Бубен из кожи дракона

– Да ладно уж, берите, только завтра к утру верните, я на вечерку ещё раз хочу на рыбалку сбегать. И сграбастав свой мешок, потопал через заросли. Но на секунду вновь остановился, и, обернувшись, сказал на прощание:

– Да, мужики, про это место никому, сами понимаете, а так нам троим надолго хватит, её там много.

– Ну это и без слов понятно, – буркнул ему вслед Федор.

Когда шум и хруст от шагов затих вдали, друзья переглянулись. Глаза обоих горели от предвкушения рыбалки.

– Ну что, пошли быстрее? – сказал Гриша, торопясь на рыбалку.

Быстрым шагом они дошли до болота, нашли то самое озерко. По краям его рос камыш, корявые деревца с одного края вздымали свои ветви, похожие на лапы чудовищ. Вода в болотце была теплая, несмотря на то, что день был прохладный. Клочья тумана висели над болотцем, временами разгоняясь лёгким ветерком. Место было жутковатое. Взгромоздившись на самодельный мосток, сложенный из веток, камыша, мха, сваленных в кучу, они грустно переглянулись. Мосток двоих не выдерживал, медленно погружался в трясину, сквозь навал веток, хлюпая и плескаясь, выдавливалась вонючая жижа.

– Давай рыбачить по очереди, – предложил Гриша.

– Давай, ловим по одной и меняемся, – согласился Федька.

Первым начал рыбалку Гриша. Со свистом взмахнул спиннингом, громко затрещала трещотка и блесна с громким плеском ударила об воду в метре от рыбака.

– Ну вот, растяпа, трещотку забыл отключить, всю рыбу распугал, – возмутился Федор.

– Ничего, куда она из этого болотца денется, не пойдет на спиннинг, так мы её крупной сетью возьмём, и, отщелкнув трещотку, он далеко закинул блесну. Первый заброс был пустой, второй, третий.

– А у рыжего со второго раза цапнула, – Федька уже дрожал от нетерпения.

Гриша усмехнулся и молча протянул ему спиннинг. В рыбалке Федька был большой знаток, поэтому взяв в руки спиннинг и далеко забросив блесну, стал не сразу её тянуть, дав ей погрузиться. Подождав, когда она утонет метра на три, стал рывками подтягивать, то резко проворачивая катушку, то замирая на пару секунд, давая ей вновь погрузиться. Поклёвка последовала сразу, метрах в пяти от берега рыба взяла блесну, резким рывком потянув в глубину. Упав на колени и, тормозя бешено раскручивающуюся катушку, Федька заорал:

– Ты что стоишь, придержи хоть за пояс, не видишь, в воду стаскивает.

Только тут и стало понятно, для чего Серега привязывался веревкой к дереву, продевая её под кожаный ремень, – рыба тут была очень крупной, такая одного враз в болото утянет. Гришка быстро подскочил и схватил одной рукой друга за пояс, а другой за корявое деревце, которое росло позади навала. Федька наконец остановил катушку и сбитыми в кровь пальцами начал тихонько выуживать рыбу. Леса была натянута как струна, прорезывая тёмную воду, рыба металась из стороны в сторону, тянула вниз.

– Вверх, вверх тяни, – советовал Гриша, – воздуха хватанёт, враз силу потеряет.

Федор молчал, аккуратно ведя рыбу, не давая ей уйти вглубь, но в тоже время с силой не тянул, боясь порвать леску, иногда даже немного ослабляя, аккуратно отводя её от коряг и камыша. После пятнадцати минут осторожного вываживания рыба подустала, давая подтянуть себя к поверхности.

– Наверх, наверх её тяни, пусть воздуха хватанёт, – в исступлении кричал Гриша. Показалась голова рыбы, мощная голова, хвост.

– Таймень, какой огромный, нет сиг, – заорал шаман. Рыба, показав крупную голову, со свистом вдохнула воздух, и это только придало ей силы. С хрипом выпустив воздух, она ударила ромбическим хвостом и опять ушла в глубину.

– Воздуха ей дай хватануть, – засопел Федька, советчик, а теперь мне опять мучайся, вываживай.

Промучив рыбу ещё минут двадцать, рыболов с трудом вытянул её на берег. Рыбина, шумно засопев, поднялась с бока в вертикальное положение и, растопырив мощные плавники, резкими рывками стала опять сползать в воду.

– Бей по башке, – заорал Федька, тут у Серого где-то дубина была.

