Взгляд сквозь камеру

– Теперь у нас двойной повод выпить: мы отмечаем первую зарплату Игоря и поступление Татьяны в институт.

За столом было шумно, весело и непринужденно, как в прежние времена.

С этого дня они вновь стали встречаться каждый день. Это был какой-то запой любви. Они гуляли, не разнимая рук, загорали вместе на озере и плавали в бассейне. Даже когда наступила осень и стало холодно, Игорь уговорил Таню поехать на рыбалку. Рыбак он был никакой, и эта рыбалка запомнилась им надолго, так как Меньшов, стараясь подцепить ускользающую рыбу, рухнул в холодную воду.

* * *

Повестка из военкомата пришла неожиданно, и Меньшов как бы сразу спустился с небес на землю. Медицинскую комиссию он прошел еще зимой, и вызов в военкомат мог означать только одно – призыв на службу в армию.

Игорь прежде всего позвонил бригадиру, объяснил ситуацию и предупредил, что не выйдет сегодня на работу, а затем, собравшись с духом, позвонил Татьяне. В трубке долгое время раздавались гудки, и он подумал, что девушки нет дома, но вдруг услышал ее голос.

– Алло! – как-то весело сказала она.

– Привет, Танюшка!

– Здравствуй, Игорь.

– Рад тебя слышать, малышка.

– Что-то голос у тебя печальный.

– Дело в том, что у меня неприятное известие.

– И какое же? Ты можешь сказать, в чем дело?

– Я получил повестку. Вероятней всего, это призыв в армию. Завтра в десять утра я должен быть в военкомате.

– Ничего себе известие! Игорь, ты не переживай, может, все еще обойдется. Я весь день буду дома, и ты, как освободишься, сразу же приезжай ко мне.

– Хорошо, – вяло проговорил Меньшов, – я приеду, но настроение у меня скверное. Просто кошки скребут на душе.

– Как говорила моя бабушка: «Раздели беду с друзьями – и твоя беда и не беда совсем». Ясно?

– Все понял. До завтра, Таня.

Игорь оставил повестку на столе, чтобы родители могли ее увидеть, затем вымылся, почистил зубы и пораньше лег спать. Сильно болела голова, и нервозность не проходила. Всю ночь он крутился с боку на бок, часто вставал попить воды и только утром, приняв душ, почувствовал себя лучше.

На завтрак мама приготовила яичницу с колбасой, салат из помидоров и поджаренный хлеб. Игорь с удовольствием поел, выпил чашку горячего кофе, быстро оделся и собрался уходить. В комнату, повязывая галстук, зашел отец.

– В армии не так уж и плохо. Дисциплина, порядок, регулярное питание. И войны никакой сейчас нет.

– Войны нет, а ребята гибнут, – тут же встряла мама.

– Так и под машинами люди погибают, а если парень с головой, то и в армии не пропадет.

– Ну, это если голова здоровая, а у Игоря болит периодически. Мушки перед глазами бегают? – обратилась она к сыну.

– Да какие мушки, мама! Подумаешь, голова болит. Пробегу кросс – и все пройдет.

– Ладно, хватит вам спорить, – отец собрался на работу. – После военкомата позвони, чтобы мама не волновалась, – и, уже открыв дверь, добавил: – Держись молодцом и в обиду себя не давай!

Игорь поднялся, накинул куртку и, прихватив документы, вышел из дому.

Глава 2

Институт

Жизнь Татьяны после поступления в институт резко изменилась, нет, она просто стала бить ключом. И дело не только в том, что школьные уроки сменили лекции известных профессоров, а вместо математики стали преподавать анатомию. Главное изменение заключалось в том, что вместо детской влюбленности одноклассников на нее стали заглядываться не только студенты, но и преподаватели. Она была красива, стройна и привлекательна, а ее лицо часто озарялось приветливой улыбкой.

Если подруги приглашали Таню сходить после лекций в клуб или на дискотеку, она никогда не отказывалась, но откровенно дерзкие ухаживания поклонников отвергала, вспоминая Меньшова, его лицо, крепкие руки и почти святую преданность ей.

Когда Игорь уехал на экзамены в Москву, она не скучала, времени на это просто не хватало: готовилась к экзаменам и занималась в библиотеке. Вихрь новой жизни буквально захватил ее, но Игорь вернулся, не поступив в институт и это заметно разделило их в социальной градации. Их отношения стали более напряженными, но затем как бы снова восстановились. Конечно, уже не было той детской привязанности, которая так помогала им, но сохранились близкие отношения двух взрослых людей, которые уважают друг друга.

Таня легко вошла в студенческий круг медицинского института. Ей нравились почти все предметы, которые им преподавали. Она с увлечением слушала лекции по биологии, без страха входила в анатомичку и только общественные предметы вынуждена была зубрить. Ее красота и точеная фигурка привлекали внимание однокурсников. Приглашения следовали одно за другим:

– Таня, у меня два билета в театр на заезжих гастролеров, пойдем? – застенчиво спрашивал Миша Крылов.

– Танюш, ты знаешь, это такой кайф – послушать рок-группу из Англии, мне папаша билеты подкинул, – Петр Мельников буквально раздевал ее глазами.

А когда в перерыве за ее столик в столовой садился преподаватель философии Марк Шутовский и, гипнотизируя выпуклыми глазами, начинал рассуждать о всемирной глобализации, Татьяне становилось дурно. Но постепенно все встало на свои места: случайные поклонники отпали, любители легкого секса переключились на более доступных девочек, а шустрых преподавателей у выхода из института ожидали располневшие жены.

Татьяна делала маникюр, когда позвонил Игорь. Его звонок и повестка в военкомат – все это было так некстати и выбивало Таню из привычного ритма жизни. Можно было, конечно, поговорить с мамой, все-таки к мнению завотделением районной больницы, кому надо, прислушаются, но, подумав, она решила не вмешиваться.

«Игорь – взрослый человек и должен понимать, что два года в армии – это напрасно потерянное время. У него своя голова на плечах, вот пусть сам и разбирается».

* * *

До военкомата Игорь доехал на трамвае, на ходу соскочил с подножки и оказался перед старым кирпичным зданием, окруженным высоким забором.

У дверей собралась толпа призывников. Все как один курили, травили бородатые анекдоты и старались держаться как можно уверенней.

– Эй, шкет, сопли подотри! – обратился здоровенный бугай к маленькому невзрачному пареньку.

– Отстань от него, Вася, – попытался образумить здоровяка худенький интеллигентный парнишка.

– Заткнись, скрипач, а то вместе с ним парашу драить будешь, – распалился Василий, который еще до призыва чувствовал себя старшим.

Дверь военкомата резко открылась, и на пороге появился полный майор с папкой в руках.

– Что тут за шум у вас, призывники? Кто выясняет отношения?

– Да вот, товарищ майор, навожу порядок среди новобранцев, – уже спокойнее пояснил Василий.

Майор внимательно посмотрел на него.

– Порядок поддерживать надо, но разводить дедовщину незачем, – он оглядел притихших призывников. – Кто с повесткой на девять часов, подойдите ко мне.

Меньшов вместе с несколькими призывниками протиснулся к двери, сзади напирал неугомонный Василий. Майор прошел внутрь здания, и ребята потянулись за ним. Они поднялись на второй этаж, и майор жестом показал на стулья.