Исповедь учителя, или История длиною в жизнь

Настя работала в магазине «Охота». Связей у неё было огромное количество. Я любила проводить время в её магазине, даже иногда что-то продавала суровым охотникам. Итак, дни, когда она приносила мне это угощение, были для меня самыми счастливыми. Сейчас, когда я вижу заполненные продуктами магазины, я часто грустно улыбаюсь и вспоминаю тот момент в моей жизни, когда запах свежего огурца зимой делал меня счастливым человеком. Вот если бы ещё и мама была рядом…. Я очень скучала по ней. Она мне казалась нереальным сном – красивая, молодая, как с экрана телевизора. Я помню, что одна из дикторов первого канала была чем-то похожа на неё. Я смотрела все новости и представляла, что это моя мама, я с ней даже разговаривала.

Мы с бабулей были так тесно связаны, что чувствовали настроение друг друга. Бабуля больше всего беспокоилась перед приездом тети Шуры. Свою крестную, мамину родную сестру, а, следовательно, и мою тётку, я любила. Она меня нет. Уж не знаю, что я такого сделала, но любви ко мне она не испытывала вовсе. И всё же, когда она приезжала к нам, это для меня было грандиозным праздником. Она всегда привозила из Воронежа целую сумку вкусностей, которых не было в Ефремове. Характер у неё был зверский. Бабулю она постоянно за что-то отчитывала, ругала. Из-за этого бабушка часто плакала. Шура никогда не была замужем, и у неё никогда не было своих детей. Вероятно, это не сделало её характер лучше. Иногда она брала меня с собой в Воронеж. И это был самый настоящий праздник для меня. Мы гуляли с ней по улицам города, заходили в магазины, покупали продукты. Иногда тетя Шура покупала мне что-то из одежды. Часто мы проводили время в парках.

Тетя Шура мне казалась ходячей энциклопедией. Я готова была её слушать часами. Также мне нравилось ездить на трамваях и троллейбусах. Воронеж разделен Воронежским водохранилищем на две части. Левый и Правый берега связывали пять или шесть мостов. Когда трамвай проезжал огромный мост, у меня захватывало дух от восторга. Поездка на Правый берег была для меня увлекательным приключением. Я ходила с тетей Шурой на море, так воронежцы называли водохранилище. Я чувствовала тогда себя так, как, наверное, чувствовала через сорок лет себя в Лондоне. Тот воронежский мир, как и мир Лондона, казался мне сказкой. В моём любимом провинциальном Ефремове такого не было. Во всех этих моих детских приключениях был только один минус – Шурина работа. Мне было плохо, когда тётя уходила в ночную смену, я боялась одна спать. Однажды я закатила такую истерику, что на следующий день, тетя Шура взяла отгул и отвезла меня обратно в Ефремов.

…Все девочки из нашей семьи родом из Ефремова. Кроме моей дочери, которая родилась уже в Московской области. Я очень люблю Ефремов. Корни наши тянутся из села Пушкарское Ефремовского района. Появление оседлого населения на территории Ефремова относится к концу XVI века. Немногочисленные «охочие люди» занимались бортничеством. Тот или иной участок лесных угодий получал наименование по личному имени или прозвищу владельца. Одним из таких участков был Ефремовский лес. Не смотря на то, что в Ефремове я жила достаточно долго, в этом лесу я была лишь один раз. Из воспоминаний остались голубые подснежники. Их там было очень много. Настолько, что земля под ногами казалась голубая.

При Петре I все населявшие город служивые люди, не являвшиеся дворянами, были переведены в разряд государственных крестьян-однодворцев. Принадлежащие им земли постепенно передавались в собственность помещиков, которые заселяли их крепостными. Мои предки как раз и принадлежали к однодворцам. Бабушка очень обижалась, когда нашу семью называли крестьянами и всегда исправляла: «Мы – однодворцы, а не крестьяне! У нас были свои рабочие».

Война на территории нашего города тоже оставила свой след. О войне от бабули я слышала много историй, немцы «стояли» у них в деревне. Бабушка со своей семьей, испугавшись врага, уехали в Пушкарское, родную их деревню. И попали как раз в окружение.

Немцы жили в доме у бабули. В то время она имела одного сына Лешу и трех взрослых дочерей. Это были Маруся, Шура и Лиза. И одна дочка была совсем маленькая. Ире было 4 годика. Шуре было 14лет. Марусе -16. Они были необыкновенно красивы. Бабуля больше всего за них переживала, что немцы начнут издеваться над взрослыми дочерями.