Схватив в руки дубину, Гришка начал дубасить рыбину, только с пятого раза попав по черепу, рыбина тут же обмякла, упав в жижу.

Оттащив на сухое место, и обмыв свою добычу в чистой воде они стали её рассматривать. Цвет синий со стальным оттенком, крупная чешуя, мощные плавники, больше похожие на лапы. Это была легкоузнаваемая кистепёрая рыба, которую изучали и в школе, а потом и в институте,– размышлял про себя Федька. А для шамана Гришки, который и в школу то толком не ходил, это была просто крупная, странная рыбина.

– Всё, отдавай спиннинг, – потребовал Гриша, – теперь моя очередь рыбачить. Взгромоздясь на навал, Гриша опять попытал своё счастье. Забросил блесну, дал ей погрузиться, стал рывками подтягивать. Да, быстро учится, – подумал Федька. Так на лету и хватает, далеко бы пошёл, если бы к учебе тяга была.

Первый заброс пустой, второй тоже, Грише явно не везло. Кинув блесну третий раз, он рассеянно скользнул взглядом по глади водоема. Подтянув блесну к самому берегу, он уже расслабился, как вдруг у самой коряги вода взлетела брызгами как от взрыва, затем последовал сильный рывок и горе рыболов с головой влетел в вонючую болотную воду. Из воды он вылетел ещё быстрее чем залетел туда, хватаясь руками за ветки, быстро залез на навал.

– Где спиннинг, чудо? – заорал от возмущения Федька.

– Там, в болоте, если сильно нужен – ныряй. Федька от избытка эмоций зашипел как уж, который подавился лягушкой.

– Да тихо ты, решим эту проблему, – успокоил его Гриша. Серый и так мне много должен, так что мы с ним этот вопрос без проблем закроем. А ты Федька не стой как столб, домой нужно собираться.

Рыбина была не маленькая, метра полтора в длину, сантиметров семьдесят в ширину, и тяжёлая – ужас. Соорудив из веток подобие носилок, друзья, сопя и чертыхаясь, тащили её по лесу. Гриша уже был благодарен судьбе за то, что не пришлось тащить вторую рыбину, через пол часа пути он уже почти искренне упрекнул Федьку в том, что он не смог поймать рыбу поменьше. Дотащили они рыбу до дома уже за полдень. Жарко палило солнце, в горле сильно пересохло. Рыба похоже попалась жаростойкая, периодически она яростно сопротивлялась, шевелила жабрами и хлопала челюстями.

Сильно хотелось пить. Ничего, не маленькие, потерпим, – решили они. Сейчас к учителю дойдем, он обещал купить, там отдохнём и попьём. А рыбина неплохая, в ней 65—70 кг, так что ещё и на спиннинг хватит. Хоть такой улов и жалко, но с новым спиннингом мы ещё сто таких поймаем.

Рыба не обманула их ожидания, вытянула на 87 кг, учитель отдал запрошенную сумму не торгуясь, молча осматривая пойманный экземпляр.

– Это где же вы такое чудо добыли? – спросил учитель.

– Да, в Березовке поймали, – быстро ответил Федька, боясь, как бы Гриша не выболтал место.

– Хорошую вы рыбку поймали, она напоминает мне древнюю кистеперую рыбу – целакант. Ты то Фёдор понимаешь, о чем это я. Буду разделывать, посмотрю повнимательнее, может я ошибаюсь, и это всего-навсего мутант карповых пород. Ну а если я не ошибся и это латимерия, то легенды о стране демонов имеют под собой реальное основание. Ну что ж, посмотрим, поглядим, и не будем делать поспешных выводов. Учитель присел около рыбины, вглядываясь в её тусклые глаза, а Федор и Гриша попрощавшись, быстрым шагом пошли домой.

– Это что ещё за «кистепёрная латинометрия»? – спросил Гриша.

– Да просто очень древняя рыба. От неё все наземные животные произошли, что забыл, что в школе учили? Дыхание у неё было и жаберное и легочное, плавники мощные, на которых она могла ходить как на лапах. Ну точно как наша рыбина. Не все они вымерли, между Африкой и Мадагаскаром, на огромной глубине до сих пор еще живут и попадаются на длинные снасти, внешне не изменившись, но утратили лёгочное дыхание. Местные африканцы её ловят и за бешеные бабки продают туристам. Так что мы с тобой и тут прогадали, сейчас Семен Алексеевич сделает чучело с нашей рыбы и продаст или в музей, или какому-то богатому кексу штук за пять зеленых. Ну да ничего, мы спиннинг купим со снастью, и ещё себе поймаем. А он пусть себе вторую в Березовке сам ловит.

