Жизнь на гранях миров

Вслед за тем все зашевелились и потянулись в сторону столов с угощением. Игорь увидел, как Ласоро, поражая изысканностью манер, подал руку матери принцессы Ронель. Врач встал и сделал шаг по направлению к Юсан-Аминах: вести её к столу всегда было его обязанностью. Но император Роу уже стоял перед ней и протягивал свою большую ладонь. Юсан-Аминах успела только взглянуть на Игоря, и во взгляде её было: «Прости!»

Он почувствовал мгновенный и сильный укол в сердце. «Я что – ревную? – спросил себя, нахмурившись и провожая женщину взглядом. – Или просто привык считать её своей?» Он вдруг заметил, что платье, в которое оделась Юсан-Аминах, сидело на ней очень изящно. А когда она повернула голову и улыбнулась, то свет синих подвесок брызнул в глаза. «Как она хороша! – подумал Игорь. – Не просто хороша, а очень красива». Минуту или две наблюдал за ней, а затем развернулся и ушёл к себе.

Поздней ночью, когда всё стихло, а слуги убрали огромный двор, Игорь вышел на террасу.

– Вы не обедали, – внезапно раздался голос Юсан-Аминах.

Он обернулся, помедлил:

– Да, не хотелось.

Она переоделась, и теперь тёмные волосы мягкой волной рассыпались по плечам. Подошла ближе:

– Очень жаль. Я специально для вас заказывала блюда.

Игорь вдруг рассердился:

– Благодарю, но это излишняя опека.

Ему хотелось уйти и в то же время – остаться.

– Я мешаю вам? – она почувствовала его настроение и растерялась.

Игорь отвернулся. «Ты мешаешь мне, потому что пошла к столу не со мной, а с императором Роу». Юсан-Аминах не сказала больше ни слова и повернулась, чтобы удалиться с террасы. Но Игорь тут же догнал её. «Я веду себя, как мальчишка!»

– Юсан-Аминах, – искренне сказал он, – я расстроился, когда увидел, что моё право вести вас к столу присвоил другой мужчина.

– Вот как? Но это же только один раз!

– Одного раза было достаточно.

– И поэтому вы не остались обедать?

– Да.

Они стояли очень близко, и ему хотелось обнять её, но сказанное давным-давно «никогда» не позволяло этого сделать.

– Больше никто не отнимет у вас это право, – сказала она. И тепло улыбнулась.

…Юсан-Аминах не спалось. Она бродила по комнате, смотрела в окно, неслышно садилась на кровать. Перед внутренним взором проходили события дня: счастливые глаза Гастана, чистое лицо Ронель, трогательные моменты благословения. Её сын, Ласоро, оставил прекрасное впечатление у императора Роу, и тот несколько раз выказал сожаление, что не он стал мужем Ронель. Юсан-Аминах лишь улыбалась в ответ.

– Впрочем, Гастан любит её, и на него можно положиться, – с удовлетворением наблюдая за парой, говорил отец. – А у меня есть и другие дочери.

И смотрел на Юсан-Аминах: поняла ли она его намёк?

Юсан-Аминах общалась с гостями, наслаждалась каждым мгновением праздника, но с грустью заметила, что Игоря нет. «Опять куда-то исчез», – подумалось ей. Но теперь, узнав о причине, она улыбнулась: он задет и, похоже, ревнует. Иначе не стал бы сердиться и говорить так сурово. А ещё, – или ей показалось? – готов был обнять. Но что-то остановило его…

Она закрыла глаза: какая теплота в его объятии… Не так давно она лежала, прижимаясь головой к его груди, и слышала ровное биение сердца. Как легко мы привыкаем к тому, что приятно, и потом не можем без этого жить! А Игорь, вдобавок ко всему, наполнил её существование особым смыслом. Пропасть, что разделяла их, оказалась не так широка. Жизнь перебросила сотни мостков, чтобы сделать их ближе. Это и любовь сыновей, для которых врач стал надёжнейшим другом, и его постоянное участие в делах всей семьи, доброта и мудрость. А она, Юсан-Аминах, трижды обязана Игорю жизнью: за каждого из своих детей и за себя саму.

Когда голова её коснулась подушки, она с любовью подумала: «Выше всякого императора. Достойнейший из мужчин!»

Незадолго до наступления вечера в кабинет, где Игорь вёл приём, вошёл слуга. Он извинился и наклонился к врачу:

– Начальник стражи просит вас спуститься вниз. Там привели заключённых, и он хочет, чтобы вы взглянули.

Игорь тотчас же встал и, поручив помощнику заботу о посетителях, вышел во двор. Небольшое помещение для охраны располагалось в нижней части здания и напоминало простую казарму. Топот ахисов, находящихся за стеной, и особые запахи дополняли картину.

На земле сидели люди: с десяток крестьян в запылённой одежде. Каждый держал костыль или трость. Игорь вгляделся:

– Его здесь нет. Извинитесь перед ними и отпустите по домам. И продолжайте искать.

Развернулся и хотел уйти, но в эту минуту раздался голос:

– Доктор!

Игорь смотрел на лица: «Кто позвал меня?» – и не узнавал никого. Но вдруг… Молодой мужчина поднялся, широко улыбаясь и опираясь на трость.

– Деста! – выдохнул врач. – Пропажа! Нашёлся!

И на глазах у всех обнял бывшего слугу. Деста стоял очень крепко и, как показалось Игорю, слишком уверенно для человека, имевшего лишь одну ногу. Но задавать вопросы здесь было бы неуместно.

– Идём, – сказал он и повёл парня во дворец.

Пугать медицинской частью не стал, а пригласил к себе.

– Я грязный, меня почти сутки везли в повозке, – смеялся гость.

– Хорошо, что не заставили идти пешком, – весело отвечал Игорь.

– Да из нас только двое-трое ходит нормально…

Едва зашли в комнату, Игорь развернулся:

– Ну, покажи.

Деста не торопился. На его губах играла улыбка, полная многозначительной важности. Сел и принялся обнажать ногу. То, что увидел Игорь, заставило его тоже сесть и надолго умолкнуть. Вместо культи, которую он хорошо помнил, перед ним красовалась тонкая, худая, но совершенно правильной формы нога!

– Она слабая, – рассказывал Деста, – и крепко опираться на неё я не могу. Хожу с тростью.

– Это временно, Деста, – наконец, обрёл дар речи врач. – Она новая, молодая, ты понимаешь? Как нога у ребёнка. Ты не должен её нагружать, иначе сломаешь. Дай ей время окрепнуть. Пройдёт год или два, она обрастёт мышцами, кость огрубеет – вот тогда и ходи. А пока… – Игорь сделал паузу. – Пока береги её, потому что это – чудо.

– Я знаю, – весело ответил мужчина, сверкая глазами. – У меня даже девушка появилась.

– Неужели? – засмеялся врач. – И как она?

– Милая…

Деста рассказал, что во время войны семья уехала на юг, жили в маленькой деревушке, и брат не разрешал ему отлучаться. А когда, наконец, вернулись, парень несколько раз подходил к воротам дворца, но его не пускали или говорили, что врача нет.