Назад, в жизнь

Тигран опешил и, вымученно улыбнувшись, кивнул:

– Действительно Лия..

Меньше всего он был готов к такому повороту событий. Однако это давало ему дополнительный шанс. Получалось, что они и вправду вроде как старые знакомые.

– А вот вашего имени я припомнить не могу.

– Тигран, – подсказал он.

Женщина улыбнулась.

– Ни за что бы не вспомнила. А меня зовут Эльвира Юрьевна.

– Ну вот и хорошо. – Он тоже улыбнулся. – Будем считать знакомство восстановленным. Позвольте, я помогу вам.

Взяв другую вазу, потяжелее, Тигран пошел вместе с женщиной к оросительному ручейку, протекавшему поблизости.

– Спасибо вам. Спасибо, что пришли, – сказала женщина. – Первые месяцы здесь постоянно толпились люди. Иногда они даже мешали мне, не давали побыть с мужем и дочкой наедине. Но постепенно их становилось все меньше… Нет-нет, я не в обиде, – поспешила заверить она. – Я все понимаю. Это совершенно естественно.

Они водрузили вазы со свежей водой на место. Женщина любовно расправила в них цветы, собрала с дорожки несколько жестких, похожих на скрюченные пятерни, листьев, упавших с платана.

– Мое присутствие не обременительно для вас? – деликатно спрсил Тигран. – Может мне следует уйти?

– Я рада вам, – просто ответила женщина. – Ведь вы знали мою девочку. И если вам захотелось навестить ее, значит и мне вы не чужой.

Погладив украдкой камень и что-то пошептав, она направилась к выходу. Тигран последовал за ней.

– Эльвира Юрьевна! Окажите мне любезность, – попросил он уже у калитки. – Позвольте проводить вас до дома.

– Зачем? – удивилась она.

– Сказать честно? – подкупающе улыбнулся он. – Хочется продлить удовольствие общения с вами.

Она слабо улыбнулась в ответ и неопределенно пожала плечом.

Расценив это как знак согласия, он махнул рукой проезжавшему мимо таксисту, и когда машина остановилась, открыл перед женщиной заднюю дверцу. Та чувствовала себя явно неловко, но обидеть его не захотела.

Машина остановилась в указанном женщиной месте. Прежде чем выйти, она помедлила и не очень уверенно спросила:

– Может зайдете? Чашка кофе, я думаю, ни вам, ни мне не помешает.

– С радостью! – тотчас согласился Тигран, всю дорогу выискивавший повод, как напроситься к ней в гости.

Они вошли в узкий проход между высотками и оказались в замкнутом дворе, как в колодце, куда и солнце-то, наверное, попадало только в своем зените. Галдели затеявшие какую-то игру дети, заливалась веселым лаем черно-пегая дворняжка, носившаяся за детворой. Голосистая мамаша зазывала с верхнего этажа сына домой. Другая, из другого окна выкрикивала своему чадо грозные наставления. Натужно тарахтел видавший виды Жигули, не желая заводиться. И посреди всей этой «бьющей ключом жизни» одиноко и угрюмо стоял старенький домик, укрывшийся фруктовыми деревьями.

С любопытством озираясь по сторонам, Тигран поднялся вслед за женщиной на крыльцо, вошел через темную переднюю в прохладную, чисто прибранную комнату. Сердце его гулко стучало. Он даже не мечтал о такой удаче – оказаться в доме той самой девушки, чью могилу по ночам посещает Одиль и с кем себя нелепейшим образом отождествляет. Сейчас все встанет, наконец, на свои места и таинственная загадка разрешится.

Женщина сразу же скрылась за внутренней дверью, оставив гостя на несколько минут одного посреди комнаты, чему он был только рад. Взгляд его нетерпеливо скользил по стенам, полочкам и столикам в поисках фотографий. Но кроме акварельных городских пейзажей, прорисованных тонкой кисточкой с какой-то особенной трепетной тщательностью, на стенах ничего не было.

– Странно, – разочарованно пробормотал Тигран.

