Сами о себе. На рубеже тысячелетий

А. Прокопьев

«Правда восторжествует!» Посмертно. Ложка хороша к обеду, а торжество правды при жизни. Реабилитация же посмертно это одна из многих умственных аберраций безумных россиян. Что это за игра такая – вначале убить, а потом реабилитировать? Если б вас убили, а потом реабилитировали, какую бы вы почувствовали правду в этом??? Никакую, просто вам было бы очень тяжело и хреново перед смертью. Жизнь показалась бы поганой. Вот и вся правда.

А. Прокопьев

Когда кто-то имеет глубинные комплексы, он старается очернить другого, чтобы таким образом возвысить себя в собственных глазах и почувствовать собственную значимость. Это касается и отдельных личностей, и групп людей, и целых народов.

М. Ролл

Надо выходить из джунглей корпоративного общества, где всё решают деньги и сила. У уголовников есть деньги и есть сила, они побеждали, побеждают и ещё долго будут побеждать на местных, региональных и федеральных выборах. Бороться с этим нужно не полицейскими методами, а строить нормальную политическую систему. Всё остальное, в том числе выговоры чиновникам и губернаторам, – это борьба с симптомами, а не с самой болезнью.

В. Рыжков

Для меня самое тяжёлое впечатление – это то, что произошло с нашим населением за последние год-полтора. Тупая милитаристская истерия. Ну конечно, можно всё свалить на массовую пропаганду, совершенно непристойную. Но всё-таки у людей есть глаза, уши, разум? Если ты видишь человека, который заходится в истерике и кричит невесть что, как можно это всерьез слушать? Самое простое из объяснений: идти против течения всегда опасно, это в России хорошо знают. <…>

«Активисты» – горе нашей страны. Они настраиваются на волну и ловят, что может быть востребовано. В целом они чуют – востребовано насилие. Пытаются угадать, какое: что ещё запретить, кого ещё травить. Если завтра раздастся призыв ловить шпионов на улицах и в магазинах, охотников организовать такую ловлю искать не придётся. «Послужить родине», это называется. И что с этим делать, непонятно, потому что люди в таком состоянии недоступны для диалога. Это похоже на одержимость.

О. Седакова

Если отъехать на 30, 50, 70 километров от Москвы, вы увидите много элементов из 1990-х годов. До сих пор ни знание, ни сообразительность, ни предприимчивость, ни достоинство не являются национальной идеей. Национальной идеей являются сила, наглость и хамство.

А. Серебряков

Из России порядочность выдавили. Нынче она, как ни парадоксально, кажется, никому не нужна. Сейчас все привыкли к яркой многоголосице. А правда и порядочность не станут рядиться в броскую мишуру. Вернемся к Пушкину: он пытался воззвать к общественному мнению, в том числе в первую очередь своей дуэлью… «Отсутствие общественного мнения повергает в ужас», – писал поэт. Увы, его сентенция не устарела.

Н. Скатов

Я, конечно, понимаю, что делать из своих противников абажуры и всего лишь сажать их в тюрьму – это не одно и то же. Но различия между этими вещами чисто количественные. А вот качественно между ними существует общность: готовность оправдать насильственное изъятие из жизни тех, кто тебе идеологически неприятен. Вот и получается, что наши деды проливали кровь зря. Не было никакой Великой Победы. Гитлер победил нас изнутри. Фашизм разлит в наших жилах и триумфально шествует по России.

А. Скобов

Западную Германию наполнило облако раскаяния, – прежде, чем там наступил экономический расцвет. У нас – и не начали раскаиваться. У нас над всею гласностью нависают гирляндами – прежние, тяжелые жирные гроздья лжи. А мы их – как будто не замечаем… Нет, видно поползем и так… Криво же будет наше развитие.

А. Солженицын

Почему так? Почему в России сконцентрировано все самое уродливое и безобразное, что может быть в человеке? И самое страшное, что здесь в России это считается нормой, мы называем это нашим менталитетом – жить в говне и быть говном. И еще гордимся этим.

А. Старостин

Автор одного из откликов на сайте «Свободы» пишет о «целом классе демагогов». Он дает основные приметы этих людей. Имеются в виду их излюбленные высказывания, которыми они, как правило, и ограничиваются. Никаких фактов, доводов, ссылок. Сказал – как отрезал и… нет, не успокоился, пока не повторил сказанное раз сто с нарастающим чувством. Вот несколько таких утверждений.

