Валеркин декабрь

– Милочка, у вас что-то случилось?

Соседка рыкнула нечто нечленораздельное и пухлым пальцем показала на лестничную клетку:

– Это не у меня, а у вас что-то случилось!

Бабушка задумчиво оглядела охотников на привале и улыбнулась соседке:

– Да, да, вы можете быть свободны! Дальше я сама.

Та резко развернулась и поскользнувшись на кефирной луже, грохнулась на ногу Алексею, который ее так неосмотрительно вытянул. Он взвыл и попытался встать, но мощное плечо и тяжелая рука намертво припечатали его к полу. Я угорал. Кирюха поднялся и подошел к бабушке:

– Мы стучали- стучали, звонили-звонили…

Бабушка, как истинная женщина, тут же нашла виноватого:

– Ты мне лучше скажи, где твой брат с ключами?

Алексей, уже стоя на коленях и хлопая соседку по щекам, тут же отбил подачу:

– Может, вы все-таки пустите в квартиру своего голодного внука и займетесь соседкой?

Но мою бабулю просто так с толку не собьешь. Она подбоченилась и спросила:

– А вы кто такой, чтобы мне указания раздавать?

Тут Кирюха, взявшись за дверную ручку, развернулся и звонким мальчишечьим голосом объявил на весь подъезд:

– Это – мой папа!

И, войдя внутрь, захлопнул дверь. Соседка тут же открыла глаза и возмущенно возразила:

– А вот и не папа! Что, я того огрызка не помню, что ли?

Алексей ей подал руку, и та, кряхтя, поднялась. Оглядев моего задавителя, она кокетливо улыбнулась:

– Благодарю, Вас, мужчина! Хотите чаю с пирожками?

Пока они расшаркивались, бабушка подошла к двери и дернула за ручку. Дверь была заперта.

– Кирилл! – заорала бабушка. – Открой дверь немедленно, поросенок! – Ответом, предсказуемо, была тишина.

Алексей посмотрел на все это, подошел ко мне и присел передо мной на корточки:

– Малыш, я безумно устал. – Он провел рукой по лицу. – Я понимаю, что виноват. Но мне тоже хочется отдохнуть и помыться. Отпусти меня… Пожалуйста! – Он просяще посмотрел мне в глаза. Стало страшно и, почему-то, грустно. Я лег и опустил морду на лапы. Странно, но собачьи повадки давались мне все легче и легче.

– Вот и ладушки! – Бодро поднялся Алексей. – Дамы! До свидания! В сумке продукты. Счастливо оставаться! – И человек быстро застучал каблуками по ступеням. На площадке остались бабушка с соседкой и я.

– Он вам кто? – спросила соседка.

– Первый раз вижу! – Честно ответила бабушка и ударила ладонью по двери.

– Кирилл, открой дверь! И где твой брат?

За дверью прошуршали шажки братца, и раздалось категоричное:

– Не открою!

Бабушка пожала плечами и смущенно посмотрела на соседку.

– Идиотская ситуация.

Та качнула головой и, немного подумав, предложила:

– Может, зайдете пока ко мне? А в двери оставим записку!

Бабушка тут же просияла.

– О, конечно! Спасибо! – Они подхватили сумку и ушли за другую дверь. Я остался один. Обо мне так никто и не вспомнил. До собаки никому не было никакого дела.

– М-даа… Шоу было захватывающим! – раздался звонкий женский голосок откуда-то сверху. Я тут же вскочил на лапы и ощетинил загривок. На верхней площадке между этажами стояла девчонка лет восемнадцати в черной косухе, черных кожаных штанах и берцах. Черные короткие волосы были растрепаны, глаза, неожиданно светло-голубые, были жирно подведены черной тушью, на губах лежала черная помада, а в носу и ушах торчало несколько колечек. Она прислонилась боком к перилам и похлопала в ладоши.

– С вашей семейкой и кина не надо! – Улыбнулась она и начала спускаться вниз. Перила и ступени просвечивали сквозь нее.

«Ты кто?» – мысленно задал я вопрос и сел в изумлении на попу.

– Кто-кто, – ответила она, – Маша Короткова, твоя бывшая соседка сверху. Ты помнишь меня, Валерка?

Она дошла до меня и присела на ступеньку. Я подавился слюной от неожиданности.

«Ты меня видишь и слышишь?» – завопил я.

– Конечно. – ответила Маша.

«Так скажи им, что я – Валерка!»

– Не могу, – вздохнула она.

«Почему?»

– Я, Валерочка, в некотором роде, как и ты – призрак. Если ты еще не заметил. – Добавила она язвительно.

Я вздохнул и вспомнил, как возвратившись из спортивного лагеря в прошлом году, от кого-то слышал, что девчонка с верхнего этажа разбилась на мотоцикле. Но близко я ее не знал, так, иногда в подъезде здоровались. К тому же она была старше меня, не интересовалась малолетками и тусовалась со взрослыми байкерами. Видел один раз, как отъезжали от подъезда с ревом и хохотом. А теперь, значит, вот как.

«Значит я…» – начал говорить.

– Ага, как и я. – невесело рассмеялась она. – Знаешь, – наклонилась ко мне, – чего сейчас больше всего не хватает?

«Чего?» – вежливо поинтересовался у нее.