Ангел, шельма и одноглазый кот 2

Глава 9

– Хорошо, – вдруг легко согласился демон. – Я помогу тебе. Но за помощь придется расплачиваться.

Я кивнула, не особо обращая внимание на многозначительную формулировку.

– И еще – проведение ритуала нельзя допустить, – закончил Сатус и протянул мне руку: – Идем.

Я колебалась, глядя на его раскрытую ладонь.

– Я не кусаюсь, – коварный отблеск в черных глазах не успокоил, а напугал еще больше. – По крайней мере, не в том смысле, в котором ты думаешь.

Я нерешительно вложила свою ладонь в его. Едва успела ощутить тепло его кожи, как сильные пальцы тут же сжались. Показалось, будто я только что подписала сделку с дьяволом.

И очутилась в капкане.

Демон повел меня на выход, крепко держа за руку, и я решилась спросить:

– Почему ритуал нельзя допустить? Ведь, если это спасет ту, другую колдунью от смерти, то я обязана на него согласиться. Разве не к этому сводится весь смысл свода правил колдуний? Если одна оказалась в беде – другая должна помочь.

– Ритуал вскроет твою сущность, – демон шел на полшага впереди, упрямо глядя исключительно вперед.

– Ну, и пусть, – безразлично пожала я плечами, рассматривая черноволосый затылок принца.

Он затормозил резко. Слишком резко, чтобы я успела сориентироваться. Хотя, даже если бы меня предупредили заранее, столь же прытью, что и демон, я не обладала. А потому не удивительно, что полетела прямиком в его объятия, уткнувшись носом в подключичную ямку. Обоняние тут же уловило запах его кожи, который был… неоспоримо приятным. Словно разогретый на солнце цветочный мед, смешанный с чем–то свежим и чистым.

– Как ты думаешь, сколько проживет одна легкомысленная девчонка из человеческого мира, то есть, смыслящая в магии еще меньше, чем обитающие в Академии мухи, как только все узнают, что она умеет открывать и использовать межпространство для перемещения между мирами, включая те, которые считаются давно утерянными и куда без ключа не попасть?

Я попыталась вздохнуть, чувствуя, как странно ощущать ускоряющееся биение затрепетавшего в груди и ставшего оглушительно громким сердца, едва только руки демона обхватили мои плечи. Видеть его так близко было непривычно. Одновременно и жутко, и слишком интимно. Невыносимо интимно. Как будто бы мы оказались в ситуации, в которой не должны были оказаться, отыгрывая роли, написанные не для нас.

– Не знаю, – наконец, смогла выдавить я, стараясь дышать не слишком часто и из–за этого ощущая себя так, словно вот–вот задохнусь.

– Скажем так, твоя приятная и легкая жизнь быстро закончится, – губы Сатуса искривились в ухмылке, очень мрачной и такой проникновенной, что я кожей прочувствовала ту тьму, которая хлестала на меня со дна его зрачков, где вновь заблестело пламя. На этот раз оно было другим, не таким, как в прошлый раз. Разрастаясь медленно, оно наслаждалось этой медлительностью, предвкушая и подкрадываясь, наливаясь силой и мощью, перед которой, я это чувствовала, никто не способен был устоять. – За тобой начнется охота, и охотиться будут не просто все, до кого доползут слухи. За тобой отправят крайне опасных взрослых дядей, встречи с которыми стоит избегать даже взрослым колдуньям, а про человечку–первогодку я вообще молчу. Едва только высунешь нос из Академии, как тебя тут же поймают, посадят в клетку, навесят большой замок и так и оставят в ней до конца твоих дней. Ты будешь не больше, чем домашний питомец. А может, даже и меньше.

Его глаза сверкнули злобой, непонятно, на кого направленной – на меня или на этих условных охотников за моей головой. А вернее, за той магией, которой эта голова способна была распоряжаться.

– А ты разве не этого же хочешь? – глубоко внутри, под ребрами, что–то болезненно кольнуло и сжалось. Накатило тяжелое и удушливое осознание ситуации, в которую меня зашвырнула судьба. – Ты ведь такой же, как они…

Руки на плечах сжались до хруста костей.

Моих костей.

Лицо помимо воли искривилось от боли, и чтобы не застонать, я закусила губу, не сводя глаз с лица Сатуса, которое резко побледнело, а скулы напряглись до проступивших под кожей вен.

