Древнее проклятье

Древнее проклятье
Елена Геннадьевна Кутузова

Свет упавшей звезды #2
Жизнь Стеллы изменилась, едва она попала в другой мир. Мир, полный тайн, интриг и заговоров. Мир, подаривший ей настоящую любовь. Но долго ли продлятся эти чувства? На Ранко надвигается новая напасть, и Император уверен, что только Стелла сможет остановить древнее проклятье. Для обложки использованы изображения со стока shutterstock.

Бежать по мощеной сероватой плиткой дорожке было легко. Вокруг буйствовала зелень. Упорный труд садовников не пропадал впустую – строгая гармония царила даже здесь, в месте, предназначенном для воинов – ёнмиранов.

Легкий изгиб тропинки, и взору открылся большой пруд с ажурным павильоном в центре. Вода тихо плескала о сваи, зеленая крыша, увенчанная фигурами журавлей, приподняла края, словно готовясь взлететь. А за киноварными столбами уже можно различить мужчину.

– Хансо-ран!

Камень под ногами сменился деревянным настилом. Невысокие перила оберегали от падения в воду, из глубины поднимались разноцветные рыбки в надежде, что их покормят… Но мне плевать и на рыбок, и на воду, и на юбки, что мешают бежать. Я так долго ждала этой встречи! Бесконечные месяцы в Террахе скрашивали только мечты о Хансо-ране, и они же помогли перенести все унижения.

Он спешит навстречу, раскрывая объятия. А я словно натыкаюсь на стену. Прозрачную, глухую, из толстого стекла. И она не только преграждает путь. Она отсекает даже звуки. Плеск воды, шелест листьев, писк носящихся над озером ласточек… Все исчезает.

И счастливый смех Хансо-рана звучит глухо…

– Стелла!

При звуках любимого голоса сердце пропускает удар. И еще. И еще. Я не могу отвести взгляд от волос Хансо-рана. Куда делась знакомая грива, дикая смесь косичек, лент и бусин? Вместо неё – аккуратный пучок на макушке. И только совиное перышко, вплетенное в единственную свободную прядь, напоминает, что передо мной – ёнмиран.

– Стелла?

Радость в глазах Хансо сменяется недоумением, когда он видит ладонь, вскинутую в запрещающем жесте.

– Стелла, что случилось?

Я уже не в силах радоваться встрече. Не могу оторвать взгляда от пучка, украшенного своеобразной серебряной втулкой. Она обвивает волосы вместо ленты. Красивая, с чернеными узорами.

– Хансо-ран… – говорить трудно, в горле как будто комок застрял. Слова прорываются наружу тяжело, почти больно. – Хансо-ран, ты… женился?

– Да.

От равнодушного ответа ноги подкосились. Я с трудом смирила ослабнувшие колени, но окружающее исчезло, растворилось, оставив лишь одну мысль: мой Хансо-ран женился!

Мир, который я создавала по крупице, чтобы хоть как-то выжить, разлетелся на мелкие осколки. Фарфоровая чашка, упавшая на каменный пол. Зеркало, которое сбросили с высоты. Крохотные кусочки не собрать, не сложить обратно…

– Но…

Сердце теперь не замирало – стучало, как боевой барабан, а руки дрожали. Пришлось сжать подол платья, чтобы Хансо-ран не заметил. В этом мире нельзя вот так открыто показывать эмоции – ударят не задумываясь. Разве что друзья пощадят.

Но как назвать другом – предателя?

Вспомнились первые дни знакомства. Как он вез меня через лес. Мы ругались, спорили… Но за спиной этого мужчины было безопасно. Он получил от своего короля приказ доставить меня во Дворец и готов был сделать это несмотря ни на что. Даже ценой своей жизни.

