Демон в полдень

– Одну я тебя не отпущу, – вдруг сурово заявил Саня. – Бери кого-нибудь из парней.

Я скривилась.

– Я им не доверяю.

– Ничего, главное – я доверяю, – решительно заявил Сашка. – Иди в парк, он прямо за этим зданием. Там к тебе присоединится сопровождающий. Кого изволишь выбрать?

– А как зовут блондинчика? – нахмурила я лоб.

– Гоша, – с некоторым замешательством ответил бывший напарник.

– Вот, Гошу возьму, – решила я.

– Учитывая некоторые твои биологические особенности, – как-то подозрительно замялся Сашка, – твоя последняя фраза прозвучала очень двусмысленно.

– В смысле, с собой возьму, не цепляйся к словам! – вновь вспылила я и демонстративно обойдя друга по широкой дуге, направилась в указанном направлении.

– Фимка, – позвал Сашка.

Я обернулась. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая горизонт в багряные тона. Мой друг одиноко стоял посреди аллеи, сунув руки в карманы. Лицо его скрывала тень, падающая от густых крон деревьев.

– Что?

– Возвращайся, – тихо промолвил он, словно на прощание.

Я ничего не ответила, развернулась и быстро зашагала в указанном направлении. На душе было муторно, тоскливо и присутствовало неопределенное ощущение чего-то очень нехорошего.

Глава 17

Автомобильный парк воинской части представлял собой обширную площадку, закатанную в асфальт, где ровными рядами стояла разнообразная техника. Во всем этом военном изобилии я ничего не понимала и с трудом могла отличить УРАЛ от КАМАЗа, а танк от БТР. К счастью, долго блуждать между железными монстрами, чья расцветка не отличалась оригинальностью, а потому от обилия зеленого цвета окружающий пейзаж сливался в одно мутное болотное пятно, мне не пришлось. У правого края первого ряда стояло нечто, отдаленно похожее на внедорожник. А рядом с ним, засунув руки в карманы, стоял, сияя широкой белозубой улыбкой, выбранный мною блондин.

– Быстро ты, – сдержанно прокомментировала я, подходя к своему напарнику на ближайшие пару часов, – бегом что ли сюда мчался?

Блондинчик на мгновение сосредоточенно нахмурился, а после выдал еще одну, еще более шальную улыбку:

– Да нет, Игнат сказал, что босс отправляет тебя в город с поручением. А меня выбрали в качестве водителя и сопровождающего. Ты же нашей местности не знаешь?

– Игнат, – повторила я, стараясь не перейти на угрожающее шипение. – И как часто он передает вам указания…босса?

На последнем слове я слегка замялась, не зная, стоит ли демонстрировать наши с Сашкой весьма близкие отношения.

Гоша легко пожал плечами.

– Частенько, а что?

– Да нет, ничего, – пробормотала я, отводя взгляд. – Можем ехать?

– Да, – непонятно чему продолжал радоваться мой новый знакомый. – Давай, я помогу тебе сесть.

Он только попытался протянуть ко мне руку, как я отпрыгнула от него, словно ошпаренная кипятком кошка. Улыбка с его простого, но достаточно приятного лица пропала. А я опять почувствовала себя виноватой.

– Прости, – постаралась не морщить я, – я не хотела тебя обидеть. Просто не люблю, когда меня трогают посторонние. Да и для тебя так будет лучше.

– Ты бьешься током? – весело предположил парень, который кажется умел радоваться каждой мелочи.

– Нет, – осторожно ответила я. – А почему ты предположил именно это?

– Ты не первая, кто боится прикосновений. Ладно, тогда сама садись в машину и поедем.

Он в несколько широких шагов обошел внедорожник, легко вскочил на ступеньку, которая находилась чуть ли не в полуметре над землей, и сел за руль.

Я такой шикарной растяжкой не обладала, да и ноги были не так, чтобы особо длинные. К тому же, занятия по физической подготовке забросила, как только обставила Хасана и вытребовала себе свободу. Беговая дорожка и гантели как-то не очень совмещались с моей алкогольной диетой, а потому были отвергнуты за ненадобностью. О чем я сильно пожалела в момент моего вскарабкивания на пассажирское место. Кряхтя и пыхтя словно столетняя бабка, я с трудом смогла забраться в кабину громадного военного джипа. За моими мучения не без любопытства наблюдал Гоша. И когда я наконец рухнула на сидение, с облегчением сдув упавшую на глаза прядку, спросил:

– Может, все-таки стоило помочь? – в его голосе отчетливо угадывался смешок, который он исключительно из вежливости постарался скрыть.

Я вытерла о джинсы вспотевшие ладони и ласково ответила:

– Если бы ты мне помог, то скорее всего, мы бы никуда не поехали.

