Демон в полдень

– Во-первых, не дома отдыха, а санатория, – деловито поправив волосы, заметила Моль. – А во-вторых, санаторий называется «Серые камни».

И с торжествующим видом взглянула на меня.

Но наглая девчонка перестала меня интересовать в тот же момент, как зарыла рот, договорив предложение.

– Серые камни, – прошептала я и вскочив на ноги, ринулась к стенду, позабыв обо всем. Моль еще что-то кричала мне в спину, но я уже не слышала. Оказавшись у картонного сооружения, я начала судорожно всматриваться в развешенные рекламные проспекты. Все они относились к одному и тому же месту – санаторию «Серые камни», предлагающему широкий спектр услуг всем любителям загородного отдыха на природе. Но перечисление оздоровительных процедур и нахваливание местного косметолога меня не интересовало, я искала адрес. И нашла в самом низу мелкими буквами приписку о расположении пансионата «Серые камни».

Дорога заняла больше двух часов. По больше части из-за того, что на выезде из города образовалась приличная пробка. Водитель вызванного мной такси оказался непомерно разговорчив. И к концу поездки у меня уже болела голова, от постоянного стискивания челюстей ныли зубы и страдала полностью отсиженная попа.

А потому, добравшись, наконец, до места я чувствовала себя так, словно разваливалась на куски. К тому же, отчаянно хотелось пить, а еще лучше – выпить. Но я лишь сухо поблагодарила водителя, расплатилась и выбралась из машины, оказавшись перед четырехэтажным зданием. Невзрачный серый фасад, старенькие деревянные рамы с местами облупившейся краской и три ступеньки крыльца перед узкими двухстворчатыми дверьми, выкрашенными коричневой краской.

– Что-то не похоже это на пансионат, – с сомнением пробормотала я, обращаясь к самой себе. Но упрямо направилась ко входу.

Дверь поддалась очень тяжело. Я с трудом потянула её на себя обеими руками и, покраснев от натуги, едва смогла протиснуться в образовавшуюся щель. Ввалившись в темный маленький коридор, я оглянулась на захлопнувшуюся с грохотом створку и увидела, что изнутри её держат три крупные тугие пружины, прикрепленные сверху, снизу и посередине.

– Не званным гостям тут явно не рады, – пробормотала я в слух и, стараясь ступать как можно осторожнее, двинулась вперед, в полумрак, отдающий отчетливым запахом пыли и лежалых вещей. Запах почему-то ассоциировался со старостью, вызывая со дна души тоску и ощущение беспросветной безнадежности.

И как я ни старалась минимизировать шум, каждое моё движение, каждый шаг отдавался скрипом или шорохом, которые эхом разлетались по очевидно пустому и кажется даже заброшенному зданию. Хотя снаружи, при взгляде на дом со стороны, он не выглядел необитаемым.

А я все шла и шла по коридору, который казался бесконечным и в какой-то момент мне показалось, что он начал сужаться. Или же у меня случился очередной приступ клаустрофобии, потому что потолок вдруг тоже стал ближе к моей голове.

– Что-то здесь не так, – простонала я, опираясь о стенку и отирая пот со лба, потому что дышать стало тяжелее. Воздух словно превратился в кисель.

Уже решив, что надо возвращаться обратно, я подняла взгляд как раз в тот момент, когда впереди вспыхнул яркий белый свет, ослепив меня.

Закричав, я рухнула на колени, хватаясь за глаза. Пекло так, словно кто-то швырнул в лицо горсть перца. Под ладонями, которые я неистово прижимала к лицу, тут же потекли обильные слезы.

– Вам помочь? – звонким колокольчиком прозвучал за моей спиной голос и на плечо легла чья-то рука.

Действуя инстинктивно и при этом мало что видя, я подскочила, развернулась и попыталась нанести удар.

Не знаю, что меня остановило. Наверное, тот факт, что мне не оказали никакого сопротивления. Более того, на меня с сочувствием и какой-то скрытой болью сквозь белесую дымку смотрят внимательные светло-голубые глаза, чистые, словно весеннее небо поутру. А вокруг витает запах свежих простыней и горячего хлеба.

– Простите, – встревоженно произнесла высокая стройная женщина в длинном белом платье в пол. Её голос был высок и звонок, словно весенняя капель. И вся она была такая изящная и легкая, похожая на сошедшего с небес ангел. – Вам помочь?

– Нет, то есть, не знаю…то есть, – сбивчиво начала я. Остановилась, замолчала, потерла глаза и всмотрелась в лицо женщины. Оно было невероятно прекрасным, идеально пропорциональным, словно написанным неведомым художником на белом холсте. – А вы кто?

Женщина склонила голову к плечу и одарила меня мягкой и очень светлой улыбкой, словно маленькое солнышко нырнуло в распахнутое окно и засияло над головой, озаряя и согревая теплом. Наверное, именно ради такой улыбки красивой женщины рыцари сражались на турнирах.

Стоп! Что? Распахнутое окно?

