Начало от безумного отца

– Раиса померла, – тихо произнес он, исподлобья уставившись на Антона Юрьевича. – Аннушка взяла ее за руку, чтобы перевернуть, обмыть, а та уж похолодела. Позвонили везде, как положено. Щас скорая приедет, участковому надо звонить. Позвонишь? У Раи же никого не было, социальная служба хоронить станет.

– Это кто? Она же соседка Катерины, у окна кровать стоит. Так?

Степан согласно кивнул.

– Я же днем в их комнате был. Я еще подумал, ну и запах…

Степан, удивившись, ответил:

– Нет, запаха еще не должно быть.

Антон Юрьевич оттопырил нижнюю губу, шумно выдохнул, как будто фыркнул, как лошадь. Затем взял со стола сотовый телефон, тут же положил обратно.

– Зарядка села. Да, Степан, дела, – произнес он.

Взглянул на красный проводной телефон, стоящий на его столе, хотел снять трубку, но передумал. Подойдя к окну, врач открыл форточку. В кабинет с улицы ворвался звук мотоцикла и крики играющих за забором детей. Легкий ветерок, тут же залетевший через форточку, не освежал, лишь слегка прикоснулся к щекам Антона Юрьевича. Мужчина, не оборачиваясь, спросил:

– Видно, давно померла, раз охладела? Не сегодня может, а? Как так случилось? Ее сутки никто не трогал, что ли? Не подходил к ней?

Несмотря на то, что Антон Юрьевич на него не смотрел, Степан, потупив взгляд, пожал плечами.

– Ну, я-то не виноват. Я же за стариками не слежу. У меня своей работы хватает. Во.

Он провел ребром ладони по шее. Возмущенный Антон Юрьевич обернулся, но тут же снова вернул взгляд к окну.

Они со Степаном, несмотря на разницу в возрасте, со временем подружились. Что-то между ними было общее. «Только вот что?» – спрашивал сам себя Антон Юрьевич. Степан ему казался достаточно благонадежным мужиком, да и мать его бесплатно заботилась о местных жильцах, иногда и о нем тоже. «Просто хорошие они люди», – подытоживал в своей голове врач. Простота и умение слушать было для Антона Юрьевича важным в человеке. Но сейчас эта простота скорее раздражала врача. Он заметно нервничал.

– Не похолодела, а чуть похолодела. Может, сначала замерзла. У окна же лежала. Может, утром скончалась. Аннушка не всегда успевает понять, кто умер, а кто нет, – вдруг выпалил Степан, ерзая от напряжения в кресле.

Антон Юрьевич гневно взглянул, как ему показалось, в наглые глаза Степана, от негодования даже рот открыл. Степан изменился в лице.

– Сначала замерз… Чуть? Чем же интересно таким долгим и важным у нас занимается Анна Семеновна?

Антон Юрьевич постучал себе по лбу кулаком, исказив лицо. Нервно пройдя по кабинету, сел за стол, закинув ногу на ногу, качнул ей, стукнувшись коленом о его край. Степан ощущал неловкость и некоторое время ничего не говорил. Ждал, пока врач заговорит снова. Но тот продолжал молчать. «Чего он так расстроился?» – думал Степан.

– Что за люди? Так я же… Что за люди?

Степану было ясно, что спрашивал об этом Антон Юрьевич сам себя. Прошло еще пять минут. Врач все же снял трубку красного телефона, приложил ее одним концом к губам и язвительно произнес:

– Здравия желаю, Анатолий Алексеевич. У нас тут бабушка померла. Нет, вы не думайте, вчера еще. Нет, конечно, мы очень внимательные, просто у нас дел много. Вы приезжайте, все сами увидите.

Он положил трубку, оперся локтями на стол, сжав руки в замке. Еще какое-то время он шепотом передразнивал кого-то, искажая гримасу.

– Не буду сегодня звонить. Все равно уже не к спеху, договоримся завтра, – снова произнес Антон Юрьевич. – Главное, что скорая ее заберет сегодня.

У Степана горели щеки, ему было жутко стыдно за то, что они такие люди. «Вообще, за людей стыдно, вот за весь мир, – думал он. – Попадет Анне, опять попадет». Прошло еще пять минут.

– Ты остыл? – больше не желая молчать, спросил Степан и еле слышно кашлянул.

Подумал: «Если же не остыл, значит надо уходить и оставить в покое Антона Юрьевича со своими мыслями». Но врач, к его облегчению, ответил:

– Ага. Как Раиса. Этого ты хочешь?

Тон его был ровным, похоже, что он успокоился. Степан не удержался, засмеялся, с ним и Антон Юрьевич. «Можно выдохнуть, все нормально», – решил Степан. Врач выставил перед собой ребром ладонь, наводя ее на мужчину.

– Дать бы вам всем, вместе с Катериной, – шепотом, сквозь зубы произнес он.

Степан удивленно вскинул брови.

– Я и Катерина причем?

– Да туда же. Устал я что-то. Ладно. Разберемся с Раисой, вернее с ее смертью. Вот о чем ты мечтаешь, Степа?

Быстро переключившись от ворвавшейся ситуации, не дождавшись ответа, продолжил врач:

– А вот я иду по полю. На горизонте густится лес. Он, как будто сторож, требует пропуск, проверяет, годен ли я, чтобы допустить меня до речушки, что за лесом этим течет. До речушки, мягко журчащей, словно девушка. Что делается, а? Ух, морозец по коже пробежался.

Антон Юрьевич немного зарделся, прикрыл глаза, откинулся на спинку стула. Степан пожал плечами, только приоткрыл рот, как врач снова произнес:

– Девушка, говорю, речушка эта, в прозрачной сорочке и волнующая мое воображение. Хочется этой ледяной чистой воды зачерпнуть ладошками, приложить ее трепетно к горячим губам. Хочется чистоты этой прохладной.

Он даже разволновался и тут же поддался вперед. Глаза его отражали мечтательность.

– Как-то ты быстро. Ну ладно. Кстати, Антон, у тебя девушка уже появилась? Давно мы не общались, а вдруг…

– Погоди ты…

Антон Юрьевич что-то записал в блокнот. Степан подождал еще несколько секунд, закопошился, запустил руку под кофту, спросил:

– Ну их, этих девушек. Будешь? Помянуть надо Раису.

Антон Юрьевич посмотрел на черную фляжку в руках Степана, лицо его стало таким, будто ему предложили выпить яду, но все-таки он согласно махнул рукой.

– Давай. Все равно уже рабочий день закончен.

– Вот, говорю я, свой ты парень.

– А то!

Степан усмехнулся, протянул мужчине фляжку. За окном послышалось шуршание шин, подъехала машина, заглох мотор, хлопнула дверь. Стало понятно, что приехала машина скорой помощи. Выходить из этого кабинета никто не собирался. Антон Юрьевич отхлебнул из фляжки, протянул ее Степану. За окном заговорили люди. Степан кивком указал на шум. Антон Юрьевич ответил:

– Не пойду. Сами справятся. Они же…

Мужчина не успел закончить фразу, как в кабинет без стука забежала встревоженная Оксана Ивановна, Степан еле успел засунуть фляжку обратно под кофту, взялся за подбородок, поднял на нее глаза. Оказывается, они не закрыли дверь на ключ. «Неожиданное появление медсестры было непредусмотренным», – подумал Антон Юрьевич.

– Там скорая приехала. Выйдете?

Она волновалась. Антон Юрьевич отрицательно покачал головой. Женщина перевела возмущенный взгляд на Степана, видимо, ища поддержки с его стороны.