Будущий король (не) желает познакомиться 2

– Ты пережила не одно нападение, верно? – его испытывающий взгляд было трудно выдержать и не дать слабину. Но я постаралась.

Возникло острое желание, чтобы они начали воспринимать меня, не как непонятное существо второго сорта, а как равную себе. А это значило, что я должна была быть, как минимум, такой же смелой, как они. При всей моей нелюбви, даже я признавала, что смелости у демонов было не отнять. И как бы предвзято и заведомо негативно я к ним не относилась, но не заметить то спокойствие и ту коллективную слаженность, с которой они действовали после пробуждения мною этого мира, было невозможно. То, что наш побег от кого–то, у кого имелись стрелы и эти стрелы они очень метко отправляли в цель, стал результатом именно пробуждения я осознала четко и ясно. Эта мысль пришла легко, как если бы я уже давно знала ответ, но по каким–то причинам забыла. А потом вспомнила. И это стало не озарением, нет. Это стало своеобразным принятием.

– Вы уже встречались, – продолжил Кан. – До того, как Тай отправил тебя в кабинет Элиота.

Мой короткий кивок головой был демону ответом.

– Почему ты не сказала? – отрывисто рявкнул Сатус, чего я никак не ожидала, а потому подпрыгнула на месте от испуга.

– Ээээ… Тай, – решил вмешаться Инсар. – Ты бы полегче с претензиями. Во–первых, если будешь так орать, то со временем у неё выработается на тебя определённый рефлекс. Закрепленная реакция на раздражитель, слышал о таком? А после этого обо всех остальных реакциях можешь забыть, – злой взгляд принца, которым тот наградил Тиеса, не остановил светловолосого и не заставил замолчать. – Во–вторых, мир реагирует на её эмоции, и лично я не хочу отражать наступление еще кого–нибудь, вроде орды степных орков.

Сатус покачнулся на пятках, глубоко вздохнул, осмотрел потолок пещеры, а после решительно заявил нам, всем троим, стоически ожидающим, пока он возьмет контроль над собственной вспыльчивой натурой:

– Я – согласен. На условия сделки. Ты помогаешь нам выиграть Битву, мы помогаем тебе найти и устранить твоего врага.

– Я – тоже «за», – с хулиганской улыбкой воспринял решение друга Инсар.

– Поддерживаю, – просто кивнул Кан.

– Не пойдет, – разом охладила я их пыл сплоченности. А после пояснила, насладившись удивлением, в котором искривились их лица: – Насколько мне известно, ваша Битва должна состояться через два года. Так вот, если этого любителя покидаться ножами и заклятиями не устранить раньше, велик шанс, что так долго я не проживу.

– Она права, – неожиданно встал на мою сторону Сатус.

– Если она, – Инсар обвел пальцем мой силуэт в воздухе, – настоящая эмпуза, в чем я сомневаюсь всё меньше, то убить её будет трудно.

– А может быть, наоборот, – включился в беседу Кан, чей взгляд посуровел и в разы потяжелел. – Очень легко, не труднее, чем шельму, каковой её все считают.

Мои пальцы дрогнули, пришлось сцепить руки в замок и спрятать за спину.

Кан продолжил:

– Сестер всегда было тринадцать. И магия каждой отдельной сестры являлась залогом выживания всех.

– Вместе они были сильнее, чем по отдельности, – покивал Инсар.

– Разве так не у всех работает? – с сомнением вставила я.

– Нет, – не глядя на меня, отрезал Сатус. – Эмпузы образовывали круг, будучи связанными друг с другом древней магией, которая их и породила. Насильственная гибель хотя бы одной сестры разрывала этот круг. Исключение могло быть только в одном случае – когда наступало время для вступления в круг новой сестры. И тогда одна из круга добровольно уходила из жизни, чтобы уступить свое место следующей. Акт самопожертвования не разрывал связь между эмпузами, а наоборот – делал её прочнее.

