Трофей с шипами

Злость снова вспыхнула, как бензин. Усилием воли я затолкала её обратно, но руки всё равно потряхивало, а в животе немело, и растекалась бесконечная пустота. Придурки. Надо бы пожаловаться хозяйке дома, чтобы их убрали отсюда и не звали больше никогда.

Жаловаться я не умела.

Куча незнакомого народа бурлила и перетекала между комнатами, воздух отчётливо пропах алкоголем, слишком громкая музыка давила на уши басами, от которых подрагивала посуда. Все были в костюмах, и я хотя бы на этот счёт успокоилась – по крайней мере, меня не развели, как Бриджит Джонс. Первый этаж был забит людьми под завязку, здесь собралось не меньше сотни лениво приплясывающих в такт музыке вампиров, ведьм и дьяволиц. На их фоне я больше не бросалась в глаза. Кристинка выдала мне длинное платье с игривым разрезом по подолу и тонким корсетом, подпиравшим грудь кверху, сетчатые перчатки без пальцев, скрывшие шрамы, и – особое очарование – шипастый ошейник, о который я то и дело царапалась, когда поправляла распущенные волосы. Каблуки и чёрная помада завершали образ, превращая меня в страшный кошмар всех родителей мира.

Лавируя между столами и людьми, я пыталась найти хоть одно знакомое лицо, но стая как сквозь землю провалилась. Правда, пара одноклассниц нашлись в углу, но обе были заняты, кхм, тесным сближением с какими-то парнями в вампирских плащах. Потолкавшись локтями, я пробилась к столу, прихватила бутылку пива и пошла к лестнице наверх. Большинство предпочло красное вино, красиво переливавшееся в прозрачных бокалах. Меня передёрнуло от знакомой вони сивушных масел. Нет уж, я пас.

Едва я поставила ногу на первую ступеньку, как с лестницы скатилась какая-то девчонка, на бегу размазывая слёзы – только волосы взметнулись следом. Кто-то повернулся, проводил взглядом, но большинство даже не заметило. Я мысленно пожала плечами – мало ли поводов для пьяных ссор. И не такое видали.

Стоявший неподалёку парень с неестественно бледной кожей вдруг тихонько засмеялся, облизывая губы. Я думала, что он пойдёт следом за беглянкой, но он стоял, как вкопанный, с мрачным торжеством в лице. Он посмотрел наверх, потом на меня. Скривился и тут же отошёл подальше. Ну и подумаешь.

Наверху было спокойнее, музыка уже не заставляла вибрировать кости. Из большой комнаты по левую руку доносились голоса и вспышки смеха. Я узнала Костин зычный хохот и пошла к ним, попутно опустошая бутылку.

В дверях меня встретило дружное «о-о-о!». Стая и ещё несколько смутно знакомых лиц сидели прямо на полу, формируя круг. Вместо верхнего света горели свечи.

– Закрывай дверь. – сказала Ника. – Полный комплект собрался.

Я хотела сесть рядом с незнакомым длинноволосым парнишкой из параллели, но Влад вдруг поймал меня за руку и потянул к себе, усаживая между ним и холодно взиравшей на это Никой. Покачнувшись на каблуках, я шлёпнулась на ковёр слишком резко, как неловкий мешок с мукой.

– Осторожнее, – сказала я Владу, недовольно поправляя платье. – Так и навернуться можно.

– Ничего, я поймаю. – Он прямо посмотрел на меня, выдержал секундную паузу и скользнул взглядом ниже, к линии декольте, но не стал пялиться, отвёл глаза с лёгкой улыбкой. – Прекрасно выглядишь.

– Пришлось ограбить пугало… – Начала я и осеклась. Пальцы Влада скользнули по моему лицу, отводя в сторону упавшую прядь. Очень быстро, невесомо, почти не коснувшись – бабочка пролетела и мазнула крылом по щеке. В его глазах плясали огоньки свечей, как маленькие бесенята. Почему-то я страшно смутилась, сидеть рядом с ним сразу стало неудобно. Лицо запекло жаром, хорошо хоть в таком свете никто не заметит. Правым боком я чувствовала исходящее от Ники напряжение, будто на её месте оказалась огромная глыба льда. «Не впутывайте меня в это», – подумала я, хмурясь.

Тогда я ошиблась. В это меня впутывать и не собирались.

Напротив оказался Захар, шикарный в своём викторианском костюме, с ниспадающими на кружевной воротник пепельными локонами. Единственный из присутствующих, кто по-настоящему заморочился, даже вставил фальшивые вампирские клыки. Марисоль и Ника вдвоём обрядились в фарфоровых кукол-близняшек, но отсутствие сходства между ними портило всю идею. Костя изображал крайне лохматое чудовище Франкенштейна, которому очень шло хохотать басом. Влад же поступил одновременно лениво и остроумно – оделся под Стива Джобса и нацепил на голову ободок с крохотными рожками, которые забавно торчали из светлых кудрей. Мой наряд был безыдейным, даже скучным на фоне остальных, но взгляды окружающих компенсировали это с лихвой. Я ловила на себе интерес даже от тех, кого видела впервые, то радуясь ему, то ёжась с непривычки. Как под софитами сидеть. Невольно начнёшь уважать тех, кто с этим вниманием живёт 24 на 7, а не как я, раз в пятилетку. Наши девчонки умели получать от этого удовольствие, в равной пропорции с равнодушием. Мне всё было в новинку, и само лезло в голову. К тому же, я не была до конца уверена – это одобрение или у меня пятно на носу?