Появившись снова в дверях, женщина протянула гостю полотенце:

– Вот, пожалуйста. Оно чистое. Ванная по коридорчику направо. А я отлучусь ненадолго на кухню.

Тигран знал, что после кладбища, даже если ты ничего там не трогал, положено мыть руки, и, с благодарностью приняв полотенце, отправился в указанном направлении. Все кругом дышало чистотой запустения и безысходной тоской. Будто здесь и не жили вовсе, а лишь тщательно следили за порядком. Этакий дом-музей осиротевшей души.

Он вернулся в гостиную. Вслед за ним вошла хозяйка с подносом в руках. Расставив на журнальном столике две маленькие чашки с крепким турецким кофе и вазочку с ванильными сухариками, она села напротив, молча наблюдая как он погружает верхнюю губу в густую горячую пенку.

– Чьи это акварели? – спросил Тигран, чтобы нарушить молчание.

– Майечкины, – отозвалась женщина, приласкав взглядом стены. – Вообще-то она больше любила рисовать цветы. Но в институте от них требовали эскизы городских улиц. Да вы ж это лучше меня знаете.

– Тяжело вам одной, – сочувственно проговорил Тигран.

– Я не одна. Спасибо Господу, со мной младшая дочь, – поспешно возразила женщина и, отводя в сторону наполнившиеся слезами глаза, еле слышно призналась: – Очень тяжело. – Она помолчала, теребя дрожащими пальцами край кофты, пытаясь заставить слезы не пролиться. И вдруг сказала: – Я постоянно чувствую ее присутствие. Иной раз мне кажется, она дышит мне в спину. Просто наваждение какое-то. Не мужа чувствую рядом, а ее. А вчера Рита примчалась домой – глаза как плошки, вся дрожит. И рассказала такое, от чего с ума сойти можно. Она утверждает, что сестра спасла ее от верной гибели. Ее и подругу.

– Как это? – насторожился Тигран.

Женщина посмотрела на него с сомнением, замешкалась.

– Даже не знаю, стоит ли и рассказывать. Будете потом над нами потешаться, мол мать с дочкой помутились рассудком.

– Да что вы, Эльвира Юрьевна! Никогда в жизни. Расскажите, прошу вас.

Испытывая непреодолимую потребность хоть с кем-то поделиться произошедшим и одновременно понимая, что этот кто-то совсем посторонний ей человек, женщина какое-то время хмуро вглядывалась в его лицо.

– Ритулю с подружкой в парке застигла гроза, – наконец решилась она. – Помните, как страшно вчера громыхало?

– О-о, это было зрелище! Все наши сотрудники столпились у окон, любуясь молниями, – подтвердил Тигран.

Он вспомнил, что волновался тогда за Одиль – гроза могла напугать ее – и, чтобы успокоить, начал звонить ей домой. Но она почему-то не подошла к телефону.

– Так вот, – продолжала женщина. – Девочки спрятались от ливня под деревом. Вдруг неведомая сила, как катапульта, выбросила их обеих на аллею. Рита отчетливо расслышала слова: «Бегите прочь из сквера! Живее!» И тут молния угодила в то самое дерево, под которым они только что прятались. Дерево сгорело у них на глазах.

– Но почему Рита решила, что это была ее сестра? Она ее видела?

– Нет. Но она абсолютно уверена, что голос, который она слышала за минуту до удара молнии, принадлежал Майе, что это именно она чудесным образом спасла ее от неминуемой гибели. Девочка второй день не может прийти в себя. Не спала всю ночь и мне не давала. Я ее насильно отправила с подружками в кино, чтобы отвлечь. – Женщина умолкла, уйдя взглядом вглубь себя, и виновато докончила: – Получается, что Майя опекает нас. Оттуда.

Тигран не знал, как реагировать на услышанное. И как самому к этому отнестись. Наконец он отважился задать вопрос, ради которого, собственно, и шел сюда:

– Эльвира Юрьевна, у вас есть фотографии Майи?

Она удивленно подняла на него глаза.

– А как же.

– Мне очень бы хотелось… если можно, на них взглянуть.