Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

– Чем обязана в столь ранний час? – деловито спросила она, приподняв голову.

– Мэм, простите за беспокойство, нам неудобно вас тревожить, но дело серьезное, – начал ведать Алекс верхом на лошади. – В доме Клиффорд вчера случился инцидент, после которого выяснилось, что сбежала их юная прислуга дикарка. Мы объезжаем всех в ближайшей округе и выясняем, вдруг ее кто-то видел или что-то слышал…

– С чего бы мне слышать то, что происходило в доме Клиффорд, он не так уж близко, – с уверенностью в голосе ответила миссис Браун. – Мне ничего неизвестно.

Алекс понятливо покивал и уже намеревался уехать. Лиони в сей момент присела под окном в коридоре на пути к гостиной и осторожно выглянула сквозь ставни.

– А мисс Уоллес все еще у вас? Я слышал, она заночевала, – неожиданно поднял голову с вопросом Алекс.

– У меня конечно. Спит. Что еще ей делать в такую рань… – и сейчас также твердо заявила дама без колебаний.

Мужчина еще раз извинился и уехал. Убедившись в отсутствии охранников, Лиони вышла в зал. Кэти возвратилась.

– Ну и какого рожна они ищут бедную девочку!? – выдала в порыве негодующих эмоций хозяйка.

Дыхание Лиони вновь участилось, одолевала тревога.

– Значит с Ребеккой всё в порядке, скорее всего… – рассуждала она, бегая взором по полу в размышлениях.

– Как говорят, такие ни черту, ни Богу не нужны…

Позади выглядывала местная с поникшим видом.

– Не бойся, деточка, я тебя не отдам в их лапы, – уверила Кэти, смотря на юную.

– А что же будет с Марией… – тревожилась Лиони.

Смуглянка сделала робкие шаги ближе и вдруг изрекла:

– Мария жертвовать себя ради меня… Мария давать им магия и сводить с ума старик… Они все иметь черное внутри себя и быть очень плохими, ей было трудно быть «гаорана» для них… Мария есть моя старший сестра.

Дамы едва ли не в голос ахнули. По просьбе миссис Браун, Лиони попыталась объяснить, что такое «гаорана» (колдунья, шаманка). Ожидание Джима показалось вечностью. Сначала он посетил дом Клиффорд и только после прибыл к Кэти якобы с проверкой здоровья. Уже на лестнице сестра кинулась с расспросами, вид парня был испуганный, волнуя еще сильнее. По приходу в гостиную он наконец вымолвил:

– Что там было вчера? У Ребекки сломана рука и ушиб всего тела, в том числе головы…

Лиони сразу вмешалась:

– Этого следовало ожидать! Они в курсе, почему она упала?

Джим слегка растерянно кивнул.

– О, Боже… И что же с Марией?

– Я не знаю, я ее не видел, я помогал хозяйке, она так громко кричала от боли, мне даже самому стало плохо…

Сестра ахнула, но не из-за кислолицей.

– Мария должна была быть рядом и обслуживать, а если ты ее не видел, значит они с ней что-то сделали…

– Там не только с ней кто-то сделал… – намекнул парень, сглотнув слюну.

Лиони внимательно слушала. Брат продолжил:

– Там неподалеку нашли труп их охранника, проткнутого чем-то острым насквозь…

Скорее всего, это именно тот, что шел за девушками по пятам. Получается, его мог убить только Шаслэ… Рональд подумал на Марию или ее каких-либо подельников из племени, Бену показалось странным, уж больно умелое убийство, тот даже не успел выстрелить или издать иные звуки, а Алекс вовсе задумался, ненароком вспомнив то выдвижное копье, которым проткнул кудрявую…

Вскоре Лиони оседлала подаренную ей лошадь, а Джим свою, приехав без экипажа, дабы быстрее оказаться в доме Клиффорд, на что миссис Гамильтон сегодня согласилась, дама была вчера против только из-за мадам Браун.