– Западная экономика рухнула!

– Доллар, йена, евро, фунт ничего не стоят!

– Да нету там ни фига никакой свободы, просто баланда в корыте погуще.

– Да какая культура на Западе – не смеши мои тапочки.

– Да у них в школах стреляют, о чем тут говорить ещё?

– В Америке такая же коррупция, и ещё даже хуже!

– Да весь мир войну с Россией готовит уже три года как!

Я не уверен, что людей, провозглашающих эти «истины», правильно называть демагогами. <…> Демагог свои мнения охотно развивает, с удовольствием изыскивает обоснования… А для людей, которые просто бубнят, что «нету там ни фига свободы» более подходит другое слово, старинное русское слово: «чернь». Из черни состоит любая толпа, пишет ли она учебник истории, восхваляющий Сталина, или беснуется под лозунгом: «Россия для русских!» Чернь – это зависть и недоброжелательство, недоброжелательство и зависть. Отсюда – всё, отсюда – «не смешите мои тапочки».

А. Стреляный

Вот уже почти сто лет (хотя опыты ставились и тысячу лет назад) всюду, где уравнивают бедных и богатых, вторые действительно беднеют, но первые не богатеют. Но коммунисты стоят на своем: бедные есть потому, что есть богатые. Почему им хоть кол на голове теши? Ответ давно дан. Потому что их терзает зависть – тем более жгучая, чем труднее жизнь. <…> Этой мыслью – что все недостатки общественного устройства можно устранить, причем, быстро, лишь бы захотела власть, глубочайшей убежденностью, что во всякой трудной жизни кто-то виноват и остановка только за тем, чтобы найти и прижучить негодяя, а искать и прижучивать должна, опять же, власть, – этим проникнуты все, без исключения, письма людей, которые собираются голосовать за «краснокарих».

А. Стреляный

В прежние годы пьяных в поездах было больше, сейчас заметно меньше. Может быть, безучастность пассажиров есть признак определенной вестернизации. Западное поведение. Терпимость есть, а патриархальной жалостливости нет. Там существует четкое разделение, о котором напоминает выражение: это – твои проблемы. Не лезь с ними к окружающим, не вовлекай чужих, а вообще-то и близких, людей в свои личные переживания – у всех хватает своих. Если ты по-настоящему нуждаешься в помощи, она будет тебе оказана так и в таком объеме, что остальной мир тебе только позавидует, но обливаться вместе с тобой слезами, гладить тебя по голове никто не станет – на это есть психолог. Конечно, кому-то слово участия дороже социального пособия, но тут уж ничего не поделаешь Все имеет свою обратную сторону.

А. Стреляный

Вставание с колен, извечное русское величие, особая религиозность русских – это всё выдумано для утешения не только тех, кто обделён жизнью, но и тех, кто наоборот, обласкан ею с немыслимым избытком. То есть, это снадобье для обоих полюсов.

А. Стреляный

Грубость, с которой, кажется, и рождается чуть ли не всякий человек на шестой части Земли, – это неуважение к личности. Для грубияна нет самого такого понятия, как личность. Личность потому и личность, что требует уважения. Она требует уважения и ряда непреложных, неоспоримых, данных природой или Богом прав – прав человека. Откуда это неуважение к личности, которое проявляется в грубости, хамстве? Это очень хорошо известно. Об этом с болью говорили все лучшие русские люди. Да об этом, собственно, рассказывают школьные учебники. От рабства, от крепостного права. Раб, крепостной, которого продавали и покупали, как скотину с его домочадцами или отдельно от них, он потому и не был личностью ни для своего хозяина, ни для самого себя. Это самое ужасное – что он и сам себя не считал личностью. Крепостное право в России упразднили только в 1861 году. На деле оно продолжалось по известной инерции ещё почти четверть века. Без царского крепостного права России выпало существовать всего каких-то три десятка лет. Потом – гражданская война и семь десятков лет советского крепостничества. Кончилось оно – и что пришло на смену? Самое печальное в том, что пришло на смену, – это право сильного. Не закон, а сила правит в большом и малом. Вот люди и грубят друг другу. Грубость – это и есть опора на силу. Унижу, придавлю тебя сначала словом, тоном, взглядом, всей своей хамской повадкой, а там видно будет, что с тобою делать дальше, если не стушуешься, не уступишь, не отступишь.

