Беовульф

Автор

Эпосы, легенды и сказания

Год написания книги

2008

<< 1 ... 89 90 91 92 93 94 95 96 97 ... 117 >>

На страницу:

Перейти

93 из 117

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

силой и ловкостью,

в руке опаленной
клинок сжимая,

уцепил не в голову
гаду, но ниже

вонзил оружие,
ужалил в горло

змея зломерзкого —
вошло железо

2700

в плоть огненосную,
сникло пламя,

дыханье драконье;
и тут же конунг,[162 - Из текста видно, что дракона убил Виглаф, но Беовульфу предоставлена честь последнего удара. Виглаф тоже (ст. 2874 след.) приписывает победу Беовульфу, а себя называет лишь помощником. Это последнее сражение Беовульфа и похоже и не похоже на предыдущие. Как и прежде, он защищает народ от напасти, как и прежде, он окружен трусливыми зрителями, как и прежде, никто, кроме него, не может надеяться на успех. Но дракон не дьявол и не проклятый Богом отшельник (хотя некоторые словесные схождения в описаниях Гренделя и дракона все же есть). Для людей он что-то вроде стихийного бедствия. Для Беовульфа же он – судьба. Дракон защищен всеми средствами: летает и ползает, покрыт броней, изрыгает яд и пламя. Он так безмерно жесток, что Грендель с матерью – агнцы по сравнению с ним. Самое страшное – что он по-своему прав. Грендель был врагом рода человеческого, радость и музыка были невыносимы ему, у дракона же (как и у матери Гренделя) есть мотив для мести. Дракон непобедим, и Беовульфе самого начала знает это. Чудовище можно убить, но вместе с ним, с судьбой Беовульфа, умрет и сам Беовульф. Сражаясь с матерью Гренделя, Беовульф спасся чудом. Теперь чуда быть не могло, и эта битва заканчивает серию его побед, каждая из которых доставалась все более дорогой ценой.]

едва очнувшись,
свой нож широкий,

владыка ведеров,
из ножен выхватил

и острым жалом
вспорол утробу

2705

огневержителя, —
сдохло чудище.

Так рано поутру
два ратника-родича

убили змея, —
да будут примером

они для воинов! —
но стал последним

тот бой победный,
работа ратная,

2710

в жизни конунга:
набухли раны,

следы драконьих
клыков на шее,

горя, смердели,
и грудь покрылась

глубокими язвами —
яд змеиный

въедался в тело.
Вождь мудромыслый

2715

под серыми скалами
сел на камень

вблизи кургана,
напротив жерла,

устья пещеры,
своды которой

на вековечных
столпах покоились.

Лицо владыки
и грудь водою

2720

дружинник добрый
омыл из пригоршней

от крови, пролитой
героем в битве,

и снял с воителя
бремя шлема.

Промолвил Беовульф,
превозмогающий

смертную муку
(ему осталось,

2725