– У меня нет другого выхода, – отчеканил он.

– То есть, – сквозь боль все–таки смогла усмехнуться я. – От них ты отличаешься безвыходностью положения?

– А так же тем, что не собираюсь использовать тебя вечно, – поиграв желваками, сообщил демон, ослабляя хватку. – Лишь пока не выиграю битву и не займу трон.

Вздох облегчения, вырвавшийся из меня, как–то странно повлиял на принца. Его тело, и до того жесткое, словно гранит, застыло, а сам он уставился на меня с голодом человека, готового убить за еду.

– А потом? – напуганная этой его переменой, спросила я в попытке как–то отвлечь обоих – и его, и себя.

– А потом… ты сможешь посвятить всё свое время своим новым… обязательствам, – как будто бы через силу проговорил демон, не моргая и не дыша.

И вновь мне послышался особый подтекст за этими заковыристыми словами, но мозг подсказал пока дальше не лезть, потому что был уверен – ответ нам не понравится.

Очень сильно не понравится.

Собравшись с силами, я оттолкнулась от его груди в попытке вырваться, но он не позволил, удержав так легко, словно в его руках трепыхалась птичка, а не рвался изо всех сил человек.

Хотя, что такое я, когда есть он?

– Я сделаю все, что скажут рыцари, – упрямо проговорила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Потому что не хочу получить известие еще обо одной смерти.

– Это станет началом конца, – с угрозой пообещал демон. И эта угроза нарастала с каждым произнесенным им словом. – Это похоронит тебя. Если в тебе так сильны самоубийственные желания, то почему ты постоянно отталкиваешь меня, а?

Я часто–часто заморгала.

– Я совсем не хочу себя убивать, – находить общий язык с демоном было очень трудно. – Просто не вижу смысла скрывать то, что и так уже многим известно!

Сатус замер, склонился к моему лицу, что–то высматривая на нем, а после прорычал, так низко, что вздрогнули и подогнулись коленки. Не держи он меня так крепко, я бы просто повалилась навзничь.

– Многим – это кому? – очень отчетливо и оттого очень пугающе, проговорил принц.

– Ну, – возвела я глаза к потолку, в попытке успокоиться и унять дрожь, в которой все явственнее сотрясалось тело. – Сократ, Микаэлла, какой–то эльф с местного базара, ну, и ты вместе со всей своей свитой. Твоя персона особенно напрягает, потому как, надежностью ты не отличаешься…

Договорить не успела, Сатус встряхнул меня с силой, от которой клацнули зубы, едва не откусив язык.

– Вот же чудище психованное! – начала отбиваться я, но все мое сопротивление было погашено на корню вопросом:

– Что еще за эльф?

– Ушастый, – не особенно понимая причину столь яростного возбуждения, выдала я, очень плохо соображая под пристальным взглядом демона. – С молотом.

– Каким молотом, Мира? – мышцы на лице Сатуса напряглись еще сильнее, словно он с трудом сдерживался, чтобы не взорваться от злости, едва–едва балансируя на краю.

– Кузнецким, – прошептала я, уставившись в его глаза и чувствуя, что тону.

Еще одна чувствительная встряска помогла немного прочистить мозги и поставить их на место.

– Как зовут эльфа?!

– Да откуда я знаю!? – пришла моя очередь вспыхивать негодованием. Эмоций было так много. Слишком много. И они сменяли одна другую очень быстро, словно кто–то щелкал кнопкой в переключателе. И от этого нескончаемого чередования кружилась голова… а может быть, от чего–то другого. – Какой–то Туманный эльф! Мы не успели обменяться светскими приветствиями! Но…

– Но? – вцепился Сатус в последнее слово, подобно разъяренному тигру в кусок мяса.

Я уже пожалела, что начала этот разговор, но отступать было некуда, я видела это во взгляде демона. Либо отвечу сама, либо он меня заставит. И проверять на себе демонские методы допроса совершенно не хотелось. Если раньше он меня пугал и раздражал, и этих чувств было ровно наполовину, то теперь раздражение полностью уступило место страху. А мысль о предстоящем сотрудничестве, которое я сама же собиралась инициировать, лишь нагнетала неконтролируемый ужас. Да, я боялась его. И боялась того, к чему наше общение может привести.