– Своеобразное накопление силы, – заговорил Инсар, когда принц замолчал. – И соблюдение жизненного цикла. Смена поколений.

И тут мне в голову пришел вопрос, который возник еще тогда, когда об эмпузах впервые упомянул Сократ.

– Эмпузой ведь невозможно стать, верно? Ею можно только родиться. А как рождались новые сестры?

Инсар захохотал. Кажется, его веселила моя наивность.

Я с обидой насупилась, скривив в адрес демона язвительную рожицу.

– Как и все остальные, – сквозь смех кое–как промолвил он. – Путем естественного размножения тех сестер, которые достаточно созрели для создания новой жизни.

– Ладно, – с сомнением протянула я. – Но их же всегда должно было быть тринадцать, верно? Не больше и не меньше. Как это контролировалось?

Парни вновь переглянулись, на этот раз уже не таясь и не скрывая улыбок, а после Инсар с легкой насмешкой промолвил, уставившись в мои глаза с искушенной томностью:

– Эмпуза способна зачать ребенка только от равного себе.

Я тяжело сглотнула, ощутив себя очень неуютно. Захотелось скрыться куда–нибудь, где не будет этих… демонов.

– Равного в каком плане?

– Во всех! – гаркнул Кан и пространство вокруг него начало сиять, словно подсвеченное невидимым источником света.

– Ферай, – одернул парня Сатус, тот отчетливо скрипнул зубами, вздохнул и сияние потухло.

– Именно поэтому сестры, хоть и были могущественны, но все же опасались за свою сохранность, постоянно перемещались, часто по одиночке, скрывая свою истинную суть, – продолжил Инсар уже чуть сдержаннее, косясь на застывшего в неестественной позе рядом друга. – В задачу каждой эмпузы входило сохранить круг нетронутым, то есть, не допустить несвоевременного изменения числа тринадцать ни в меньшую, ни в большую сторону. Для первого необходимо было постараться не умереть, а для второго следовало не допустить…

–… внепланового зачатия, – закончила за демона я.

– В точку! – разродился неожиданной похвалой Тиес.

– Они боялись, – мой голос запнулся, – подвергнуться надругательству? Но почему? Сократ рассказывал, что они могли убивать и даже забирать чужую силу!

– Видимо, твой фамильяр, – мрачный взгляд исподлобья от Сатуса, – «забыл» объяснить тебе подробности данного процесса. А они… достаточно интимные.

Мои глаза невольно выпучились, а рот приоткрылся.

– То есть, они убивали во время…

– Да, – упавшим до хрипоты голосом, от которого почему–то стало щекотно в груди, отреагировал Сатус и тут же отошел от меня подальше.

Испугался, что брошусь на него с постельными намерениями?

– То есть, получается, – запустив пальцы в волосы, попыталась разобраться я. – Они таким образом и убивали, и одновременно ставили под угрозу себя?

– Угрозой данный процесс являлся только в том случае, когда партнер подходил под требования, – с изрядной долей снисходительности проговорил Инсар, в то время, как сидящий рядом Ферай Кан бурил взглядом пол, не моргая и не шевелясь. – А таковых, как ты понимаешь, не так уж и много.

– Мы забыли, с чего начался этот разговор, – отмер вдруг Кан, прервав нашу оживленную дискуссию на животрепещущую тему.

– А, кстати, с чего? – сверкнул широкой улыбкой Инсар, на дне глаз которого притаилось что–то хитрое.

– Со степени выживаемости Миры в условиях преследования убийцей, – ответил ему Сатус.

– Я бы оценил её как низкую, – с неким подтекстом хохотнул светловолосый, и добавил, обращаясь почему–то к Сатусу: – Но на месте Миры я бы переживал по диаметрально противоположному поводу.

– Заткнись, – рыкнул на него демон, как–то очень старательно не глядя в мою сторону. – И это не просьба.

– То, что она, будучи эмпузой, выжила в одиночку – уже иначе, как чудом не назвать, – проигнорировав своих друзей, начать размышлять вслух Кан.