Джаз-банда

Всякий раз, когда слышу рассуждения о легализации оружия и умничанье оторванных от реальности экспертов, у меня не на шутку бомбит. Поверьте мне, как человеку, варившемуся в каше уличного криминала несколько лет, ни к чему хорошему это не приведёт.

На примере травмата, который не особенно-то и запрещён, напомню, как оно бывает.

Пара реальных случаев.

Едем с друзьями на машине, никого не трогаем. Вдруг наглым образом нас подрезает какой-то лихач. На светофоре встаём бок о бок, наш рулевой подаёт знаки, мол, что вытворяете. Те в ответ жесты неприличные. Наш чел выскакивает, пытается вытащить их водилу из авто. У того то ли очко играет, то ли попросту кретин – хватает травмат и отстреливается. Повреждая нашему брюхо и бедро.

Оппоненты оказались на местном уровне тоже не последними людьми, и разбирательства длились пару месяцев. Но – мораль сей басни – зачем за ствол хвататься было? Тем более что все четверо в той машине были спортсменами.

Или другой пример.

Сидим в кафе, пьём кофе. Не спеша, торопиться некуда, наша задача – следить за порядком. Мы – как бы крыша, точнее – шестёрки настоящей крыши.

Заведение считается довольно приличным, но в поздний час мирные граждане заходить не спешат. Основной контингент – криминальные элементы и приблатнённые коммерсы. Тут можно было услышать, как ди-джей произносит в микрофон, например: «А эта песня – от центра специально для западских в знак уважения».

Было и такое. У ахметовских возникли недопонимания со Стройдеталью. Уладили быстро, хотя дело изначально шло к конфликту. Спустя время стороны оказались за столиками в разных углах нашего заведения. Ахметовские заказывают песню. Ди-джей говорит: «Следующая композиция – парням со Стройдетали от ахметовских, с благодарностью за терпение и понимание». Играет «Братва, не стреляйте друг в друга». Начинаются пьяные братания, ребята сдвигают столики. Мы напрягаемся – когда все пьяные, любая искра может вызвать пламя. Ненавязчиво подходим к самым адекватным – всё нормально ли? Все знают, что мы тут не охранники на зарплате, лишний раз никто не обостряет.

Но бывают и неадекваты.

Сидим, значит, пьём кофеёк. Через два столика отдыхает компания каких-то зэков. Наши ровесники, но все в перстнях синих. Начинают задирать официанток, и один из нас подходит вежливо намекнуть о культуре.

События развиваются стремительно – вспыхивает драка, и один дурак стреляет. Попал нашему в щёку (ходит теперь девок пугает) и совершенно посторонней женщине в ногу.

Разговор с ними был короткий, продолжилось уже на улице, но не суть. Опять вопрос – зачем?

Или ещё. Стоим поздним летним вечером у киоска, пьём пиво. На горизонте появляется мелкий местный боссик. Учащийся 11-го класса, смотрящий за школой (для кого-то станет открытием, но эта должность в некоторых школах существует и по сей день). В стельку, еле на ногах стоит. Жмёт нам руки, и дальше идёт, к пятачку таксистскому.

Слышим крики оттуда, суть рамса – мужчины не пожелали вести наглого шкета бесплатно. Недолго думая деятель вытащил травмат и начал стрелять. Благо что был не в кондиции и не попал. Таксисты скрутили юношу, отзвонились его старшим, которые держали тот пятачок, и сдали им бузотёра.

Доподлинно знаю о случае, как у ботаника в подворотне спросили сигу, без всяких задних мыслей, а он с перепугу стрельнул в толпу из газового. Ясен пень, отобрали. В жопу не засунули, но – поколотили знатно. Поставили на колени и в упор стрельнули в башку из его же пугача. И поделом дебилу.

А теперь представьте, что ствол будет у каждого несдержанного гопника. Или вы думаете, что неадекваты станут ходить по струнке, потому что вооружатся только интеллигенты?

Сидит сейчас за монитором какой-нибудь вечный терпила и ратует за легализацию. Дескать, вот тогда я вздохну спокойно, и хрен меня кто обидит. Только не задумается, наивный, что в жизни никого по лицу не бил, не то чтобы в это лицо из ствола стрелять. Или думает, наверно, что будет вести себя хладнокровно как Рэмбо, стреляя по ногам исключительно?

Кто-то скажет – так-то травмат, с настоящим боевым другое дело, там построже будет и все думать начнут. Да идите вы в жопу, отвечу я, недалёкие мудаки.

И коль уж всё-таки когда-нибудь до этого дойдёт, сначала в России нужно запретить алкоголь.

22

Николай

В один прекрасный день Петю и Мопеда избил деревенский бык, сраный колхозник и просто чёрт.

Дело было так.