Когда Алекс и Бен покинули обитель друга, Рональд притащил в спальню страдающей на кровати жены Марию с завязанными руками и спросил, как любимая хочет, чтобы поплатилась дикарка. Ребекка велела сначала выпутать у нее всю историю, куда могла сбежать мелкая дрянь, ведь уже ясно, что точно не в свое племя. Рональд согласился, хотел отвести Марию в амбар, но супруга сказала оставить здесь и сделать всё при ней. Обозленная и кипящая ненавистью госпожа сама придумывала женщине виды пыток, для чего супруг позвал одного из охранников. Сначала бедняжку били до разбитого лица, потом обливали кипятком по велению опять-таки Ребекки, но стойкая местная ничего не выдала, а про убийство тем более не знала. В конце хозяйка приказала подвесить ее в амбаре вниз головой и оставить без пищи и воды. Она правда еще попросила мужа сломать ей руки, но он не стал этого делать. Ему хватило кипятка и оставленных ожогов, вызывающих неприятное чувство. Приведя в амбар, хозяин вдруг повелел тихо и быстро казнить местную вместо обещанного жене, а когда направился на выход, то заметил выпавшую из кармана шаровар Марии некую плетеную вещицу с рисунком, которую решил забрать.

Лиони тревожили множество вопросов, особенно о местной и убийстве охранника… По поводу второго ощущения были двоякие… Шаслэ вновь помог и спас, и, возможно, ему пришлось убить… хотя с другой стороны – он мог просто уйти, зачем нужно было так поступать? Миссис Гамильтон сетовала и причитала о случившемся; ей было невероятно жаль дорогую Ребекку, пострадавшую от рук этих мерзких дикарок, дама также надеялась, они получат сполна за совершенное зверство. Сама же Ребекка велела найти смуглянку во что бы то ни стало. Право, Лиони было весьма трудно делать спокойный вид, будто ей ничего неизвестно. За совместным ужином она старалась быстрее поесть и уйти, к тому же плохо спала прошлой ночью, что отразилось на лице: под глазами были круги. На нее посмотрела сидящая сегодня напротив на месте Ангуса, который еще не спускался и принимал массаж от местной, Изабель и вдруг обратилась:

– Лионелла, как прошла ночь?

Девушка сразу подняла взгляд и немного напряглась.

– Всё в порядке, спасибо, – ответила, держа себя в руках.

Отвлекся от трапезы и Джим, ненавязчиво слушая.

– Хм… – раздался звук удивленной усмешки миссис Гамильтон, вид показал недовольство.

– Значит, хворь уже прошла? – спросила Изабель.

Ее слова не очень понятны… какая же преследуется цель…

– О, да, сегодня утром миссис Браун гораздо лучше.

Френсис переглянулась с подругой, обеих очевидно напрягало общение гостьи с неотесанной мадам, хоть Изабель и вовсе не знала ту женщину, лишь идя на поводу у грязных сплетен.

– Интересно, как там мисс Уоллес ночевала в столь маленькой лачужке, где всего одна спальня и в той занимает место молодой дружок… – грубо острила миссис Гамильтон, манерно поправляя волосы. – У нее даже нет охраны от дикарей…

Изабель поддержала тихим хихиканьем, вслед пожаловалась:

– Кстати, о дикарках. Что-то в последнее время они вправду отбились от рук, вам так не кажется? Взять нашу, как ее там имя, Нюм… последний инцидент в моей спальне был неприемлем, она смела мне хамить самым низким образом…

Френсис понимающе кивала и в поражении округлила глаза.

– Я обязательно поговорю об этом с Беном, – уверила она.

Старший сын также пока не спускался к ужину, отдыхая у себя.

– Думаю, в такой ситуации дикарке будет мало просто выговора, как сделал до этого главный слуга, когда я пожаловалась на ее хождение в сорочке… – подбивала с задетым самолюбием и внутренней враждой Изабель.

– Я совершенно согласна! – сразу заявила миссис Гамильтон.

Из кухни слова супруги Джима слышала сама Нюм, серьезно прищурившись в размышлении; затаилась злоба. По просьбе той же дамы смуглянку теперь не пускали в столовую, когда там она, а также ей запретили входить в ее спальню. Лиони всё сложнее становилось переносить скверных женщин, раньше девушка, как и брат, даже не думала, что у Изабель такой неприятный характер. Позже к Джиму в рабочую комнату пришел Бен с обращением дать ему что-нибудь от мелких ранок вроде царапин, показав на спине с обеих сторон у лопаток несколько тонких полосок словно от ногтей. Парень, конечно, догадался, кто мог таким образом поцарапать, но не смел озвучивать, а вот сам хозяин вдруг усмешливо выдал: «В диком месте дикая штучка… Кто бы мог подумать, какая будет жара…» – вспоминая проведенное время сразу с двумя девушками, где одна из них в порыве страсти и нанесла «увечья». Джим натянуто улыбнулся, после просмотра сообщил, что завтра предоставит одно хорошее средство.