Летопись Кенсингтона: Кенсингтонский народный фольклор

– Я?!!

– Да, ты! Вот и доказка – пальцы-то сини!

– Ну, а тебе-то что с того, что сини? Убери грабки! Убери сейчас же! Они у тебя пахнут луком!

– В жизни не брал в рот луку!

– А вот уж на это, милейший, мы вам скажем решительное «чегось?»! Кто третьего дня у Харрисона на именинах прямо пучками в рот закидывал?

– А ты не уходи от ответа!

– Сам не уходи от ответа!

– Ну, я. И что, мне теперь, повеситься?

– Разумеется! Какой же ты тупой, право!

– Я не туп!

– Ты туп. И вот тебе второе доказательство…

– Почему – второе?

– Потому что даже твое имя – Ринго – навевает подозрения.

– И что же дальше?

– А дальше то, что… Неважно.

– Важно! Мне все важно! Говори, не то пропорю тебя вилами!

– Убери вилы! Быстро убери от меня эти вилы, а то я за себя не отвечаю!

– Говори!

– Хорошо, уже говорю. Лук едят только тофслы, вифслы, дедки, бабки, буратины, а также знаменитый русский писатель Иван Сергеич Тургенев! Ясно тебе?

– Ну, а я вот что скажу – написал ты, шантрапа! И посему штраф как можно скорее!

– А я не даду!

– Дадошь! Я вот в суд квиточек пошлю, тебя и к ногтю! Как блоху! Блоха! Хахахахаха! Блоха!

– Ну, как я тебе докажу? А! Знаю как! У тебя ничего не выйдет!

– Че это?

– Вот! Я рисовал план загона для кроликов.

– Я слышу фальшь. У тебя нет кроликов.

– Что же, если у меня нету кроликов, я уже и загона для них не могу построить?

– Почему, можешь. Только этим ты докажешь, что ты не только невменяемый, ты еще и просто недоразвитый бифидок.

– Сам кисляк! Я в загон кошек посажу. А это вот, на рученьках трудовых, на левой – тушь, а на правой – чернила!

Ринго, сверля Фредди подозрительным взором, вынул из кармана два маленьких полиэтиленовых пакетика и стеклянную лопаточку, собрал с обеих ладоней Фредди пробы грязи, сложил в пакетики, запечатал и свистнул в свисток особым манером. Тотчас же от своего лотка с медикаментами прискакал доктор Пит.

– На экспертизу, – коротко бросил Ринго.

Габриел кивнул, забрал пакетики и убежал. Через несколько минут его тоскующий крик пробудил кенсингтонцев от дневного сна:

– Прове-е-рено! Мин нет!

– А что есть? – вопросили хором Фредди и Ринго.

– Есть свежие булочки! – материализовался рядом Элтон Джон.

Ринго тщательно проверил его руки, потом забрал все двадцать три булочки, тщательно отслюнявил Элтону три пенса, а сам вторично осведомился:

– А что е-е-есть?

– Есть черни-и-ила и ту-у-у-ушь! Черни-и-и-ила и ту-у-у-ушь!

Эти «и-и-и» и «y-y-y» так долго раздавались в ушах у Ринго и Фредди, что, казалось, они никогда не закончатся. Но, наконец, и они умолкли после громкого крика и гулкого удара дубиной по спине. Ринго вынул пальцы из ушей и жалобно спросил:

– Фред, а что же мне делать-то?

– Сотри флом, и дело в шляпе, – легкомысленно предложил Фредди.

Ринго аж передернуло от такого явного незнания кенсингтонских законов.

– Справедливость должна быть восторжествована, – чуть не плача, сказал он. – А преступность – наказована. А как же она будет наказована, если наказуемого нет?

– Тогда, – приосанился Фредди, – нужно воспользоваться дедуктивным методом. Как мой любимый сыщик.

– Шерлок Холмс? – наивно сказал Ринго.

Фредди самодовольно подкрутил усы.

– Бери выше, – сказал он важно. – Знаменитый кенсингтонский сыщик!

– Дэвид Боуи! – догадался Ринго.

Фредди поморщился и даже немножко посерел.

– С каких это пор Дэвид Боуи стал кенсингтонской легендой? – сварливо осведомился он. – Наш знаменитый сыщик – это Фредерик Бульс. Все об этом знают. А кто не знает, тот у нас кто?