Парни наведались в село неподалёку от города. То ли к тёлкам, то ли ещё зачем, не важно. Зашли в магазин за сигаретами, выходят – стоит здоровенный подвыпивший хер. Стоит и стоит, плевать на него, в общем-то. Но он вдруг спрашивает – вы откуда, мол, пацаны. Слово за слово, завязалась драка, в которой наши проиграли.

Вернулись словно псы побитые, униженные и злые. Ещё бы – так позорно получить от гука, заслуживающего только ссак за пазуху. Над Мопедом ещё и посмеялись – чего он там в своей качалке делает, что его какой-то пьянчуга отлупил.

Порывались собрать всю банду, все звенья по городу, и стереть село с лица земли. Когда пыл остыл, а старшие насмеялись от души, решено было обойтись малыми силами и малой кровью. Наказав только главного фигуранта.

Быстро пробили, кто такой и чем, как говорится, дышит.

Николай, двадцать пять лет от роду, авторитет сельского пошиба и забулдыга. Природная сила и занятия боксом в прошлом позволяли чувствовать себя королём мира. Правда, мир этот ограничивался собственным ареалом обитания. Регулярно в подпитии он давал по шее очередному односельчанину и, не встречая сопротивления, наглел всё больше.

Материального взять с Николая было нечего, поэтому нужно было отнять здоровье.

Машина тогда у нас уже была, одна на пятерых – мы вообще были уже крутыми гангстерами. По крайней мере, в своих собственных глазах. Но поехали на автобусе – были случаи, когда разъярённые колхозники закидывали машины камнями. Деревенское быдло – оно ведь ещё хуже городского. Поверьте, о деревнях я знаю всё. Там такие быки встречаются, которые ещё и козыряются тем, что быки – мы, дескать, сначала бьём, а уж потом разбираемся.

Поехали выцепать дурака, настроившись на долгое ожидание. Такие люмпены часто сложны в поимке. Могут дома неделями не появляться и имеют какое-то животное чутьё, отчего постоянно ускользают.

Приехали вчетвером, у меня со Стасом в рукавах молотки, у Пети с Сашей монтажки.

Стоим третий час за углом дома, напряжены. Курим одну за другой, пялимся по сторонам. Вдруг глядим – Колян идёт вразвалочку. Мы свистим ему – иди сюда, мол, приколимся.

Бесстрашный парень, подходит и бычить начинает. И не задумается, что четверо нас, что двое за спиной, что приехали явно не лясы точить.

Смотрю в затылок – и мерещится мне, что там мишень. Секунды вдруг резиновые стали, слух вообще пропал будто. Вижу – Стас кивает – давай, начинай. А мне страшно – молотком никогда не бил, по гвоздям только да по пальцам своим. В какое конкретно место бить, как силу рассчитать?

Стас медленно вытаскивает молоток, поднимает руку нерешительно, и по макушке тихонько – тюк. Коля резко оборачивается – и даёт стрекача. Мы – за ним. Бежим, орём вслед, краем глаза замечаю местных старух, тоже что-то орут.

Метров сто бежали, поймали на дороге, споткнулся соколик. А дорога та была федеральной трассой, движение как на Садовом, машины как пули свистят. Начинается пиздорез, молотки мелькают, кровь хлещет, пациент визжит как сволочь. В какой-то момент опять время замерло, вижу – струйка из башки фонтанчиком. На друзей смотрю – один по башке молотком лупит и по рукам, что жбан пытаются прикрыть, двое других ноги окучивают.

Не помню, как остановились, как домой возвращались. Что-то вроде шока со мной случилось.

Потом я много раз вспоминал те мгновения. Человек – существо хрупкое, одного неудачного удара хватает порой, чтоб кони двинул или калекой остался. Но, как показывает жизнь, именно всякие гниды особенно живучи.

Нет, не то страшно, что человек бы помер, а что сесть могли всерьёз и надолго.

Разведка потом донесла, что у Николая сломана челюсть, коленная чашка, два пальца, нос, а в башку пластину поставили. И ничего – бухает пуще прежнего, только не столь дерзок уже.

А окажись наши друзья сами по себе – сошла бы Николаю выходка с рук.

Казалось тогда – да что там казалось, так и было – если ты сам по себе, то ходишь как голый, беззащитен со всех сторон. Пусть ты здоров как бык – приедут и тромбонут, хоть прав ты, хоть неправ. Или тебя какой гандон, физически более сильный, отоварит, а ты утрёшься и забудешь.

Как молоды мы были.

23

Как я пленника сторожил

Эпизод, потрясший мою юную неокрепшую психику, воспоминания о котором даже сегодня вызывают мурашки по коже.

О некоторых вещах уже можно рассказывать, ибо сроки давности проходят. Да и некоторые персонажи уже опасности не представляют.

Например, помер Тихон. Не от какой-нибудь романтической бандитской пули и не доблестно с оружием в руках, а захлебнувшись блевотиной во сне.