По дороге до дома друзья зашли в магазин, купили спиртное, чтобы обмыть удачную рыбалку и пошли к Федору. Дома горели окна.

– Ура, моя с детьми от тещи вернулась,– радостно подпрыгнул Федька. Ты это, Гришаня, давай завтра тяпнем, а то не любит моя этого.

– Ну, хозяин – барин, – ответил Гриша, но смотри, могу до завтра и не дотерпеть, – буркнул обиженный друг и направился до своего дома.

Пить в принципе не хотелось и, быстро поужинав, он лёг спать. Завтра в город, сонно размышлял он, купим снасти и… Чего там дальше он придумать не успел, т.к. сразу же провалился в объятия морфея.

Утром Федька открыл глаза чуть свет. Чуть серело на восходе, небо уже начинало светлеть. Свежий, чистый воздух вливался в открытую форточку, слышалось сонное щебетание птиц, тихо пел свою песню сверчок под печкой. Да, красота, а настроение какое, это тебе не позавчерашний день с похмельным синдромом. Пить надо бросать, а то так и жена насовсем уйдёт, да и жизнь вся пролетит в хмельном угаре. Начну новую жизнь, трезвую, работу найду. Но просто так, одному, бросать не интересно. Надо с Гришаней вместе бросать, а то он всё равно к себе перетянет, а чтобы стимул был, нужно на что-то поспорить. Ага, кто первый развяжет, запьет, с того и ящик водки. Ндааа, ну выиграл я, не пил, и вот она водка, целый ящик, холодненькой, в холодильнике. Да так не бросишь, ну ладно сейчас у жены спрошу.

– Света, а если я пить завяжу, на что можно с Гришкой поспорить, чтобы стимул был? А то у меня кроме пузырей ничего в голову не лезет, а зачем непьющему водка?

– Спи Федька, не морочь голову. А если хочешь стимул, давай! Если год не попьёшь я тебе у отца выпрошу лодку его надувную. Он уже для рыбалки староват, уже продавать хотел, а я ему и сказала – отдай мужу. А он говорит: зачем алкашу давать, всё равно пропьёт. Ну так вот, если бросишь пить: лодка, все снасти – всё твое будет, я только слово скажу. Но уговор, не пить ни пива, ни вина, полная завязка, а свой приз получишь только после года трезвости.

– Да хотелось бы сразу, – вслух подумал Федор.

– Ага, и ты бы прямо сейчас побежал обмывать свою завязку и не заслуженный приз к своему непутевому дружку! Я тебя уже как облупленного знаю!

– Да, так оно и правда вернее будет, по рукам женушка, и резко скинув одеяло, побежал к умывальнику.

– Куда ты чудо, завязку свою обмывать рванул?

– Да нет, я к Гришке, рыбки к обеду поймаю. И, наскоро умывшись, прямо на голодный желудок побежал к своему другу.

Добежав до его дома, вспомнил, как тот рано утром крался, пытаясь его напугать. А ведь долг платежом красен, сейчас я тебе побудку устрою. Тихонько подошел к окну и заглянул внутрь. Сквозь дырявую занавеску просматривалась спальня Гришки. Спит басурманин, радостно подумал Федька. Подойдя к исцарапанной двери, попытался открыть засов гвоздем, но щель в двери была слишком мала чтобы его можно просунуть. Жаль что нож не взял, он тонкий, легко бы пролез. Порывшись под ногами, нашел проволоку, она тоже не пролезла в щель. Полезешь, куда ты денешься, – подумал Федька и сильно надавил рукой. Дверь со скрипом приоткрылась.  Ага, забыл закрыть, растяпа. Тихонько замер, не дыша, в груди гулко бухало сердце, сейчас, тихонько. Дверь приоткрылась, и Федька сунул свою лобастую голову в дверной проем. Только тут он заметил Гришку, спокойно сидящего в кресле напротив двери и державшего в руках тонкую бельевую веревку. Радостно улыбнувшись, Гришаня дернул за эту веревку и на Федьку посыпались опилки, целое ведро. Ну что Федул, опять продул? – заржал Гришка. Да нет, 1/1 поправил его Федька, ничья, и ещё не вечер, так что не расслабляйся, ещё всё впереди.