Сильно двое встревожились, всех призывали сюда;
Бросив игры, сошлись женихи и кругом их сидели.
Обратившись, сказал Антиной Евпейтид злой: «Беда!» – {660}
В гневе, – грудь у него подымалась, черна беспредельно
Злоба, очи его, как огонь пламенеющий жгли:
«Горе нам! Дело страшное сделал, в путь взявшись отдельно,
Телемах; от него ждать подобного мы не могли, —
Вопреки нам, ребёнок отсюда ушел самовольно, {665}
Прочный взявши корабль, и товарищей взяв из земли.
Вот вперёд нам и зло, и беда от него. Но, довольно, —
Пусть погубит сам Зевс его прежде, чем горе придёт!
Мне корабль с двадцатью снарядите гребцами, пусть вольно,
В море здесь устремившись, его на дороге пасёт, – {670}
Меж Итакой и Замом крутым стережёт, чтобы к рыбам
Плавал вслед за отцом, – для него самого то почёт», —
Так сказал, изъявили своё одобренье другие.
Вставши, вместе они в Одиссеев вернулись все дом.
Пенелопа недолго в незнанье осталась о хитром {675}
Женихов заговоре, на жизнь её сына судом;
Ей Медонт, благородный глашатай открыл; недалёко
Был, когда совещались они, проследя за углом.
С вестью горькою он к Пенелопе бежал, одинокий.
Пенелопа спросила, его на пороге встречав: {680}
«Неужель женихами ты буйными прислан жестоко
Объявить, что рабыням царя Одиссея сейчас
Должно, бросив работы, обед им скорей приготовить?
О, когда бы они от меня отступились! Как раз
Это пиршество было б последним в дому, безусловно! {685}
Разорители жадные дома, губящие нас,
Достояние в нём Телемаха, не знали вы словно,
С детских лет от разумных отцов не случалось, хоть раз
Слышать, как Одиссей был в своем обхождении с ними, —
Никому не нанёс он ни словом, ни делом проказ {690}
Здесь, в народе; хотя базилевсам могучим обычно
Тех людей земнородных любить, а других вовсе нет,
От него не видал оскорблений никто неприличных.
Здесь лишь ваше бесстыдство, и буйных поступков лишь след
Виден; быть за добро благодарными вам неуместно». {695}
Свои мысли имея, Медонт ей разумный в ответ:
«О, царица, когда бы лишь в этом, то зло их уместно!
Женихи величайшей бедой, и ужасной грозят
Ныне, – пусть же успеха не даст им Кронид буревестный!
Острой сталью они Телемаха зарезать хотят, {700}
Выждав здесь на обратном пути; о родителе сведать
Плыл он в Пилос божественный, в Лакедемон, царский град», —
Так сказал. Задрожали колена и сердце у бедной, —
Долго, долго была бессловесна она, и слезой
Затуманились очи, и голос не слушался, треснув. {705}
Дух собравши, она, наконец, отвечала: «Постой!
Удалиться, скажи, – что дитя побудило? И нужно ль