Мысли моралиста. Дополнение к роману Целомудрие миролюбия

97

Моя мысль – воины это убийцы – людьми не принимается. Вроде бы факт, но они хотят называть воинов героями. Будто те не убийцы, будто они не убивали. А так, делали нечто другое. Но что именно? Для меня они убивали, они убийцы, а значит преступники и злодеи. А для них? Другие убийцы, не то, что те, иноземные. Свои – они особенные – такова их логика, которую не переубедить. Суеверие патриотизма и суеверие национализма извращают человеческий разум. Это не слепота, это осознанное искажение реальности.

98

Мечтаю о том, чтобы люди не отвечали насилием на насилие, чтобы они не мстили. Я видимо идеалист. Ведь я слышу, как одни соседи шумят, в то время как другие соседи создают шум им в ответ. Они друг другу кричат, мстят шумом за шум, поэтому дико злятся. Люди даже терпеть своих соседей не могут, что уж тут говорить про врагов.

99

Зло не вечно, как и тираны не вечны, идеологии не вечны. Не хотят, чтобы мир менялся, и сами не хотят меняться. Консервируют отсталость и радуются тому. Посмотрите, всюду милитаризм, о зле которого невозможно молчать.

100

Рабство – дикость. Призывное рабство (армия) – варварство.

101

Сверхточные ракеты называют гуманными, якобы потому что они не вредят мирному населению. Однако сириец взглянет на свой разрушенный дом и не сможет назвать это гуманностью, особенно в смерти своих близких и родных не усмотрит гуманизм.

102

Военолюбцы родив детей, учат их злу патриотизма и злу солдатчины. Однако отворив миролюбивые книги, их дети перестанут быть армейскими воспитанниками, они станут противниками всякого насилия и войны. Я стал таким, когда в своей семье и среди своих родственников я не слышал и намека на пацифизм, но меня даже хотели определить в военное училище. Умалчивание правды – вот единственное идеологическое оружие военолюбцев, которое рассыпается от нескольких слов.

103

Посмотрите на милитаристов, которые перед камерами начинают утраивать демагогию. В их глазах читается обвинение, будто пацифизм это трусость, слабость. Но это их мнение банально, потому и делают вид, будто их воинское мышление куда сложнее. Впрочем, так и есть, чтобы злу возыметь авторитет, для этого ему нужно облечься ложью со всех сторон.

104

Даже слово миролюбие понимают люди по-разному. Будто это любовь, которая предпочитает материальность, превыше духовности. Извратили доброе слово. Это всё мир Божий, но нет, делят его, всех делят на своих и чужих.

105

В моей вселенной всякое насилие есть зло.

106

Из всех цветов российского флага я бы оставил только белый.

107

Что такое страны? Это кровавый раздел Земли.

108

Пацифисты отказываются участвовать в безумии войны.

109

Вот говорят – мы защищаем свои семьи с оружием в руках, потому что любим их. Христос заповедал любить не только своих родных, но и врагов любить. В итоге получается, что я и семью свою люблю и врагов своих люблю. А значит, я не стану решать, кому из них жить, а кому умирать. Я им всем желаю жизни и добра.

110

Альтернатива призывному рабству, это свобода от рабства и от призыва в армию.

111

Если действительно любящий человек готов совершить убийство ради защиты своих любимых, то на это я скажу, что тогда лучше вовсе никого не любить, дабы не стать убийцей. Однако любовь ли это, о которой они говорят, или же это всего лишь оправдание своего злодейства.

112

Часто задаваемый вопрос пацифистам – а что если война? Ответ на этот вопрос очевиден – тогда произойдет поднятие белого флага в знак мира и непротивления. Но военолюбцы на этом слове рыкнут военным маршем – нам что сдаваться, сулишь нам поражение, это трусость! Понятно, значит, вам нужна победа, причем победа любой ценой. Вам нужно насилие, смерть, страдания, боль, кровь, разрушения, сожжения, уничтожения. Вот к чему приводит ваше желание победить. Я на это вам скажу, что человек, поднявший белый флаг, человек отказывающийся совершать насилие и участвовать в войне является победителем, потому что он победил вас военолюбцев, уже тем, что он не захотел быть такими как вы.

