Завещание мистера Мизона

– Да, – добавил Юстас, – я знаю, что существуют строгие правила.

– Верно, верно, дорогой Джеймс, – подтвердил Джон со сладкой усмешкой, – издержки предстоят большие. Ученый адвокат похож на ящик с сигаретами или новоизобретенную весовую машину на станции: она ничего не сделает для вас, пока вы не опустите туда денег. И эти деньги уже не вернутся к вам обратно. Впрочем, Джеймс, это постоянно практикуется людьми вашей профессии: они ждут, пока накопится пятьсот фунтов, а потом требуют свой заработок. Почему вы не можете сделать то же самое? Если мы выиграем дело, то противная сторона заплатит все издержки; если проиграем, вы все же не будете в убытке. Это лучше и выгоднее всего для вас, мой милый Джеймс!

– Отлично, Джон, пусть будет так! – заключил Джеймс.

– Ну, а теперь, – произнес Джон, – у меня есть дело с другим клиентом! – И пояснил Юстасу: – Мой баланс не высок!

– Я понимаю, – грустно заметил Джеймс, – и сочувствую… Таким образом закончилось совещание ученых адвокатов.

XVII. Испытания Августы

После полудня Юстас вернулся в дом леди Холмерст, чтобы сказать своей дорогой Августе, что на следующее утро ей необходимо идти в канцелярию суда. Можно себе представить, как горячо протестовала против этого Августа, несмотря на все доводы своего возлюбленного! Ее поддержала и приятельница ее, леди Холмерст, которая вскоре ушла из комнаты, предоставив им вдвоем обсуждать дело.

– Это, наконец, ужасно! – сказала Августа, топнув ногой. – После всего, что я перенесла, я должна еще показывать свою несчастную шею разным ученым адвокатам[5 - Скорее всего, речь идет о законоведе.] и тащиться Бог знает куда, чтобы увидеть старые, заплесневелые бумаги!

– Дорогая моя! – возразил Юстас. – Или надо идти туда, или бросить все дело! Мистер Джон Шорт уверяет, что это необходимо, что документ должен храниться в канцелярии.

– Но как же быть? Меня, вероятно, посадят в шкаф или еще куда-нибудь разделять участь других завещаний? – спросила Августа, чувствуя желание плакать.

– Я не знаю, – ответил Юстас, – мистер Шорт уверяет, что это обсудят потом. Его личное мнение, что ученый доктор – будь он проклят! – пожелает, чтобы вы сопровождали его всюду, пока дело не выяснится! Но, – продолжал Юстас мрачно, – если ученый доктор захочет, чтобы вы ходили за ним всюду, то пусть и меня таскает с собой!

– Зачем? – удивленно спросила Августа?

– Затем, что я не могу доверить вас ему – нет!.. Он стар? Да, стар, и, кроме того, этот ученый джентльмен двадцать лет практикует в суде… Ну, скажите, что можно ждать от человека, который двадцать лет только тем и занимался, что разводил да сводил людей! Я знаю, знаю! – убежденно говорил Юстас. – Он влюбится в вас сейчас же… этот старый волокита!

– Право, вы забавны, Юстас! – воскликнула Августа, расхохотавшись.

– Не знаю, чем я забавен, Августа! Но если вы думаете, что я отпущу вас одну с ученым доктором, вы ошибаетесь! Он непременно влюбится в вас, а может быть, и его клерки! Кто может находиться около вас и не полюбить?

– Вы так думаете? – спросила Августа, нежно взглянув на него.

– Да! – пылко ответил он.

На этом закончился их разговор и не возобновлялся до обеда.

На следующее утро, в одиннадцать часов, Юстас явился с мистером Джоном Шортом, чтобы везти Августу и леди Холмерст в суд, на что они в конце концов согласились.

Мистер Шорт раскланялся с дамами, на которых произвел впечатление своим ученым и неотразимым видом. Он потребовал взглянуть на завещание, но Августа отказалась, уверяя, что вполне достаточно, если она один раз покажет им свою шею. Вздохнув и покачав головой, мистер Шорт покорился. Затем явился экипаж, и все отправились в суд. Добравшись до места, они миновали бесчисленное множество коридоров и вошли в неуютную комнату с календарем на стене, простым засаленным столом и несколькими стульями; в комнате сидели несколько клерков.

