Герой из героев. Попытка не пытка

Я почувствовал, что наконец-то попал на своё поле боя. Сразу распрямил спину и гордо расправил плечи. От мужичка такая перемена не ускользнула. Он мгновенно насторожился, почуял опасность, словно дикий зверь, а затем даже сник, когда я жёстко произнёс:

– Отведи меня к старосте.

– Зачем?

– Та баба мне жена. А девочка дочь.

Крестьянин косо на меня глянул, но ничего спрашивать раньше времени не стал. Действительно отвёл в домишко, обмазанный глиной и не так давно побелённый, да устроился у порога, чтобы я просто так не вышел в случае чего.

– Чего пожаловал, Иварёк? И кого с собой привёл? – вытирая лицо вышитым полотенцем, поинтересовался щупленький мужичишко в летах. Взгляд у него был острым и хитрым.

– Сам не знаю, кого привёл.

– Как это не знаю?

– Ну, не совсем не знаю. Он сказал, что из Черниц.

– А что? Если кто оттудова, то ко мне вести надобно?

Вопрос заставил мужичка смутиться. Иварёк перемялся с ноги на ногу, не зная, что сказать. И меня его молчание устроило. Я подумал, что это хороший момент для вмешательства в беседу, а потому произнёс:

– Меня зовут Морьяр. И я намеренно попросил, чтобы меня привели к вам. Я здесь по делу.

– Это же по какому? – обратился ко мне староста, и стало понятно, что он рассержен.

– Виру за жену получить хочу.

– Чего-чего? Чего ты там мелешь!

Я Предвестник Тьмы! Моё истинное предназначение нести людям боль и страдания, а вы, наглецы, сами возжелали следовать пути жестокости и беспощадности! Девочку розгами, да? Беспомощного мага втихаря удушить посмели?! Что же, настал ваш час. Сегодня вы будете купаться в муках. Сколько угодно вам их доставлю!

… Ещё и в рамках действующего законодательства.

– Виру за жену. Вы посмели её на глазах моей дочери удушить.

– Эй не! – возмутился Иварёк и, приосанясь, даже стал рукава закатывать. – Дойную корову за то, что мы милость калечной бабе оказали?

– Да погоди ты! – недовольно шикнул староста.

Ещё бы ему быть довольным! Факт убийства после такой фразы мне доказывать было уже необязательно.

– Вот кто сказал, что она жинка ему? Как её звали хоть? – попытался сходу выдумать дельную отмазку староста.

– Ванесса.

– Ну… Хм, имя и так знать можно.

– У неё родинка возле пупка, а на правой груди шрам от пореза… Такое же только муж знать может?

– Мать, ну-ка подь сюды, – подозвал староста старуху, спокойно занимающуюся вязанием возле окошка. Она сидела там словно глухая и слепая. Всего один взгляд на меня и бросила, когда порог переступал.

– Чего, родимый мой?

– Ты тело калечной обмывала. Было там такое?

– Было, сынок. Было.

– Было ли оно или не было, – губы старосты изобразили упрямство, – а только прав Иварёк. Мы ей милость оказали. Привезли её вслед за нашим графом едва живую. Безрукую, без глаза. Такая тебе молодому только в обузу была бы!

– То есть правила Правды Крови вы блюсти отказываетесь?

Не буду вдаваться в подробности всего разговора. Скажу только, что по итогу моя голова стала болеть совсем нещадно, но зато я силой своего разума заполучил не только несколько медных монет и мешок с парой пёстрых горланистых куриц, но и смог отвязать Элдри от Позорного столба. Никто не чинил мне препятствий. Даже когда я потребовал дочку старосты снять с себя пояс Ванессы («распоясать девку» считалось сродни преступлению), крестьяне злобно на меня посмотрели, но смолчали.

И правильно делали, что не лезли ко мне!

На тот момент я был ужасно зол, ибо по итогу вернулся к отправной точке своего путешествия. У меня не было ни коня, ни полезной спутницы, но зато имелась уйма потерянного времени. Я был вот-вот готов плюнуть на всё и безрассудно уничтожить свой родной мирок! Просто так. Чтобы легче на душе стало! Пожалуй, именно это, а не некое путешествие в Юрвенлэнд, принесло бы мне истинное удовлетворение и покой.

Честно, я едва сдержал свой порыв.

Однако, если говорить о Ванессе, то могилу магички я посетил. Хотел запомнить местоположение, чтобы однажды вернуться и всё же похоронить кости целительницы на другом кладбище. В Черницах.

– Они убили её, – с несвойственной для детей сухостью произнесла Элдри.

– И что с того?

– Они убили её!

– Кажется, я тебя понял. Мне тоже очень не понравилось, что они отобрали то, на что у меня были планы.

На земле неподалёку от меня валялась длинная ветка. Наверное, она отвалилась от одного из деревьев во время сильного ветра. Или, может, кто-то специально срезал её. Если бы она не валялась на земле, то я бы точно её срезал. Ветка была удобной. Она хорошо легла в руку, и ею было легко рисовать круг.

– Что ты делаешь?

– Мщу. Проклятый дремучий люд! Хочу наказать этих мерзких деревенщин.

– Как?

– Отвратительно. Очень отвратительно на свой вкус. Без тьмы это будет мерзко. Чудовищно гадко, хотя и совсем не то, к чему я привык!

– Так как?

– На их огородах всё пойдёт в рост. Особенно сорняки!

Давно мне не приходилось столь тщательно подходить к формированию усилителя заклинания. Но что поделать? Тьма была недоступна, а свет являлся чрезмерно чуждым для меня. Используя его, я не мог действовать даже на уровне неофита.

«Ужас! Я превратился в какого?то зелёного ученика!» – болезненно забилась во мне мысль.

Однако я продолжил чертить узор. Рука медленно выводила символ за символом. Я порою крепко поджимал губы, пытаясь понять, будет ли толк от того, что я делаю. Как и в случае с вызовом демона у Эмэр’Альнен, как и в случае заготовки, призванной отрастить копыта у лошади Квалификатора, я изобретал. Моё творение не имело аналога, а потому мозги у меня кипели в попытке совместить свет с атрибутикой тёмной магии. И, увы, нарисовать несколько вариантов кругов было невозможно. Крайне ограниченные (можно сказать отсутствующие) силы в умении света требовали только такого выверенного подхода.