Дасквинг и Отмеченный Драконом

– Шел бы ты к себе, Лаур! – явно храбрясь, произнес он. – Этот жиртрест с трясущимися руками не заслуживает стать дасквингом! Ему же будет лучше убраться отсюда, пока…

– Я считаю до трех, потом бью, – не стал слушать Лаур. – Раз…

– Нас вообще-то пятеро тут…

– Два…

– Ты ниче…

Хрясь! Смачным ударом точно в переносицу долговязый отправил задиру в нокдаун. Мальчишка осел на землю и старался прикрыть нос, из которого фонтаном забила кровь.

– Фа ты фнаешь, фто мой отеф! – заскулил он, пытаясь делать вид, что не плачет. – Фа ты фруп!

Хлесткая пощечина быстро заставила предводителя задир умолкнуть и срочно ретироваться с места преступления. За ним спешно потрусили и его приспешники.

– Ублюдки… Всего второй курс, а сколько гонору… – бросил им вслед долговязый парень. – Да, кстати, меня зовут Лаур.

Он подал руку пухлому мальчику с карими глазами и помог подняться.

– А меня – Толга, – ответил мальчишка и улыбнулся, понимая, что только что обрел друга.

***

Стойкий запах сосны ударил ему в нос. Солнце пробивалось сквозь закрытые веки, а вокруг было слышно пение птиц. Все тело невыносимо болело.

Толга открыл глаза и попытался присесть, опираясь на руки. Мышцы были ватными и плохо слушались. Дасквинг огляделся. Он лежал на совершенно незнакомой ему поляне в сосновом бору. Солнце уже начинало заползать за горизонт, близился закат.

Мужчина попытался встать и тут же шлепнулся на ягодицы. «Проклятая магия порталов», – зло подумал про себя Толга. Дасквинг снова попытался встать, на этот раз действуя медленно и осторожно, помогая себе руками и стараясь соблюдать равновесие. Спустя несколько неудачных попыток у него это получилось.

Однако, стоило ему привстать, как мужчина снова рухнул на землю. Неожиданно пришло осознание случившегося, и на него обрушилась вся тяжесть того, что произошло. Раз он тут – то портал сработал, а значит… О, Создатель! Касиус… Меон… Лаур и Амели! Их крики боли раскаленными прутьями ожгли его сердце. Ужас сковал его душу. Его друзья, его братья… Все они могли быть мертвы… Нет, нет нет, они должны были выжить! Просто обязаны! Но успели ли они уйти достаточно далеко, чтобы отдача от портала их не задела? Вряд ли…

Дасквинг обхватил голову руками. В любом случае, это была его и только его вина. Именно он, Толга, позволил трагедии случиться, он не остановил мальчишку. Будь оно проклято навеки это неуместно проявившееся чувство… Чувство чего? Что это было? Жалость?! Слабость?!

Толга проклинал себя за все сразу.

Чувствуя бессилие что-либо изменить, мужчина яростно закричал. Всепоглощающее чувство вины и скорби захлестнуло его душу. Дасквинг выл и рычал, словно раненый зверь, стараясь унять ощущение полной безнадежности и мрака, заполняющих его сердце. Он жаждал вырваться из этой трясины, но не мог. Мужчина продолжал кричать, пытаясь избавиться от боли.

Через некоторое время все эмоции покинули его. Дасквинг чувствовал себя полностью опустошенным. Толга тупо уставился на догорающее солнце, неспособный более предаваться своим тяжелым размышлениям. Мужчина чувствовал, будто его сердце вынули из груди, оставив на его месте лишь зияющую пустоту.

И все же, несмотря на все это, нужно было найти в себе силы как-то двигаться дальше. Его задание еще не было окончено, и даже если он остался единственным из своего отряда, то миссия еще далека от завершения. Пока дасквинг жив, он обязан выполнять задание, а потому Толга решил, что непременно должен вернуть Дыхание Дракона в Аштенваль.

Подумав обо всем этом, Толга смог ощутить небольшое облегчение. Теперь у него снова была цель. Дасквинг смотрел, как догорает закат и чувствовал, что боль понемногу отступает.

***

Толга не заметил, как отключился. Когда он открыл глаза, уже занимался рассвет. Неужели он уснул? Видимо, когда все чувства покинули его, вместе с ними ушли и все силы. Однако сейчас дасквинг чувствовал себя немного лучше. По крайней мере, его больше не тянуло вонзить себе клинок под левое ребро.