113

Судья кто? А кто палач? Солдат, воин, так называемый защитник, как ни называй убийцу, он всегда мнит себя судьей. Для сохранения жизней своих родственников или ближних людей, он берет в руки оружие и убивает своих врагов, причиняет им насилие. Скольких он готов убить? Сколько сумеет. Получается что жизнь двух людей солдату дороже десятка, а то и сотни жизней людей, которых он называет врагами. Так он судит, таков его математический расчет, таковы его чаши весов. Он не только судья, он еще и палач. Когда его враги, такие же взявшие оружие в руки люди, отвечающие убийством за убийство. И тем они одинаковы. Ведь их враги также хотят быть судьями и палачами, они убивали. Убивали больных и умалишенных, ради сохранения пропитания, убивали из-за расистских воззрений на общество, они обесчеловечились только по одной причине – они дали себе право судить и карать. Потому человек решившийся защищать свою семью с оружием в руках поступает также, он начинает выбирать – якобы те достойны жизни, а эти недостойны. Подобно сему людей делят по расам, национальностям, религиозным верованиям, по политической или половой ориентации. Делят на своих и чужих. Те устраивают геноцид, другие отвечают геноцидом. Все же судьи, да палачи. Врагов своих вы называете злодеями и грешниками. Но вы, разве лучше их? Вы праведники? Взявши оружие в руки, человек уже утрачивается всякую нравственность. Праведники милосердны. Праведники прощают. Праведники не убивают. Праведники не судят. Но людям словно нравится разделять, и для этого раздела им необходимо отыскать врага, даже иллюзорного воображаемого врага. Ведь без врагов им некого будет судить и карать. Праведники им не нужны. Праведность им противна. Им подавай бога судью, царя судью. Потому и живут в судилище. Они не понимают, что отказ от осуждения дарует свободу, тогда как любой суд – это моральная тюрьма. Кругом судилища, везде узаконивают отбор. И уже не разобрать где естественный отбор, а где противоестественный отбор. Они читают заповедь – не осуждай и не будешь судим. Сколь верно написано. Если не осудишь, то не будешь судим своею совестью. Если не будут осуждать, то будут не нужны судьи, не будут нужны палачи, тюремщики. Но они выбирают осуждение, дабы быть судимыми. Осуждая, они становятся подобны осужденному. Если же не осудить, то достигнешь праведности. Среди солдат и воинов, среди правителей праведности нет, и никогда не будет, ибо они судят, а суд всегда неправеден.

Мои реплики и ответы на критику пацифизма

На одном православном сайте я опубликовал отрывок из книги архимандрита Спиридона (Кислякова). В итоге люди, поняв, что здесь транслируются мысли супротив войны и воинства, немедленно начали писать возражения. На авторитет священника они не покусились, потому что воспитаны в среде, в которой не положено критиковать духовенство. В то время как на меня они сочли нужным напасть толпой. Я же пытался им доходчиво донести свою религиозную точку зрения. Будь вместо этих простых людей какие-нибудь богословы и философы, профессоры, то, те, конечно же, нашли бы, что мне ответить, они бы мне всего Ильина или же Соловьева пересказали. Но здесь-то были люди простые, подобные мне, вот только откуда в них столько военолюбства – я недоумевал и всё силился их вразумить. Тщетно. А после мой аккаунт вовсе заблокировали, обвинив меня в еретичестве и в оскорблении священников. Пацифиста они сочли еретиком…. На этом сайте были свои православные статьи и законы, нарушив которые, изгоняешься из этого интернет сообщества. Это своеобразный ад, в который отправляются все неугодные, все, кто мыслит хотя бы чуточку иначе, чем они. И стоит ли удивляться тому, сколь рьяно верующие люди любят всё, что связано с адом. Ад им морально необходим, без ада всех вольнодумцев некуда будет изгонять. Конечно, мне здесь могут сказать, что якобы – чего я хотел, раз зашел со своими еретическими мыслями о мире и любви в этот оплот военолюбства. Но я же думал, что верующие люди окажутся умней. И один человек меня поддержал. Всего один. А остальные остались в своем удобном положении – так было, что ж, пусть так будет и всегда. Да, конфессиональная религиозность такова, они правы, она не изменится, она система. И потому правильней всего быть вне этой безнравственной системы. С тех пор я больше в дискуссиях не участвовал, так как они всегда бесплодны и бессмысленны. Однако в эти свои ответы я вложил много правильных мыслей и потому здесь в моей книге им самое место. И кто пожелает, тот прочтет. Здесь я публикую свои ответы на критику христианского пацифизма.

1

Христианство для государства смерть, потому что если будет всюду проповедоваться истинное христианство, будет проповедь о любви к врагам (забота им, милосердие для них, помощь им), когда будет проповедоваться что воинство это зло, раз оно есть инструмент насилия, когда будет проповедоваться что всякое властвование одних над другими есть зло, то такое вероучение власть имущие, немедленно отправят в катакомбы и в тюрьмы (как отправили Свидетелей Иеговы за то, что те являются пацифистами). Но верующие не хотят в катакомбы, они хотят златые храмы, военные храмы, хотят вкусно жить, а для этого надо проповедовать то, что понравится государству.

