Голубая лилия

Вокруг неё были высажены голубые лилии.

2

Деревянная резная дверь вела в единственную комнату с единственным же окном, но большим – начинаясь в полуметре от пола, в ширину и высоту занимало практически всю стену. Стёкол или ставен в нём не было.

В маленькой комнате помещались стул, стол и что-то вроде кушетки, на которой можно было отдохнуть. Сон эльфам был нужен гораздо реже – только если они болели или очень долго находились в пути и не отдыхали.

Лилия перенесла свои немногочисленные пожитки в хижину и начала осваиваться.

3

Хижина с голубыми лилиями была одной из пяти в группе. Возле остальных цвела белая акация.

Так распорядился король Имирин – он не желал, чтобы девушка жила вместе с эльфами, хотя до ближайшего соседа – того самого, с белыми пионами возле дома – идти всего десять шагов. Его звали Чесс, и он был молчалив. Когда они встречались, он всегда говорил только:

– Очень рад.

В конце концов, Лилия стала отвечать так же, хотя иногда они всё-таки заводили разговоры. Чесс в основном интересовался тем, что беспокоило всех, – состоянием принца, – и всегда неподдельно радовался хорошим новостям.

Вторая причина её относительно одинокого проживания – Лилия оказалась единственной девушкой.

Конечно, она подозревала, что в гарнизоне крепости число мужчин должно значительно превалировать, но чтобы настолько…

Женщин – эльфиек – среди них не было совсем. Лилия думала, что они бы могли работать на кухне, в садах и небольших огородах, что окружали селение (многое эльфы выращивали сами – вылазки за зерном были делом не столь частым, как позднее выяснила девушка), но оказалось, что это не так. На кухне эльфы трудились, меняясь каждые два дня, а у огородов и вовсе чаще всего оказывались постоянные «смотрители». Например, Манель мог целыми днями пропадать в саду с фруктовыми деревьями или на грядках с пряными травами – они были его гордостью.

Примерно так обстояли дела, но, в конце концов, влиться в общество эльфов Лилии удавалось неплохо – в основном, конечно, благодаря общительности и дружелюбию их самих.

Чаще всего, оставляя Индила отдыхать и возвращаясь в поселение, Лилия бывала в компании Марли и Манеля – к ним она уже привыкла. Они вдвоем жили недалеко он неё в соседних хижинах. Возле жилища Манеля были высажены крупные георгины необыкновенно нежного цвета. Они напоминали собой кусочки рассветного неба – розово-оранжевые… даже какие-то бархатные, хотя это немного странное определение для цвета. Хижину Марли окружали пышные и обильно цветущие кусты жасмина. Они источали великолепный аромат, особенно вечерами.

Постепенно Лилия знакомилась и с другими эльфами. Спустя неделю после её появления в поселении к ней в окно заглянул Алальме.

Кстати, ещё одна странность заключалась в том, что эльфы никогда не стучались в дверь. Они сразу заглядывали в окно, здоровались и просили разрешения войти:

– Могу я зайти здесь?

«Здесь» – значит, через окно. Лилия посчитала это крайне интересным, но необычным способом. Эльфы предпочитали видеть друг друга сразу – двери этому мешали и были лишь для удобства хозяина. Хотя, конечно, не все и не ко всем так приходили в гости. Например, Эльдалин заходил только через дверь, хотя, как и положено, сначала подходил к окну поздороваться.

Лилия уже видела Алальме – в первый вечер именно он помогал Марли с носилками, а потом, на второй день её пребывания в поселении, эльф заглядывал поздороваться и спрашивал, не нужна ли ей помощь.

– Ну, как тебе тут? – легко перешагнув внутрь, спросил Алальме.

У него были длинные вьющиеся волосы цвета чая с гибискусом (девушка не могла подобрать менее высокопарного описания, цвет волос Алальме был и вправду очень красив; когда Лилия сказала ему об этом при знакомстве, он жутко смутился).