А. Стреляный

Жить на зависть людям – это для многих высшее и незаменимое удовольствие. Над этим смеются самодостаточные натуры. Женщина, что зарабатывает на несколько дорогущих сумочек в месяц, почему она до сих пор не купила себе ни одной и никогда не купит, а ходит и будет спокойно ходить с копеечным рюкзачком? Потому что она знает, сколько зарабатывает. И этого ей достаточно, чтобы чувствовать себя хорошо. Ей до лампочки, что о ней с её рюкзачком скажут окружающие. Есть и другие – те, что каждой ниткой на себе желают подчеркнуть свою крутость. Богатые дешевки, Бог им судья.

А. Стреляный

…Зомбоящику верят потому, что очень плохо знают обо всем на свете, ничем как следует не интересуются, чистый лист бумаги, поэтому так легко и ложится на него всё, что несется из зомбоящика. Чуть ли не природный неинтерес к миру, а значит и повальная неосведомленность. Отсюда и доверчивость, готовность проглотить всё, что кидают им в рот, предварительно разжевав на кремлевской кухне. Люди обыкновенные, одна беда: ничего не хотят знать, ничего не хотят узнавать сознательно, с приложением каких-то усилий, довольствуясь тем, что залетает в уши случайно. Иждивенцы. Подавай им жизнь на всём готовом, пусть нищая, лишь бы на всём готовом, в том числе – на готовой умственной пище. Лодыри.

А. Стреляный

Идеология у нас есть – это идеология шовинизма.

Империя не исчезла, просто уменьшилась территория, а страна осталась имперской. Нам внушали, что мы самые великие, а тут более великие объявились: США. Знаете, как нам обидно!

А. Стреляный

«На Западе правила одни для всех, – пишет господин Кармоди, – а в России есть группы населения, которым можно нарушать любые правила: стоять под стрелой, переходить улицу на красный свет, заплывать за буйки, принимать допинг. И к этим группам в понимании каждого отдельно взятого человека относятся все, кому этот человек как-то сочувствует. Для них правила не писаны, они писаны только для остальных, чужих и никому не симпатичных. Которых при ближайшем рассмотрении почти не остаётся». Господин Кармоди хочет сказать то, что все знают, но как бы и не знают. У каждого человека в стране есть кто-то, кто считает, что ему, этому человеку, можно то, чего нельзя остальным. Если чуток вдуматься, то это так печально, что не хочется об этом думать. Кругом беззаконие. Все от него стонут, и всех оно устраивает, когда доходит до дела, а до дела доходит каждый день, каждый час. Все хотят, чтобы с этим было как-нибудь покончено, и никто не хочет начать с себя. Всем ясно, что это не может длиться вечно, и все живут так, будто знают, что это будет длиться вечно. Такое общественное устройство и такое всенародное настроение по-своему очень интересно, но почему-то очень мало людей, вплотную занятых изучением того, как это всё работает. Ведь работает же! Один пишет, что его охватывает отчаяние – отчаяние исследователя, который упёрся во что-то, чего он не может понять, а понять крайне важно, чтобы двигаться дальше, чтобы понять, к чему всё закручено и к чему движется.

Мне кажется, этот исследователь несколько преувеличивает своё отчаяние. Учинить ремонт этому механизму русской жизни, наверное, действительно невозможно. Но она изменится, мне кажется, путем, так сказать, скукоживания. Это уже происходит. Самые здоровые коллективы в России те, что занимаются высокими технологиями. Это такие вещи, в которых ничего не понимает ни бандит, ни мент, ни чиновник, что часто одно и то же. В этих коллективах чистый воздух. Обстановка творчества, честной конкуренции действует на людей так, что они и в нерабочее время чувствуют себя полноценными людьми и стараются вести себя подобающе.

А. Стреляный

Не люблю я ни острых вопросов, ни острых ответов. Острых ответов даже больше не люблю, чем острых вопросов. Они всегда не по делу, что вопросы, что ответы. Они всегда в порядке борьбы, сражения, драки – себя показать и в своих глазах стать победителем. Прежде всего, в своих глазах. Предъявить превосходство своей особы, своего мнения, своей веры, своей партии, своей религии, своего учения. Достоинству человека больше соответствует всё, что по существу: и вопросы по существу, и ответы по существу. Не люблю полемики. Она существует не для того, чтобы донести что-то до собеседника. Ответ, если уж он дается на серьезный вопрос, должен быть не острый, а по существу.

А. Стреляный