Останусь текстом

– Ах, это ты!

Я рывком прыгнул на Костю, повалил его со стула и со всей силы стал душить, глядя в его непонимающие ничего глаза. Вокруг начали носиться женщины, стараясь снять меня с внука, Маша стала громко плакать, но я понимал, что как только Костя перестанет дышать, я задушу всех остальных. Всех, кто хочет, чтобы я не умер в старости, а отправился во второй раз по рельсам своей жизни.

***

Проснувшись, я долго не мог прийти в себя. Полежав в кровати минут десять, я пытался забыть сон или хотя бы не думать о нем. Но снова уснуть боялся, мало ли что еще приснится. Одевшись, я пошел на балкон курить.

Это пришло утро после сна. Словно озарение. Возможно, мой мозг стал постепенно все вспоминать и время от времени подкидывал мне новые и новые фрагменты жизни. Целой картинки пока не получалось, но и этих кусочков паззла пока было достаточно.

С Викой мы познакомились в популярной кофейне нашего города «Малокофе». Я даже название сам вспомнил. Тут была некая игра слов, объединяя в себе два имени «Молоко и кофе» и «Мало кофе». Кофейни пользовались большим успехом, и в нашем городе их было пять штук: две существовали автономно и три находили в торговых центрах. Я тогда зашел просто позависать от скуки. Но в тот день не оказалось свободных столиков, а уходить как-то и не хотелось. Тогда я увидел светлую девушку, которая сидела одна и смотрела в телефон. На ее лице читались расстройство и растерянность.

– Привет. Я сяду с тобой?

Вроде с чего-то такого все и началось. Не стану утверждать, но она тогда ждала то ли друга, то ли парня, а он не смог прийти. Я решил поболтать с ней, и все это как-то затянулось. До конца ее жизни.

***

Чувствовать себя снова молодым – очень странное чувство. Словно ты потратил все свои деньги на развлечения, еду и на все свои хотелки, а потом бац! И на следующий день у тебя все деньги вернулись обратно на карту. И тогда тебе не хочется снова тратить их на хотелки. Словно кто-то вернул их тебе для того, чтобы в этот раз ты правильно и рационально использовал данное тебе. Сейчас мне куда проще жилось, забылись все таблетки, походы к врачу и воздействия погоды на твое физическое состояние. Однако и здесь я чувствовал подвох. Вова говорил, что я типичный старикан, который мечтал о молодых годах, но оказавшись в них, продолжает на все ворчать.

– А когда я утонул, у меня уже была семья? – спросил он как-то у меня.

– Нет, только очередная пассия. У тебя и работы-то толком не было.

В его глазах я увидел какую-то скрытую даже от него самого обиду. Грустно узнавать, что ты умер, ничего не добившись.

– А как я умер?

– Я же говорил тебе: ты утонул в реке.

– Нет, как именно это было?

Я помолчал, вспоминая тот год. Помню, как ревела его мать, возмущаясь, почему ее единственный ребенок умер, не оставив после себя потомства. Вспомнилось мне, с какой злостью она смотрела на меня, ведь я пришел на похороны с женой и ребенком. Мне показалось, что будь ее воля, то умер бы я.

– Глупо. Это было очень глупо, Вова.

***

С тех пор я стал буквально обитать в кофейнях «Малокофе». Я не помнил, в какой именно мы встретились, но это было точно не в торговом центре. Остается два варианта. Я решил понедельник, среду и пятницу проводить время в первой кофейне, а вторник, четверг и субботу в другой. Воскресенье уходило на отдых и обдумывание происходящего. На следующей неделе график менялся: сначала приходил во вторую кофейню, а потом в первую. Рано или поздно она должна там появиться.

Я никак не продумывал нашу встречу. Не думал, что скажу ей, как объясню. И вообще надо ли ей говорить, что я из будущего? Пока все эти вопросы не имели значения до тех пор, как я не выясню, есть ли она вообще в этом мире.

В кофейнях я в основном сидел и читал. Иногда засыпал, но тогда меня будил персонал и просил покинуть помещение. В первой половине дня народу было немного, только если школьники забегали после уроков или студенты в перерыве между парами. А вот вечером, когда я уже уставал, кофейня забивалась по полной. Часто ко мне кто-нибудь подсаживался, так как не было свободных мест. Я же вглядывался в лицо каждого приходящего, а если это была блондинка, то всматривался в два раза внимательней. Через несколько дней я в каждом прохожем мог увидеть Вику, а за некоторыми очень похожими девушками мог идти аж до дома. Девушки это замечали и начинали нервничать, а я мог бы влипнуть в дрянную историю. Мое терпение стало подходить к концу и тогда я начал сразу спрашивать у каждой подходящей под параметры девушки:

– Как тебя зовут?

В ответ мне попадались Саши, Даши, Кристины, Лены, Марины, Алины, Оли, Кати, Жени, Леры, и лишь малая доля из прохожих была Виками. Тем, кто проходил отбор после первого вопроса, я тут же задавал второй:

– Когда у тебя День рождения?