Как-то Лиза приболела. Нужна была вода, её мучила жажда. Немцы играли в карты в комнате. Вода была в сенях. Чтобы принести воду, нужно было пройти в сени через ту комнату, где развлекались враги. Бабушка думала, как принести воду. Сама она боялась выходить: если немцы что-то с ней сделают, то дети останутся вообще одни. Шуру и Марусю отправлять было тоже нельзя. Молодая и красивая девушка для пьяных немцев была лакомым кусочком. Бабуля посмотрела на маленькую Иру и попросила её пройти через комнату и принести воды. Что было в тот момент у матери на душе, знала только она. Ира прижала огромную кружку к сердцу и заглянула через занавеску в комнату. Немцы громко разговаривали, смеялись и агрессивно себя вели даже по отношению друг к другу. Вдруг они, как по команде, замолчали и уставились на маленькую девочку, которая вышла из-за занавески, прижимая к груди большую кружку. В её глазах был ужас, она медленно продвигалась к сеням, не сводя глаз с немцев. Они притихли и даже пытались что-то ей сказать, но потом поняли, что она их ужасно боится. Один немец встал и на ломаном русском спросил у Иры, как её зовут. От страха Ира молчала, остальные засмеялись. А этот немец, цыкнул на них, взял в сенях ведро с водой и отнес в комнату, где была бабушка с детьми. Им повезло. В их деревне «стояли» не фашисты, а немцы. Кстати, рядом, в другой деревне жителям повезло меньше, там стоял отряд карателей. Они убивали не только мужчин, но и женщин, и детей. Было ещё одно очень интересное и почти мистическое событие, связанное с немцами. Один из них как-то разговорился с бабушкой. Он был учителем и знал русский язык. Стояла поздняя осень 1941 года.

– Что-то теперь будет? – саму себя спросила бабушка.

– Потерпите немного, победа в любом случае будет за вами.

Сказать, что бабушка удивилась, это ничего не сказать. Она потеряла дар речи. Только с удивлением смотрела на человека, который предрекал своей стране поражение, хотя в тот год военные действия разворачивались ну никак не в пользу нашей армии.

Я часто смотрела на награды дедушки и думала, что пришлось пережить нашим дедам и бабушкам. Наград у деда было много. Среди них была медаль за отвагу. «Старшина 5 стрелковой роты Шаховцев Дмитрий Егорович, трижды раненый, был награжден Медалью за отвагу за то, что он отважно сражался в боях по прорыву обороны противника в районе деревни Верхняя Песочня, Кировского района Смоленской области». Прочитала я в секретном приказе № 020Н по 1109 стрелковому полку 330 стрелковой дивизии Западного фронта 23.04.1944 года.

На фронт дедушка ушёл сразу, в 1941 году. Бабушка тяжело переживала этот момент, ей предстояло остаться с пятью детьми одной. Ей очень хотелось, чтобы дедушка вернулся живой и невредимый. В его гимнастерку бабушка положила Живые помощи. Это такая молитва, которая обязательно должна быть у солдата по ее мнению. Дед в Бога не верил, и, найдя молитву, он выложил её из гимнастёрки. Тогда бабушка втайне от него зашила молитву в одежду. Когда провожала дедушку, она не выдержала и сказала о молитве. Дед перечить не стал и молитву не выбросил.

Когда он пришёл с войны, то часто рассказывал одну и ту же вещь. Что, во-первых, те, кто раньше не верил в Бога, на фронте уверовали и возносили молитвы, когда было очень страшно. А страшно было всем. Но самое удивительное, дедушка говорил, что идя в атаку, бойцы рядом с ним один за другим падали раненые или убитые, а дедушка шёл и даже не боялся, его пули обходили, как будто что-то или кто-то оберегал его. Он был три раза серьезно ранен, но остался жив и воевал до конца войны. Я очень горжусь своим дедушкой.

В Ефремове немцы жили и в наше время. Что они строили там в 1973 году, я не запомнила, но на улицах мы часто встречали шумные компании подвыпивших иностранцев. Очень многие девушки нашего города в то время вышли замуж за немцев. А девушки в Ефремове всегда были очень красивые!

….О любви и красоте наш учитель по русскому языку и литературе могла говорить бесконечно. Это была добрая и милая женщина, знающая свой предмет безукоризненно. Она мгновенно отвечала на любой наш вопрос, прекрасно знала биографии всех поэтов, писателей, читала стихи наизусть и умело вела свой предмет.

Я сидела с Натальей за одной партой, за нами сидели Олег и Сережка. Наталья оглянулась на Него и толкнула меня:

– Что Он на тебя все время смотрит! Надо Олегу сказать, может он ничего не замечает?

– Наташ, оставь Его в покое! Посмотрит и перестанет.