– Здесь просто прелестно, – отозвалась девушка. Она как раз развешивала под потолком свежие пучки лаванды для засушки. Её, кстати, тоже выращивал Манель.

– Очень хорошо! Сейчас будет ещё прелестнее, – с уверенностью и энтузиазмом сказал эльф.

Алальме бережно положил на стол большой сверток коричневой ткани, который принёс с собой, и начал развязывать верёвку, закреплявшую её.

– Да, ты сказала, что тебе ничего не нужно, но я подумал, что лишним не будет.

С этими словами Алальме торжественно показал Лилии то, что принёс.

– О… ого!.. —только и смогла выдавить Лилия.

Дело в том, что Алальме был столяром и весьма искусным резчиком по дереву – он сделал и украсил резьбой мебель в некоторых хижинах, часто подновлял или переделывал двери. Об этом он рассказывал, когда приходил познакомиться.

В руках Алальме держал свежевыточенную полочку – она ещё пахла опилками и маслом, которым он её пропитал. Полочка была длинная и, более того, двухъярусная, с небольшими бортиками спереди и по бокам. Алальме украсил её резьбой – листьями, ягодами и желудями. Снизу были вделаны несколько медных крючков, выточенных в виде листиков остролиста.

– Это великолепно! – воскликнула Лилия. – Я ещё никогда такого не видела! Ты настоящий мастер!

Алальме, довольно и смущенно улыбнувшись, кивнул на стол. Там была масса всего – все те же мешочки, бутылочки и связки трав, которые Лилия прихватила с собой из дома.

– Всё не поместится, но для начала будет хотя бы свободнее.

– Спасибо тебе! Это… —Лилия смущённо улыбалась и не знала, что сказать. – Я… не ожидала.

Это было правдой. Всегда, когда не знаешь, что говорить, – говори правду.

Алальме добродушно улыбнулся.

– Я понимаю и рад, что тебе понравилось. Кстати, – он повернул полочку боком и указал Лилии на узор, – тут соловей спрятался. Видишь?

Лилия наклонилась и присмотрелась. И правда – среди веток выглядывала головка соловья. Он был как живой.

– Очень их люблю. Хорошие создания, – доверительно сказал Алальме и посмотрел на букетики лаванды, ещё лежащие на столе. – Ты не отвлекайся, а я пока её повешу. Смотри, вот здесь, а?

Алальме приставил полочку к стене. Лилия благодарно кивнула, и эльф выудил из того же свёртка маленький серебристый молоточек и три так же маленьких гвоздика.

Лилии стало интересно, как он будет работать, – стены каменные, и стыки очень плотные. Но Алальме в два уверенных удара загнал гвоздик в щель. Она невольно восхитилась лёгкостью его движений.

Они немного помолчали, занятые каждый своим делом.

– Алальме, а ты… не мог бы дать мне совет? – спросила девушка, не отрываясь от работы.

– Постараюсь, – ответил эльф, так же полностью погружённый в примерку третьего гвоздика.

– Чем полезным мне тут можно заняться?

Алальме глянул на неё и взял со стола полочку.

– Разве ты ничем не занимаешься?

Дело было в том, что Имирин позволил остаться в крепости, но не потребовал от неё какой-либо работы. Точнее, он оставил её лекарем при гарнизоне… но Лилия быстро выяснила, что её услуги будут требоваться только раненым, за редким исключением кому-то ещё.

Конечно, очень много времени Лилия посвящала заботам об Индиле, но ему становилось лучше, к облегчению всех. К тому же, с ним часто был Марли (хоть и не притрагивался к травам) – Индил был против того, чтобы Лилия помогала ему в личных процедурах. Всю неделю в свободное время она обустраивалась и осматривалась, и дальше сидеть без дела ей казалось абсолютно невозможным.

– Если хочешь, я зайду завтра, – после минутного размышления сказал эльф, – и мы попробуем найти тебе занятие.