– Почему? – его белесые брови отразили удивление, но все остальное лицо осталось непривычно неподвижным. Даже улыбка померкла и словно сползла. Это острым когтем царапнуло моё внимание, но не успела я осмыслить причины своей внезапной тревоги, как моя куртка завибрировала. Я не сразу сообразила в чем дело. А когда вспомнила про телефон компьютерного гения, который остался при мне, то аппарат уже успокоился. Сунув руку в карман, я извлекла смартфон, разблокировала экран и увидела сообщение, которое пришло только что от неизвестного адресата. Содержание послания было предельно лаконичным: «Муж Крыловой дома, супруг Глушко в больнице. Сердце. Встреться с обоими». И дальше были преподнесены на блюдечке два адреса. Первый, судя по наличию номера квартиры, указывал на место нахождения главы существенно уменьшившегося семейства Крыловых. А по второму следовало искать больницу и её нового пациента. В больницу было ехать ближе, а потому я попросила Гошу:

– Давай сперва заедем на проспект Вернадского.

Мой водитель не стал долго размышлять и завел мотор. Машина заревела разбуженным зверем так, что я досадливо поморщилась и схватилась за уши.

– Это только в начале так! – заорал Гоша, перекрикивая рёв двигателя. – Скоро станет тише!

Я не стала отвечать, но искренне надеялась, что парень не обманул. Так как в подобное звуковое сопровождение долго вынести не представлялось возможным.

Также, как и у всех суккубов, у меня органы чувств были гораздо восприимчивее, чем у людей. Даже несмотря на то, что я полукровка. Острота чувств развилась у суккубов в результате эволюционного процесса, когда естественный отбор работал как часы – сильные выживали, слабые погибали. Суккубы относились к слабым. Все, что они имели – особое физиологическое и эмоциональное очарование, которое влекло мужчин. А это не всегда выигрышное оружие, ведь порой случается так, что этих самых мужчин поблизости нет, зато присутствует определенная угроза, от которой надо защититься. Вот и пришлось суккубам развиваться, улучшая то, что можно было улучшить, так сказать, в походных условиях. Хотя и о истинно суккубьей магии не забывали.

Существует легенда, согласно которой суккубы выбирают себе в спутники жизни сильнейших из мужчин. А потому наличие супруги-суккуба считалось одним из лучших доказательств мужской состоятельности и силы. И если разобраться, то в этом действительно что-то есть – далеко не каждая суккуба позволит себя окольцевать. А если и позволит, то лишь по большой любви. Суккубы влюбляются один раз – и на всю жизнь. Такова уж их природа. С этим ничего не поделать, как не поделать с тем, что люди рождаются и умирают, а одно поколение появляется на свет для того, чтобы на очень недолгий срок сменить другое. Это цикличность жизни, основывающаяся на базовых законах природы. И частью природы является та связь, которая образуется между суккубом и её избранником. Их любовь – как соединение двух паззлов. Сложишь их и получится картинка, разъединишь – и картинка пропадет, останутся лишь неясные обрывки общего сюжета. Они сливаются в единое целое настолько прочно, что гибель одного – смерть для обоих. Когда-то так случилось и со мной. Я выжила, потому что мне просто не позволили уйти следом.

– А что там, по этому адресу? – спросил Гоша через пять минут, когда появилась возможность разговаривать без риска надорвать голосовые связки.

– Там человек, с которым нам надо поговорить о смерти его супруги, – размыто ответила я, продолжая задумчиво разглядывать унылый пейзаж за окном. Мы как раз проезжали по одной из улиц военного городка, который выглядел настолько серо и невразумительно, что создавалось впечатление, будто я перенеслась в прошлое лет на двадцать назад. Вокруг, куда ни кинь взгляд лишь глухое захолустье и беспросветная безнадега. Может быть в другое время года, летом или зимой, когда мрачно-серый ландшафт городка разбавляли яркие краски лета, или всё покрывалось белоснежным бархатным полотном, здесь становилось не так невыносимо. Но сейчас, осенью, листва уже пожелтела и опала, смешавшись с дорожной пылью и дождевой влагой в одну сплошную грязь. Лысые деревья, возвышающиеся на фоне маленьких улиц, старых бетонных пятиэтажек, облачного серого неба и высоких армейских заборов напоминали безмолвных монстров, застывших на века. И вся обстановка в целом была очень удачной для съемок здесь какого-нибудь фильма про жизнь после конца света.

– Да, местечко не особенно красивое, – словно прочитал мои мысли Гоша, хотя скорее всего, они просто отчетливо отобразились на моем лице.

– Как вы здесь живете? – тихо поинтересовалась я, провожая взглядом стайку подростков, которые как раз выходили со школьного двора. Фасад самой школы был выкрашен в бледно-бежевый цвет и своей архитектурой больше напоминал хлев для коров.

– Потихоньку, – без воодушевления ответил Гоша, не забывая следить за дорогой. – Скучно, конечно. Но можно поехать в соседний город, он намного больше. Да и разные развлечения там есть – кинотеатр, кафе, парочка неплохих клубов.

– А какая здесь численность местного населения? – я продолжала выглядывать в окно, заинтересованно рассматривая немногочисленных прохожих.

– Тысячи две-три осталось, – равнодушно бросил мой водитель, выруливая на трассу. – Раньше больше было, но с тех пор, как сюда перебазировали несколько военных частей местные стали покидать этот городок.

– Почему? – оглянулась я на Гошу. Что-то не давало мне покоя, некое томление в душе.