Все переглядывались, но молчали, даже не перешёптывались. Пламя свечей бросало отсветы на лица, чёрные тени метались по стенам. Гул с первого этажа доносился неясным рокотом, рождал смутное беспокойство.

Ника похлопала веерами накладных ресниц, с изяществом пригубила вино и сказала, окидывая взглядом всех собравшихся:

– Да начнётся Игра.

Глава 7: Правда или действие

6 месяцев назад

POV Настя

Не знаю, в какой момент меня настигла паника. Оглушительная, как раскат майского грома, следующая за яркой вспышкой на горизонте. От которой мысли перемешиваются в огромном котле и бурлят пузырями. Парализующая. Но в то же время заставляющая немедленно действовать.

Когда за нами закрыли двери, погрузив в кромешную, разбавленную только тоненьким лучиком неясного света, темноту?

Когда я впервые почувствовала, что мне не всё равно, что именно он стоит рядом со мной, здесь?

Или когда…

Стоп. Я снова забегаю вперёд. Надо бы перестать это делать, но мысли так и скачут друг другу по головам, унося в воспоминания о том дне, когда с деревьев облетели последние листья, а с меня – иллюзии, что я могу видеть людей насквозь. Даже смешно. Я правда думала, что вижу всё чётко и ясно, а оказалось, я была слепа, как крот. Сколько ещё мне за это расплачиваться?

***

– Правда или действие, – сказала Ника. – Классика.

Она тасовала разноцветные карточки, по очереди заглядывая нам в лица испытующим взглядом. Красные, синие, серые и оранжевые картонки мелькали в её пальцах, почти скрытых колоколами кружевных манжетов. Я слышала про эту игру, но никогда не пробовала, так что не знала толком, чего ожидать. В наших краях большей популярностью пользовалась бутылочка, вот там всё было просто и понятно. Захар следил за её манипуляциями с загадочной полуулыбкой, словно знал об этом больше, чем другие. Но это его стандартное выражение лица, ничего необычного. Полагаю, вздумай он однажды начистить картошки, делал бы это с такой же многозначительной физиономией.

– Только давайте сразу договоримся, – веско произнесла Марисоль, – если кто-то не готов, то сваливает сразу, а не в середине игры, ок? Если вы остаётесь здесь, то обязаны выполнить любое задание. Любое! Все поняли? Без отмазок и нытья.

– Ещё клятву принести заставь, – фыркнул незнакомый парень, кажется, из нашей параллели. Долговязый и худой, как жердь, он всё никак не мог уместить свои ноги, чтобы не мешать.

– И заставлю. – Марисоль так сверкнула тёмными глазами, что парень не рискнул дальше пререкаться. – Это серьёзная тема. Либо всё…

– …либо ничего, – негромко дополнил Влад. Он прикусил губу. Потом кивнул мне, поддразнивая: – Уверена? Не боишься? Там в действиях есть пробежка голышом на глазах у всех.

Я хмыкнула, напуская на себя равнодушный вид:

– Подумаешь. Лишь бы не пришлось смотреть, как это делает Костян.

Все, кроме Кости, захохотали.

Игра интриговала, щекотала нервы – мне нравилось это чувство, приправленное лёгким хмелем, туманившим голову. Сбежать тоже хотелось, но отступить сейчас? На глазах у всех позорно струсить? Нет.

Цвета карточек имели значение. Синий – обычный вопрос. Красный – горячий вопрос, непристойный или очень личный. Оранжевый – действие. Серый – тайное задание, которое игрок должен выполнять в процессе игры, не рассказывая о нём другим игрокам. Карточки не глядя вытягивает ведущий, двигаясь от себя по часовой стрелке. Или против, тут кому как больше нравится.

Роль ведущей, само собой, захватила Ника, предварительно залив фото на нашем фоне себе в сторис.

– Итак, поехали. С этой секунды, каждый из вас становится Игроком, – торжественно объявила она и вытащила первую карту. Синюю. Я думала, она начнёт с меня, и обрадовалась, что так легко отделалась, но Ника решила начать с другой стороны. Синяя карта отправилась к Марисоль.

Она начала читать про себя, но тут же получила вагон возмущённых воплей.

– Все, кроме серых – сразу вслух! – завопил Костя громче всех. – А то сейчас начнётся, тут все с фантазией.

– Ладно, ладно. – Марисоль закатила глаза. – Развонялись. «Расскажите какую-нибудь постыдную историю про одного из игроков».

Под разноголосое «оооооо!» на её лице расползлась совершенно змеиная улыбка. Сперва она стрельнула глазами в Нику, та напряглась, но зря – жертвой откровений пал другой человек.

– Бл*ть, – тихонько сказал Захар. – Я попал.

– Помните, в девятом классе мы летом ездили в автобусный тур по Европе? Почему-то никто не подумал, что отдельных особ голубых кровей будет укачивать, очень недальновидный выбор. Кажется, где-то между Парижем и Руаном Захарчик так впечатлился французскими красотами, что принялся, извините, блевать.

– Меня переполняли чувства!

– Во-во. Так переполняли, что блевотные пакеты не спасали. Но суть не в том. А вот в чём – одна из сопровождающих, доброй души женщина, выдала ему платочек, чтобы утереть графское хлебало. Что он и сделал. А потом, как воспитанный ребёнок, вернул его на место. Ей в сумку, пока она не видела.

– Боже. – Покрасневший Захар спрятался от нашего смеха в ладонях, но потом не выдержал и прыснул сам: – Представляю, как она его потом нашла…

– Ф-ф-у, мерзость, какая! – Сидевшая рядом с ним девчонка в чёрном балахоне в шутку скривилась. – Ты ужасен.