы все записывали? – спросил он меня.

– Если хотите отвечать на их вопросы, должна быть запись того, что вы скажете.

– Тогда ладно, – согласился Харпер.

Полицейский, занимавшийся магнитофоном, нажал кнопки «включение» и «запись». Он произнес для проверки несколько слов в микрофон, прослушал, перемотал пленку и снова нажал на кнопку «запись». Как положено по закону, Блум зачитал Харперу положение «Миранда – Эскобедо» и добился от Харпера ответов, что тот осведомлен о своих правах, понял, в чем они заключаются, и изъявил желание отвечать на вопросы полиции.

– Детектив Блум, – вмешался я, – хочу, чтобы совершенно четко было зафиксировано заявление моего клиента: ему ничего неизвестно относительно убийства его жены, он отвечает на ваши вопросы по своей доброй воле из желания помочь полиции.

– Ваши слова записаны на пленку, – сказал Блум и приступил к допросу. – Мистер Харпер, когда вы в последний раз видели свою жену живой?

– В субботу вечером.

– В котором часу в субботу вечером?

– Что-то около двух.

– Ночи?

– Да, сэр.

– Тогда правильнее было бы сказать: в воскресенье утром.

– По-моему, это было в субботу ночью.

– Где это было?

– Дома.

– Будьте любезны, назовите адрес.

– Уингдейл, 1124.

– Тогда в последний раз вы видели ее живой?

– Да, сэр. Как раз перед тем, как уехал в Майами.

– В два ночи?

– Да, сэр.

– Не кажется ли вам, что это не самое подходящее время отправляться в путешествие?

– Нет, сэр. С утра пораньше хотел приняться за работу.

– Зачем вы поехали в Майами?

– Хотел повидать маму. И сбросить груз.

– Груз – чего?

– Всякого старья. Это мой бизнес. Покупаю и продаю подержанные вещи.

– И вы поехали в Майами…

– Чтобы продать кой-какое старье. Одному парню, с которым веду там дела.

– Как его имя?

– Ллойд Дэвис. А вышло, что съездил впустую.

– В каком смысле?

– Не застал Ллойда на месте. Жена его сказала, что в этот уикэнд он на сборах, в армии. У него, понимаете, уходит на эти сборы пропасть времени. Он резервист. Я служил с Ллойдом в армии, за океаном. Вот там мы и свели знакомство.