2

Так воины и убивают ради своей выгоды, убивают ради сохранения географической карты, чтобы вдруг область подконрольная им не стала меньше, или же наоборот убивают, чтобы страна стала шире (думаете, что Россия защитой такая обширная, нет, нападением и захватом). Убивают ради выгоды сохранения своего имущества, своей нации, политического места. Убивают за деньги, дворцы, храмы, за яхты и ордена, ради религиозного фанатизма. За нефть и золото, газ и туризм. И всего не перечислить. Но на самом деле в войне действует банальная месть, вот донесся слух, дескать, наших бьют, где-то там, и понеслись мстить. А духовные силы могут только с сожалением взирать на это безумство людское.

3

Вы правы, для государства христиане это экстремисты, почитайте про учителя Евдокима Никитича Дрожжина (1866-1894), этот христианин пацифист отказался служить в армии и государство его убило. И многих других пацифистов также убило. Меня удивляет тот факт, в книжных магазинах полно книг антихристианских, Ницше там, Докинз там, и другие, с агрессией против христианства пишущих. Но ничьи чувства верующих они не задевают, эти титаны атеизма продают свои книги, но стоит какому-нибудь никому не известному человеку написать в интернете про пацифизм, так всё, он террорист, не меньше.

4

Я читал Ницше, его Антихриста, и в этой книге есть такие эпитеты, такие мнения о христианстве, что их можно с легкостью назвать оскорбительными. Впрочем, он осуждает христианство за слабость (в его понимании это милосердие и жертвенность, любовь к врагам), и если бы он увидел теперешнее православие с её политической силой, казаками, сорок сороками, он бы я думаю, несколько скорректировал бы своё мнение. Но мне этот философ антипатичен, мне нравится миролюбие, а у него сплошная борьба за существование, насилие. И эта книга продается, но костер инквизиции ей не устраивают, и это хорошо, я против цензуры в писательстве, но вот когда пишешь в интернете, то тут незаметно начинает подкрадываться цензура.

5

Как удобно рассуждает этот конченный убийца (полководец) приказавший многим тысячам людей убивать. Христианин это тот, кто миролюбив и тот, кто никогда не возьмет в руки оружие, и не является христианином тот, кто участвует в каких-либо чисто внешних церковных обрядах. Как удобно придумано – убил, украл, изнасиловал, затем покаялся, затем вновь по кругу. Может всё-таки христианство состоит в том, чтобы вовсе не убивать, не красть, и не насиловать, и тогда не нужно будет каяться. Но священникам нужно же работать, поэтому грешите и бегом к нам каяться. Вам нужны авторитеты, которые меряются перед друг другом своими достоинствами, почестями, дипломами. Но я вам советую иметь своё мнение, ведь вы такой же мыслящий человек, как и все они, также же можете и писать и рассуждать.

6

Я когда-то писал образы воинов, а потом отверг всё это зло, потому что изображение воинов с нимбами это антихристианское дело. И надеюсь, вы также однажды откажетесь подстрекать злому институту насилия воинства. И эту молитву я понимаю так: Господь да образумятся люди, и не будет больше никакого воинства и никаких правителей, потому что насилие это зло, как и властвование одних над другими также зло, как и всякая иерархия. И да не будет больше разделения земли на страны, ведь планету нашу ты создал для всех людей. Но думается у тех, кто оглашает эту молитву, вовсе иное понимание, патриотичненько православненькое понимание.

7

Христианство это пацифизм, это отказ от всякого насилия, а воинство это зло и антихристианство, как и государство имеющее воинство также антихристианское. Вы можете назваться язычником, призывающим защищать свой род, или иудеем с его законом око за око, и чем вы отличаетесь от них в своем военолюбии, да ничем. Поэтому христианство это не ветхость с её войнами и воинами, с её убийствами и убийцами. Христианство это миролюбие, это непротивление злу силою. Но есть государственное антихристанское вероучение под названием православие, с её благословениями убийц, освещением оружия. Священники хорошо говорят о войнах защитительных, но о войнах с нападением и насильственным захватом земель умалчивают, как удобно, выборочная история. И сейчас одни священники благословляют украинцев на бой, другие священники благословляют жителей Донбасса на бой. И с кем из них Бог, чьё благословение окажется сильней? Разве вы не понимаете, какой это абсурд. К сожалению так мало настоящих христиан пацифистов, но сегодня распространено победобесие, когда малых детей наряжают в военную форму убийц, когда носят плакаты с изображением убийц и насильников, настоящий культ мертвых, когда поклоняются вечному огню, он же адский огонь, и так далее. Нужно проповедовать христианский пацифизм. И не беспокойтесь, всё в рамках закона, ведь разрешена альтернативная служба, разрешены иные убеждения идущие вразрез с государственными.