И после… Тоненькая ниточка доверия постепенно крепла. Хансо-ран помогал выдержать и тоску по дому, и отчаяние. Учил не опускать руки, бороться до последнего. Здесь, в этом чуждом мире, с помощью ёнмирана я строила свой, тот, в котором могла бы жить. С ним. С любимым мужчиной.

Вспомнились письма, полные тоски. Стихотворные строки складывались в печальную песню, рвали душу, заставляли сердце плакать. И это – обман? Ложь? Пока я считала дни до возвращения из Терраха, Хансо-ран… женился!

– Стелла, что происходит?

Он все-таки подошел, заглянул в лицо:

– Ты здорова? Я не…

Видеть любимого, такого спокойного, явно не понимающего, что произошло, было пыткой. И едва ли не впервые с момента попадания в этот мир меня накрыла истерика.

Слезы вырвались наружу, а вместе с ними лопнул ком в горле, выпустив рыдания:

– Как? Как ты мог? Значит, все твои слова о любви… Ты врал мне все это время! А я верила, дура! Какая же я дура!

Хотелось умереть. Прямо сейчас. Лишь бы не чувствовать этой боли, этого отчаяния… и не видеть непонимающих темных глаз на растерянном лице.

Невозможно! Не могу больше!

Шелк легких юбок путался в ногах, пришлось подхватить двумя руками. Гулко отозвались шагам доски мостика, а гранитная плитка встретила тишиной.

– Стелла!

Окрик отразился от воды и запутался в гибких ветвях ивы. Я не смогла оглянуться, даже чтобы увидеть Хансо-рана в последний раз.

Как добралась до дома, не помнила.

– Госпожа! – встретила у порога новенькая служанка. – Там гонец от Императора!

Она знала, что я близка ко двору, но посыльный от Его Величества вселил в неё трепет.

– Хорошо. Зови.

Больше всего на свете хотелось забиться куда-нибудь в уголок, подальше от людей, от самой жизни. Зачем я нужна Ёншину? Письменные отчеты уже давно отправились в канцелярию, а официальный доклад представлю завтра утром, на общем Совете.

Но Император требовал немедленной встречи. Свиток из шелковой бумаги, перевязанный алым шнуром, не оставлял мне выбора.

– Одеваться!

Служанка засуетилась, подгоняя остальных девушек – их наняли специально к моему возвращению.

Второй раз за день я входила во Дворец. Только утром вбежала через небольшие ворота, предназначенные для слуг, а теперь паланкин остановился напротив Врат Солнечного Света. Они стояли нараспашку, и стражники в алых кожаных доспехах несли караул справа и слева.

Служанка помогла подняться с жестких подушек. В бесчисленных парчовых юбках сделать самой это было трудно. А еще прическа! Накладные косы крепились длинными шпильками и украшались драгоценностями. Я требовала втыкать в волосы как можно меньше, но визит во Дворец – особый случай. А еще Совет! От одной мысли о завтрашнем дне заныла шея.

Два алых копья с золочеными лезвиями перекрыли мне путь. Служанка сопровождения тут же протянула металлическую пластину – пропуск. Осмотрев его со всех сторон, командир взмахнул рукой, давая знак пропустить.

Мощеные дорожки, обрамленные травой. Справа и слева – постройки, выкрашенные красным, синим и зеленым. Узоры окутывали приподнятые на каменных опорах дома от фундамента до самых крыш. Да и их украшали резные фигуры: драконы, птицы, львиноподобные собаки. Я прошла мимо, оставив ведомства чиновникам. Впереди ждал Дворец Благополучия.

У входа, кроме слуг и придворных, толкались ёнмино. Их значки успокоили – встречаться с Хансо-раном не хотелось. Совсем. Но именно с ним и столкнулась в кабинете.

Император сидел на возвышении, за столом. Стараясь не глядеть на ёнмирана, я приблизилась и чуть присела в книксене – здесь, вдали от суровых глаз чиновников, Ёншин позволял старым друзьям такую роскошь, как несоблюдение этикета.