Отражение. Зеркало любви

Малена бросила салфетку и встала из-за стола.

– Проси в кабинет.

– Да, ваша светлость.

– И прикажи туда же привести борзую.

Лакей поклонился, показывая, что все понял, и исчез. Малена улыбнулась Силанте.

– Кстати, дорогуша, капитан Сетон с утра выходил от твоей матушки.

Развернулась и вышла раньше, чем Силли успела отреагировать.

Силанта хлопнула глазами раз, другой, а потом развернулась и помчалась выяснять, что к чему. И, конечно, не сказала Лорану ни про какие визиты. Не до того!

Тут мужчину уводят, а она про каких-то стряпчих?

Глупости!

* * *

Барист Тальфер уже ждал в кабинете.

Когда вошла Малена, он встал из-за стола, раскланялся…

«Опасный человек».

«Очень, – согласилась Мария-Элена. – Давай пока я с ним поговорю, а если что – ты перехватишь контроль?»

«Давай», – кивнула Матильда.

Что может быть такого опасного в средних лет толстячке, одетом в простую темную одежду? Ни оружия на виду, ни грозного лица – ничего.

Самый обычный лавочник средней руки. И такое впечатление поддерживается, пока ему в глаза не посмотришь. А вот потом…

Глаза у Бариста Тальфера темные, яркие и пронзительные. Да, в этом мире рентген изобретет вовсе не приказной подьячий Иван Пушков, это уж точно[2 - Cтарый анекдот. Первым изобретателем рентгена был русский приказной подьячий Иван Пушков. Так жене и говорил – я тебя, стерва, насквозь вижу. (Прим. авт.)].

Герцогесса приветливо улыбнулась.

– Я рада вас видеть, господин Тальфер. Ваш визит – большая честь для меня.

– Что вы, ваша светлость. Наоборот, я благодарен вам за любезность.

– Кто же может отказать правой руке его величества? – краешками губ улыбнулась Малена. Мол, при чем тут любезность.

Тальфер намек понял.

– Вы преувеличиваете мою значимость, ваша светлость. Я всего лишь скромный стряпчий.

– Королевский.

Теперь настала пора улыбнуться Тальферу.

– Я был поверенным вашего отца, ваша светлость. И оглашал его завещание.

Малена вздохнула. Осенила себя святым ключом и приняла как можно более постный вид.

– Мой несчастный отец. Я так страдаю…

Слова говорили одно, выражение лица – совсем другое. Барист понял, что ему предлагают быть чуточку откровеннее, и решил попробовать.

– Думаю, десятилетняя разлука слегка утишила ваши страдания, ваша светлость?

– В монастыре я молилась за моего отца каждый день. Фактически он постоянно присутствовал в моей жизни. – Герцогесса и глазом не моргнула.

Барист хмыкнул.

– Матушка Эралин упала в ноги архону. Реонар Аллийский – мой друг, поэтому я узнал об их беседе и решил предупредить вас.

Малена скрипнула зубами и передала управление Матильде. Дальше уже пошел достаточно неприятный разговор, герцогесса смущалась бы, а вот Матильда могла говорить на любые темы, даже на самые интимные.

– А что? Читали мы ту «Камасутру»!

– Догадываюсь о чем. Меня уже совратили?

Барист улыбнулся.

– Матушка Эралин подозревает вас в тайном браке. Если дойдет до короля…

Матильда пожала плечами.

– Я могу подвергнуться любому осмотру. И наглядно доказать свою невиновность.

Барист мог бы сказать что-то еще, но тут в дверь кабинета поскреблись. И слуга ввел очаровательную белую шемальскую борзую, которая тут же тявкнула, совсем как щенок, вырвалась из рук лакея и помчалась к Тальферу.

А то ж!

Друзья не должны сидеть необлизанными, это непорядок!

– Ирис?

Барист был искренне удивлен. С него даже маска любезного стряпчего упала – на минуту. И девушки лишний раз убедились в своем уме. Такой волчара, даром что толстый.

«Отожравшийся».

«На придворных харчах?» – предположила Малена.

«Нет. Просто – на придворных. На завтрак, обед и ужин».