– Как ты? – спросил Игорь, вплотную подъехав к Светлане.
Та улыбнулась:
– Немного мутит, как при токсикозе, но это нормально. Скоро привыкну.
– Может быть, вернёшься?
– Ни за что!!!
Первый день оказался вполне сносным, два или три раза караван останавливался, чтобы дать людям возможность отдохнуть, а ближе к вечеру расположился на ночевку.
…Гастан пристально смотрел вдаль. Пламя костра бросало яркие блики на его лицо, посвежевшее, хотя и истончённое болезнью. «Какой ясный взгляд у этого парня, – подумал Игорь, – кажется, путешествие ему на пользу». Он присел рядом и подкинул дров в огонь.
– Ты выглядишь лучше, чем во дворце, – сказал врач, – может быть, именно этого тебе не хватало?
Гастан улыбнулся:
– Возможно. Дома хорошо, но здесь… Мне нужен простор, хрип боевого ахиса за спиной, друзья вокруг, а там – будто воздуха не хватает. Слишком спокойно, слишком удобно.
– Мне нетрудно тебя понять. Сам не люблю, когда слишком спокойно.
– Да, я заметил, – весело ответил принц. – И не только я, все заметили. Ты постоянно что-то строишь, придумываешь. С твоим появлением многое изменилось. Всё кипит, как в большом котле! – он помолчал, негромко добавил: – Даже мама стала другой.
Игорь вопросительно поднял бровь.
– Она перестала советоваться со своими вельможами и чуть что – зовёт тебя, – пояснил Гастан.
Игорь покачал головой:
– Этого я не хотел. Не хочу раздоров, ревности, зависти.
– Ничего. В их понимании ты – гость ниоткуда, но они скоро привыкнут. Они многому учатся у тебя. Мы все учимся у тебя.
– А я учусь у вас, – улыбнулся Игорь.
Гастан искренне удивился:
– Чему же?
Игорь посмотрел в темноту. Шумный лагерь затихал, все расходились по палаткам, укладывались спать. Догорали костры…
– Ваше сознание другое. Вы не так агрессивны, как люди… моей страны, – слегка замялся он. – Вы тоньше, чувствительнее, даже нежнее, я бы сказал, – и тут же засмеялся, увидев лицо Гастана: – Простите, не хотел обидеть мужчин! Ваши реакции другие. Мне трудно объяснить, ведь я только начинаю здесь жить.
Принц внимательно слушал.
– А то место, где ты жил раньше, оно далеко? – внезапно спросил он.
– Очень далеко.
– Настолько, что ты никогда не вернёшься?
Игорь удивился: эта тема не раз возникала в разговорах с Ласоро.
– Если ты хочешь знать, надолго ли я собираюсь остаться, то – надолго.
Гастан казался доволен ответом. Он помолчал, а затем перевёл взгляд на Светлану:
– Твоя жена ждёт ребенка. Не напрасно ли ты взял её с собой?
Игорь обернулся: Света давала последние поручения Сильвене, стоя у их походной палатки, а затем вошла внутрь.
– Она ждёт двух детей, – поделился Игорь. – Если верить рисункам Ласоро, это будут мальчик и девочка.
– Повёрнутые лицом?
Врач засмеялся:
– Да, повёрнутые лицом!
– Моя мама родила меня так же, – внезапно сказал Гастан, – но мой брат оказался слабее и умер. А когда мне исполнилось семь, умерла и она.
Игорь замер и изумлённо взглянул на Гастана.
– Ты не знал! – догадался принц. – Юсан-Аминах – моя приёмная мать.
«Вот это неожиданность!» – покачал головой врач.
– А кто же была настоящая?
– Эрис моего отца, императора Юнар. Её звали Ритолия.
Игорь не раз слышал, что дети, родившиеся от эрис, воспитывались в семье наравне с детьми законной жены, но этот случай был особенным.
– Мне трудно поверить, – тихо сказал он, – я никогда не видел матери более нежной и любящей, чем Юсан-Аминах.
– Да, – подтвердил Гастан, – она любит меня, как собственного сына. Я ни разу в жизни не ощущал, что она относится ко мне иначе, чем к братьям. Когда был маленьким, баловала меня, как и их, и наказывала так же.
Игорь улыбнулся:
– Трудно представить Юсан-Аминах наказывающей кого бы то ни было!
– О! Нам с Аминасаром доставалось, и немало. Дисциплина и хорошие манеры давались нам с трудом. А вот Ласоро всегда был особенным.
– Да, Ласоро – особенный, – подтвердил врач.
– Ты знаешь о его способности предвидеть?
– Конечно.