Мужчина заставил себя думать. Итак, портал сработал, и его забросило в какие-то неведомые леса. Дасквинг был уверен, что находится за пределами Аштенваля, потому как таких безжизненных ландшафтов, какие он видел перед собой, не было в пределах Империи. Хорошо хоть, что не закинуло в какое-нибудь густонаселенное место, город или деревню. Присутствие элитного боевика дасквингов на территории чужого государства было вполне веской причиной, чтобы первый попавшийся на его пути отряд местных вояк напал на него. А привлекать к своей персоне лишнее внимание, как и провоцировать международный конфликт – это как раз те вещи, которых Толга хотел сейчас меньше всего.

Судя по окружающей местности и полному отсутствию фауны, его забросило в леса Терадороса. Толга уже несколько раз бывал в подобных безжизненных местах и не мог не узнать эти печальные ландшафты. Единственными представителями местной живности были отвратительные чудовища и мутанты, оставшиеся после Великой Войны с друидами. В общем, оставаться в этих лесах надолго явно не стоило.

Поскольку Терадорос, насколько знал Толга, расположился южнее Аштенваля, то, чтобы попасть домой, дасквингу нужно было направляться прямиком на север.

Подумав об этом, мужчина поднялся на ноги и стал осматривать поляну, на которой очутился. Перед тем, как уйти, нужно было попробовать поискать поблизости Дыхание. Толга понимал, что шансов найти артефакт здесь практически не было, ведь по всему выходило, что он должен был остаться на поляне, где его выронил драконорожденный. Однако проверить ближайшую местность все-таки стоило, ведь магия порталов – крайне нестабильная штука, и существовал мизерный шанс, что артефакт также могло телепортировать куда-то недалеко отсюда.

Без особой надежды осмотрев округу в пределах нескольких сотен метров в каждую сторону, дасквинг пришел к неутешительному выводу, что провидение не подарило ему простого решения проблемы и не переместило Дыхание вместе с ним. А если переместило, то явно не сюда. Что ж, ничего удивительного. В жизни Толге мало что доставалось просто так. Как правило, чтобы получить что-то, мужчине приходилось бороться за желаемое всеми силами и только так достигать цели, буквально выгрызая себе зубами место под солнцем. И сейчас на поприще его удачи все осталось без изменений.

Итак, стоило сделать логичное предположение, что артефакт остался на той злополучной поляне, либо его забросило в другое случайное место. Также существовал шанс, что, если, хвала Драконам, кто-то из дасквингов все же уцелел, то Дыхание, если оно, конечно, осталось на поляне, уже наверняка было на пути либо уже в столице Империи. В любом случае задерживаться здесь дольше необходимого не имело смысла.

Толга решил было уже уходить, но вдруг его взгляд нашарил вдалеке странной формы кучу тряпья. «Наверное, какой-то бедняга забрел в лесок и стал добычей местного мутанта», – подумал мужчина.

Дасквинг осторожно подошел к лохмотьям, держа клинок наготове. Убедившись, что никаких признаков угрозы от кучи не исходит, мужчина внимательно осмотрел ее. Некогда вероятно белоснежные одеяния сейчас приобрели грязно-коричневые оттенки. Приглядевшись внимательно, Толга охнул от неожиданности, не желая верить в то, что видел. Однако, сделав пару шагов вперед, дасквинг убедился, что глаза его не обманывают.

Это был тот самый драконорожденный, похитивший Дыхание.

Сейчас парень лежал в нескольких шагах от него. Его одежда в некоторых местах насквозь пропиталась кровью, смешанной с землей. По направлению и узору кровавых дорожек можно было предположить, что она натекла из носа, рта и ушей.

– Повезло тебе, – мрачно и зло произнес дасквинг. Безудержная ярость вновь стала наполнять его душу. – Безумно жаль, что у меня нет возможности собственноручно тебя прикончить. Уж тогда бы ты так просто не отделался, не сомневайся.

Толга осторожно приблизился. Нужно было тщательно осмотреть тело, возможно, Дыхание Дракона все еще находилось у драконорожденного. А еще, возможно, мальчишка еще был… Но мужчина не хотел даже об этом думать. Его буквально трясло от одной мысли об этом.