После этого вопроса отсеивались все остальные. Ни у одной из встреченных мною Вик не было Дня рождения 15 марта. Продумав и отработав схему с фильтрацией, дело пошло живее, девушки быстрее и быстрее отсеивались, правда, эффекта это никакого не давало. Я ни на шаг не приблизился к своей жене.

От обилия лиц, в которые я всматривался за последние две недели из моей памяти начало стираться лицо Вики, и я стал вообще забывать, как она выглядит. Проблем прибавило еще то, что месяц подходил к концу, нам с Вовой нужно было платить за квартиру, а денег мне не хватало. Тогда Вова в этом месяце внес мою долю, но с условием, что в январе я с ним рассчитаюсь.

Меня все больше стало затягивать в настоящее. Я все реже стал думать о будущем. Мне становилось страшно от мысли, что я стал забывать, откуда я пришел. Но с другой стороны я адаптировался к происходящему, и моя депрессия стала проходить стороной. Чтобы оставаться на плаву, я решил устроиться работать в кофейню «Малокофе». За то, что я буду работать шесть дней в неделю, мне удалось договориться с руководством о выборе конкретных кофейн, где буду работать. Я сохранил свой прежний график, только теперь я не просто сидел целыми днями в ожидании, а был занят делом и получал за это деньги.

Кроме Вовы никто еще не знал о моей судьбе. Я уже и сам стал меньше думать об этом. Однако осталось ощущение, что я живу чужой жизнью: не помня своего прошлого, бросив учебу в университете и потеряв все цели и мечты в этой жизни. Я стал терять надежду настолько, что стал обращаться к богам всех религий, посещал церкви, мечети, ходил к колдунам. Один раз я купил торт и свечи с цифрами.

– Сегодня какой-то праздник? – спросил Вова.

– Только если мои похороны, – проворчал я.

Сначала я поставил цифры так, чтобы получилось число 19. Затем переставил местами, попил чай с тортом и лег спать. Утром Вова развел дискуссию о том, что я стал заниматься каким-то шаманизмом, оккультизмом и прочим бредом.

– Ты прав, – с горечью согласился я.

А вечером принес новый торт и шарики с цифрами 9 и 1.

***

В январе было по-особенному холодно. Мне кажется, что в моей старости не было таких холодных зим. От работы до дома я передвигался на автобусе. В этот раз я прозевал номер автобуса и сел на другой рейс. Заметив это через минут 20, я вышел на незнакомой мне остановке. Злость во мне бурлила и кипела, но вылиться наружу ей мешал окрепший на улице мороз. Желая хоть как-нибудь согреться, я зашел в цветочный ларек, стоявший прямо на остановке. Объявление на двери «В магазине греться запрещено!» я проигнорировал. Внутри мне стало сразу же тепло, однако всего меня еще трясло. Пока я рассматривал какой-то букет, подвешенный к стене, ко мне сзади подошел продавец и робко спросила:

– Вам что-то подсказать?

Я обернулся. Я узнал ее еще до того, как посмотрел на бейджик, где было написано «Виктория». Это чувство, словно ты услышал первые ноты до боли знакомой песни, которую давно не слушал, но тут же вспомнил весь текст этой песни. Я бы мог сейчас закрыть глаза и в точности до деталей нарисовать ее. Она смотрела на меня, замявшись. Видимо, она уже хотела попросить меня покинуть ларек, раз я не собираюсь ничего покупать, но я перебил ее:

– Виктория, какой бы вы букет хотели получить?

Когда я оплатил этот букет, тут же протянул ей. Она поначалу замялась, не понимая, откуда у простого парня такая щедрость, но я добавил:

– Это тебе на 15 марта.

***

Придя домой, я тут же начал кричать и плясать от счастья. Вова все понял еще с момента, когда я хлопнул дверью и заорал:

– Я нашел!

Дождавшись, пока я закончу беситься и успокоюсь, он встал из-за компьютера и сказал мне:

– А я тут это… На курсы по плаванию записался.

Мы оба засмеялись. На следующий день мы пошли выбирать подарок для Вики и шапочку с плавками для Вовы.

Спящий супергерой

Каждую ночь я умираю. Падаю в бездну, в которую нет ни входа, ни выхода. Пустота. И этой пустотой становишься ты. Только так можно упасть в бездну. А потом снова рождаюсь. И живу до следующей ночи.

Поначалу было трудно, но я уже привык. Правда, боюсь, что у меня скоро появится некий фетиш на смерти. Захочется еще и еще. Сейчас уже перестал испытывать страх и отвращение к тому, что я умираю, даже стал относиться к этому, как к работе. Надо умереть – значит, умру. Я это делаю второй месяц, каждую ночь, без исключения. А то, каким образом я умираю, это вообще отдельная тема! Я разбиваюсь на машине, отравляюсь газом, сбрасываюсь с крыш, гибну от поножовщины, тону в реке, вешаюсь, сгораю в пожаре. Каждая смерть – это целая история, которая навсегда остается со мной.