Сказав эту фразу, я поймала себя на мысли, что мне не хочется, чтобы это случилось. Я не понимала, почему я не могла Его отпустить. Я была счастлива, влюблена в Олега, но думала о Нём. Причём постоянно. Он продолжал находиться в нашей компании, мне было интересно за Ним наблюдать. Было заметно, что Ему некомфортно с нами. Олег постоянно демонстрировал нашу с ним любовь. Причем мне казалось, что именно перед Ним театр Олега раскрывал свои двери шире.

– Как вы думаете, почему автор говорит о любви как о чувстве временном, непостоянном? – спросила Анна Ивановна. В следующий момент она посмотрела на Него и попросила ответить на этот вопрос. Он встал и выпалил:

– Видимо, нет на свете ничего постоянного. Автор об этом знал. Любви не существует.

– Я не согласна с тобой, – сказала Анна Ивановна. – А как же «Ромео и Джульетта»?

– «Ромео и Джульетта»? Бред. Вымышленный бред Шекспира.

– Как? Как ты можешь так об этом говорить? Объясни классу, что ты имеешь в виду.

Я сидела и ждала бури. Я понимала, что этот разговор имел прямое отношение к нашему треугольнику и Его разочарованию. В классе стояла мёртвая тишина.

– «Ромео и Джульетта» – это трагедия, в которой изображается столкновение героя с миром, его гибель и крушение идеала, – Анна Ивановна пыталась Его вразумить. – Ромео полюбил так сильно, что готов был отдать жизнь за свою возлюбленную. Это произведение – гимн торжествующей любви.

– Это произведение – гимн глупости! За день до встречи с Джульеттой, Ромео преклонялся перед другой. «Любовь юнцов не в душах, а в глазах», – Он процитировал Шекспира.

– Это можно понимать по-разному, – ответила Анна Ивановна. – Любовь требовательна: человек должен быть борцом. Ромео-борец! Его чувства к Розалине были подготовкой к настоящим чувствам.

– Ромео – дурак, – спокойно сказал Он. – Борец? За что? За чувство, которого нет? И вообще, пьеса не о любви, а о том, к чему может привести упрямство и злоба как раз взрослых людей.

– Да что с тобой сегодня? – устало спросила Анна Ивановна.

Вместо того чтобы ответить, Он, выдержав небольшую паузу, вышел из класса. Даже в современной школе это было бы слишком – демонстративно выйти из класса без разрешения учителя, что уж говорить о том времени?!

– В чём дело? Кто знает? – заволновалась Анна Ивановна. Она была исключительно чувственным человеком и поняла, что что-то случилось. Гневаться она не стала.

И тут я, совсем не понимая почему, подняла руку и спросила: «Анна Ивановна, можно мне выйти?»

Олег бросил тоскливо-убийственный взгляд в мою сторону и уткнулся в книгу.

Я выскочила на улицу и сразу увидела Его. Он стоял во дворе школы, разглядывая песок под ногами.

– Что с тобой? Чем тебе Шекспир не угодил? – спросила я громко.

– «Иду к тебе… И за твоё здоровье пью, Ромео». Ты бы так смогла?

– Сложный вопрос. Нужно любить друг друга так, как они. Может и смогла бы.

– Алёна, это сказка.

– Зато красивая.

– Мне всё равно, – Он не смотрел на меня. – Ты зачем вышла за мной?

– Я не знаю, почему-то захотела с тобой поговорить. Что с тобой происходит? Я понимаю, что всё получилось не так, как ты хотел. Я, наверное, виновата перед тобой, прости меня. В твоих глазах я предательница. Я, правда, не хотела, чтобы так вышло. Давай забудем всё, и каждый будет жить своей жизнью. Мне некомфортно в классе, если честно.

– Перестань! Не надо извиняться. Этого ещё не хватало. Ты с тем, кто тебе оказался нужнее, чем я. Это ты была для меня воздухом, сном, пищей – всем. Это я – неудавшийся Ромео. Такие чувства редко бывают взаимны. И зря ты вышла за мной, Олегу это не понравится. Иди в класс.

– Прекрати решать, что понравится, а что не понравится твоему другу!

– Я не решаю, я знаю. Я его знаю лучше, чем ты. Мне бы это не понравилось. И вообще, за меня не волнуйся, у меня уже всё в порядке. Я снова начинаю с чистого листа.

– Правильно. Тебе нужно общаться, встречаться с хорошей девушкой. Вон сколько их у нас в школе!

– Я уже начал встречаться с девушкой, тебе ещё не сказали?

– Когда у тебя появилась девушка?– я подумала, что он врет.

– Недавно. Это Наташина бывшая подруга. Когда-то они очень хорошо дружили. До тебя. Всё было до тебя. До тебя я жил спокойно.