Здесь они ждали около получаса или более, к великому ужасу Августы, так как она сделалась предметом исключительного внимания клерков, не сводивших с нее глаз. Тонкий слух помог Августе уловить несколько слов одного из клерков, маленького человечка с желтыми волосами и огромной булавкой в галстуке, напоминавшего собой только что вылупившегося цыпленка. Он сообщил другому клерку, что посетительница – героиня знаменитого дела о наследстве и что о ней говорит теперь весь Лондон.

В это время чья-то голова просунулась в дверь.

– Шорт и Мизон! – выкрикнул кто-то и исчез.

– Леди Холмерст, мисс Смиссерс, прошу вас! – обратился к ним мистер Джон Шорт. – Позвольте мне указать вам дорогу! Пожалуйста!

Бедное живое «завещание» очутилось в большой комнате с низким потолком. Повернувшись спиной к окну, за столом сидел приятного вида джентльмен средних лет, который при появлении дам в сопровождении мистера Шорта и Юстаса Мизона вежливо раскланялся и просил их сесть.

– Чем могу служить вам? Мистер… мистер… – он усиленно смотрел в свою записную книжку. – Мистер Шорт… Если не ошибаюсь, у вас завещание, и при особых обстоятельствах?

– Да, сэр, – вдумчиво ответил мистер Джон Шорт. – Завещание Джонатана Мизона относительно его имущества и двух миллионов капитала. Предполагали, что Мизон утонул вместе с «Канчаро», и президент принял и утвердил его завещание. Между тем Джонатан Мизон погиб на острове Кергелен через несколько дней после гибели «Канчаро» и перед смертью составил новое завещание, которым отписал все своему племяннику Юстасу Мизону, вот этому джентльмену. Мисс Августа Смиссерс…

– Как? – перебил ученый регистратор. – Неужели это мисс Смиссерс, о которой мы так много читали, – героиня острова Кергелен?

– Да, я мисс Смиссерс! – ответила Августа, краснея. – А это – леди Холмерст. Ее супруг…

Она оборвала себя на полуслове и замолчала.

– Для меня – огромное удовольствие познакомиться с вами, мисс Смиссерс! – заявил ученый доктор, нежно пожимая ей руки и кланяясь леди Холмерст.

Юстас смотрел на него подозрительным взглядом.

– Начинается! – бормотал он про себя. – Я так и знал. Оставить Августу ему на хранение? Ни за что! Никогда!

– Самое лучшее, что можно сделать, – продолжал мистер Шорт, которому все эти разговоры казались ненужной интермедией, – это предложить вам взглянуть на документ… этот документ несколько необычного вида…

Он взглянул на покрасневшую до ушей Августу.

– Хорошо, хорошо! – согласился ученый муж. – Завещание у мисс Смиссерс? Да?

– Мисс Смиссерс сама и есть завещание, – пояснил мистер Джон Шорт.

– Простите, я не совсем понимаю…

– Нет ничего проще. Завещание вытатуировано на мисс Смиссерс!

– Что такое? – воскликнул ученый муж, вскочив со стула.

– Завещание написано на мисс Смиссерс, – продолжал мистер Джон Шорт спокойным тоном. – Мой долг – представить вам документ на рассмотрение…

– Документ на рассмотрение!.. – бормотал изумленный доктор. – Как же я буду его рассматривать?

– Я объясню вам, сэр, – сказал мистер Шорт, с сочувствием поглядывая на растерянное и изумленное лицо ученого. – Завещание написано на спине леди, и я…

Леди Холмерст засмеялась. Что касается ученого доктора, он, совершенно растерявшись, стоял у своего стула, не зная, что делать.

– Хорошо! – произнес он наконец. – Надо что-нибудь решить! Я не могу уклониться от своей обязанности! Итак, мисс Смиссерс, я должен побеспокоить вас и взглянуть на это завещание. Там стоит шкаф, – указал он в угол комнаты, – и вы можете… там… приготовиться.

– О, этого не нужно, – возразила Августа со вздохом, снимая жакет.

Доктор тревожно следил за ее движениями.

– Она молодец! – бормотал он про себя. – Но какие странные обычаи на этих пустынных островах!

В это время Августа сняла жакет. Она была одета в открытое платье с белым шелковым шарфом, накинутым на плечи. Этот шарф она сбросила с себя.

– О-о, я вижу, она в открытом платье… Это – другое дело. Но за всю свою практику я никогда не видал и не слышал ничего подобного. Подписано и засвидетельствовано, но без даты! А может быть, число там… ниже?