Пошатываясь, словно пьяница после недели беспрерывных гулянок, мужчина подошел к лежащему. Сейчас было неподходящее время для эмоций. Для начала нужно было обыскать тело, попробовать найти Дыхание. Конечно, учитывая тот факт, что Толга собственноручно выбил артефакт из рук врага, то шансов на то, что Дыхание все еще оставалось у мальчишки, практически не было. Тем не менее, он все-таки решил убедиться в этом. Дасквинг бесцеремонно обшарил все возможные места, куда только его враг мог бы засунуть драгоценный артефакт, однако так ничего и не нашел. Что же… Стоило хотя бы напоследок убедиться в том, что драконорожденный мертв, прежде, чем идти дальше. Ни к чему было оставлять возможную опасность за спиной. Мужчина приложил палец к сонной артерии, желая проверить пульс. Тишина длилась ровно минуту. Судя по всему, парень не выж…

– Проклятье! – отпрянул дасквинг, услышав слабый стук.

Сердце парня все еще билось. Очень медленно и едва слышно, но билось.

На сей раз Толга не стал сдерживаться в выражениях и позволил себе смачно выругаться. Этот мальчишка посмел остаться в живых после того, как стал причиной гибели стольких хороших людей! Меон никогда больше не научит сына магии. Дочери Касиуса больше никогда не увидят отца. А этот выродок выжил, несмотря на все, что натворил! Неужели в это мире нет даже капли справедливости?! В сердцах дасквинг изо всей силы ударил по толстому стволу дерева, росшего неподалеку. Не помогло.

Итак, пацан был еще жив, однако от такой кровопотери вполне мог вскоре умереть. В душе у дасквинга разразилась настоящая буря. Одна его часть жаждала оставить драконорожденного медленно умирать. Дасквинга вновь накрыла полна ярости. Парень за несколько минут унес жизни стольких близких ему людей! Меон и Касиус никогда не вернутся домой. А Лаур и Амели… Он даже не хотел об этом думать. Сколько аштенов пострадало по вине этого мальчишки с русыми волосами, а сколько еще могло пострадать. Ненависть заполнила душу Толги без остатка. Мужчина едва сдерживался, чтобы прямо сейчас не начать втаптывать почти безжизненное тело своего врага в грязь.

Однако, несмотря на то, что ярость заполнила его почти полностью, была также и та часть сознания, что говорила несколько иное. Часть сознания мужчины понимала, что это ОН подвел Лаура, подвел Амели, подвел всех… Именно он, Толга, не смог спасти их, когда настал момент истины. Дасквинг винил себя в случившемся не меньше, чем драконорожденного. Мягкотелый глупец! Лучше бы он послушал Лаура и отказался участвовать в штурме… Чувствовал же, что что-то не так. Велия ведь тоже предупреждала его… Проклятье! Он же мог спасти всех, но не решился нанести удар. Рука дрогнула, не смог убить мальчишку, который лежал теперь перед ним, находясь все еще без сознания. Он просто обязан был убить этого драконорожденного, тогда всего этого бы не случилось!

«Но не убил. Остановился», – вдруг раздался у него в голове непрошенный голосок. Ведь он остановился не просто так. Почему-то же парень оказался на той злополучной поляне. Что-то же сподвигло его на преступление. Конечно, дасквинг ничего об этом не мог знать. Однако… Быть может, стоило хотя бы попытаться выслушать парня?

«Нет! Это все чушь! По его вине погибли хорошие люди! – яростно возразил сам себе Толга. – Меон и Касиус не заслуживали такой участи!»

Однако и тут голосок в голове нашелся, что ответить.

«Ведь Меон, Касиус, да и Лаур с Амели – все они знали, на что идут», – возразил он сам себе. Они были бойцами элитного подразделения дасквингов. Все знали о рисках, но все равно выбрали свою судьбу. И он не мог винить драконорожденного в том, что случилось. По крайней мере до тех пор, пока не выслушает его мотивов.

Черт.

Сердце парня все еще билось.

Пришло время принимать решение. Все внутри него вопило о том, что нужно прикончить врага, отомстить за друзей. Но Толга знал, что месть не принесет ему облегчения, не заполнит пустоты в душе. Если бы можно было вернуть все назад и переиграть все снова, тогда… Но сделанного не воротишь.

Толга стал расхаживать взад-вперед по поляне, пытаясь понять, как лучше поступить. Если оставить драконорожденного тут, он просто умрет от потери крови. Это было равносильно убийству. Да, на поле боя, где они с этим парнем волею судеб оказались врагами, воин имел право убить врага. Но оставить беззащитного умирать…