Я оглянулась по сторонам и поняла, что нахожусь по-прежнему внутри здания, куда вошла пару минут назад. Вот только теперь коридор был совсем другим – широким, чистым и светлым. Пол, застланный деревянными панелями, выкрашенные в светло-голубой оттенок стены, высокие потолки, цветочные кадки с распустившимися розами по углам. И окна, которых еще минуту назад здесь не было. Распахнутые створки открывали вид на большую зеленую поляну, в центре которой рос огромный дуб, явно очень старый. Для того, чтобы обхватить его неровный изогнутый ствол понадобилось бы человек пять, а густая зеленая крона отбрасывала непробиваемую солнечными лучами тень. Но больше всего меня удивило не дерево, от которого так фонило магией, что аж подташнивало, и не резвящиеся около него дети, а тот факт, что за окном во всю бушевало лето.

– Так не бывает, – прошептала я себе под нос, метнувшись к подоконнику и высунувшись наружу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. К запаху вкусной домашней еды примешался чуть сладковатый цветочный аромат.

– А ты можешь развести костер без спичек, – засмеялась красавица, приближаясь к окну следом за мной. – Разве так бывает?

– Кто вы? – вновь повторила я, нахмурившись. Мимолетное опьянение окружающим миром, стремительно накатившее на меня, начало проходить. Стало тревожно. Очень тревожно.

– Пойдем со мной, – женщина протянула мне свою руку. – Я тебе все покажу.

– Знаете, когда я в прошлый раз вот так согласилась с кем-то куда-то пойти все закончилось плохо на следующие семь лет, – я сложила руки на груди и даже сделала пару шагов назад, чтобы даже случайно не прикоснуться к незнакомке.

– Я не опасна для тебя, – она без страха и угрозы заглянула мне в глаза. – И никто не причинит тебе зла в Доме Света.

– Дом Света? – брезгливо поморщилась я. – Секта какая-то, что ли?

– Нет, – не обиделась красавица. – Это дом для потерянных душ. Потерянных и одаренных. Таких, как ты. К нам приходят те, кому больше некуда идти. У кого нет крова, нет семьи, нет надежды на будущее.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – я еще раз осмотрелась вокруг.

– Раз ты смогла войти, значит, достойна, – многозначительно заявила незнакомка. – Значит, ты должна быть здесь.

– Да, – кивнула я, – дверь и правду у вас открывается с трудом.

– Я не про дверь, – ласковая снисходительность промелькнула в её негаснущей улыбке. – Этот дом – он живой, как ты и как я. Он мыслит, чувствует, понимает. И не пропускает посторонних.

– То есть, я не посторонняя, – уточнила я, все еще пребывая в растерянных чувствах.

– По его мнению, нет, – рассмеялась красавица, тряхнув шикарной гривой густых темных волос, сверкнувших глянцем. – Иди за мной.

И грациозно развернувшись она направилась к окну. Подошла, коснулась изящной рукой с удивительно тонким запястьем, и пол под нами содрогнулся, как и все здание.

В первую секунду мне показалось, что началось землетрясение и сейчас на голову посыплется штукатурка вместе с крышей, а потому я, поддавшись бессознательному порыву тут же присела и прикрыла руками свою слабенькую черепушку, защищая самое ценное. Но глаза закрыть не успела, а потому стала свидетельницей того, как окно вдруг начало меняться – сужаться в ширину и вытягиваться в высоту. Стекла в распахнутых рамах затряслись и словно втянулись в стену. Стоящий на подоконнике горшок с геранью плавно славировал вниз и притулился в уголке. Через пару мгновений на месте окна красовался дверной проем с гостеприимной распахнутой наружу дверью.

– Странное поведение для человека твоего рода деятельности, – произнесла красавица, когда дом затих.

Мы обменялись взглядами. В моем была неприкрытая злость и досада, в её – неприкрытое оценивание. А я терпеть не могла, когда меня оценивали. Выпрямившись, стряхнула пыль с рук, которой не было и хмуро глянула на женщину.

– Вы умеете читать мысли? – что-то слишком много телепатов развелось в последнее время. На особой ферме их, что ли, выращивают?

Женщина выдала довольную улыбку и откинула волосы назад, открывая вид на длинную тонкую шею.

– Не я, – сказала она, развернулась ко мне спиной и в один широкий шаг переступила порог. – Дом.

– Этот дом начинает меня здорово раздражать, – пробормотала я и поспешила следом за женщиной в белом.

Глава 43

Едва мои ноги коснулись полянки, как мир опять дрогнул, словно раскрываясь передо мной, становясь объемнее и одновременно полнее. Запахи усилились, краски заиграли ярче, звуки дополнились пением птиц, шорохом листьев, шумом играющего с высокой травой ветра. Душу охватила радость, стало спокойно и тепло. Ощущение тепла шло не снаружи, не от солнца, которое казалось было больше и ближе обычного, а изнутри. Словно ты сам стал негаснущим лучом, неумирающей надеждой.

– Здесь так прекрасно, что от этого становится больно, – прошептала я, прикладывая руку к груди.

Красотка наградила меня ободряющей улыбкой, в которой кажется скопилась вся мудрость этого мира. Для одной недолгой человеческой жизни она была слишком понимающей. И это навело на некоторые вопросы.

– Ты не человек? – спросила я в лоб, понимая, насколько невежливо прозвучали мои слова.

– Так же, как и ты, – мягко ответила она и обвела взглядом детишек, резвящихся на полянке словно стайка диких котят, не замечая никого и ничего вокруг.